Лариса Казимирова - Дефект бабочки. Другой мир (СИ)
Я задумалась, но ничего общего между перечисленным не нашла о чем и сообщила Лису:
— А все эти статейки — ну вот вы же сам не любите эльфов, почему другие их любить должны?
— Люблю, не люблю, не в этом дело. Они не красны девицы. Просто я много прожил, много видел и скажу тебе — с соседями лучше жить дружно. Это смолоду кажется — мол война дело благородное. А как повоюешь с мое — какое там благородство — грязь и кровь только. А то, что не люблю — так что их любить — то? Засели в своих лесах, как медведь в берлоге. Лес не рубят, руду не добывают, хлеб не сеют — сидят только на таком богатстве без толку — ни себе ни людям. Даже посольств постоянных нет, что у них там происходит толком неизвестно. Смешно сказать — до сих пор не знаем, что произошло с Домом Терновника.
— А что с ним?
— Да ничего уже с ним, похоже.
Лис помолчал глядя в окошко.
— Их земли раньше южнее Бабочек были. Лет пятьдесят назад, тамошний маг заметил, что перестали они к людям приезжать — ну как отрезало. Месяц их нет, два — совсем никого. Он уж сам наведаться решил, как вдруг приезжают неизвестные эльфы, представляются Домом Лотоса и объявляют, что, мол, эти земли теперь — их. Тот аккуратненько поинтересовался — мол, а прежние то хозяева где? А они ему — «Дом Терновника покрыл себя неувядаемой воинской славой, но Мать-Природа не на них обратила свой благосклонный взор», ну как они умеют, высокопарно-то. С тех пор про Дом Терновника мы больше и не слышали, а на их месте теперь Дом Лотоса.
— И как они себя ведут?
Лис рассмеялся:
— Как эльфы.
Я решила задать вопрос, который уже давно меня беспокоил:
— Учитель, а что вам нужно от Даэлина?
— Да все, что получится, Ира. Высокий князь молод, даже удивительно — как это они несовершеннолетнего на границу отправили. Хотя, будь он несовершеннолетним — не участвовал бы в сделках. Вот тоже загадка. Ирочка, ты при случае поинтересуйся, может тебе он расскажет. Молодые не так закостенели как старшие. Тех не сдвинешь. А так глядишь, потихоньку, полегоньку торговлю бы наладили. Не эту смешную — камешки для вертихвосток столичных, а настоящую. И нам бы выгода и им.
С улицы раздался стук дверного молотка, а затем в комнату быстрым шагом вошел Ветер. Он бодро поздоровался и первым делом осведомился об Альрике. Лис рассказал ему о вызове дождя. Ветер слушал, кивал головой с гордым видом, словно плел заклинание не его ученик, а он лично.
— Как дела в магистратуре? — поинтересовался Лис.
— Все успел, даже подтвердил пять сделок, — Ветер побренчал монетами в кармане. — Так что завтра осталась только проверка детей на способности к магии.
— Господин Ветер, — обратилась я. — Можно мне присутствовать при этом?
— Конечно, Ира, — он словно даже обрадовался. — Завтра в девять и пойдем.
Лис укоризненно на меня взглянул и сказал:
— Я, пожалуй, тоже схожу, а то и делать то здесь больше нечего.
Да что ж такое — я все время забываю — мне от него ни на шаг отходить нельзя. Получается, из-за меня ему еще в ратушу завтра тащится. И уже не откажешься — вон Ветер какой довольный.
На следующее утро, когда мы с Лисом и Ветром, несшим в руках большой кулек с конфетами, подошли к городской ратуше, там уже собралась довольно внушительная толпа, состоящая по большей части из детей и нескольких взрослых. Вперед выступил маленький мужичек неопределенного возраста в новых рубахе и штанах:
— Вот, значится, господин волшебник — детишек привезли. Из Ягодки мы. Вы уж нас, может, первыми посмотрите, городским — то чего, им два шага и дома.
К нам тут же подскочила маленькая крепенькая, похожая на круглую тугую шишечку бабулька в чисто-белом накрахмаленном чепчике:
— Так уж и нас тоже ваше сиятельство, Чистый Ручей мы. Нам уж до дому целый день добираться с охламонами этими.
Охламоны тем временем прекратили игру в пятнашки и, сбившись в кучку, с восторгом смотрели на нашу компанию.
— Ну, что ж, сделаем так, — решил Ветер. — Сейчас посмотрим вас, — он кивнул в сторону семейной пары одетой явно побогаче остальных и стоявшей несколько особняком. — А потом начнем с крестьян. Чья деревня дальше?
— Наша, ваше сиятельство, — подпрыгнула бабулька.
— Я не сиятельство, — усмехнулся Ветер. — Просто — господин маг. С вас значит и начнем.
Мы прошли в ратушу и заняли просторный светлый кабинет. Вслед за нами вошли первые посетители. Ветер раскрыл журнал учета детей, выяснил имя и фамилию мальчика и позвал его:
— Ну-с, молодой человек вставайте ка вот сюда — посередине.
Малец, глядя на мага во все глаза, и сжав кулачки, встал куда ему сказали. Ветер развел руки и постоял так несколько секунд. Напольные часы в углу мерно тикали, родители напряженно смотрели, словно и впрямь могли что-то увидеть, переминался с ноги на ногу мальчик — ничего не происходило. Ветер опустил руки и улыбнулся:
— Ну, что ж, не беда — повезет в чем-нибудь другом.
Родители одновременно вздохнули со странным чувством то-ли разочарования, то-ли облегчения. Ветер подошел к кульку с конфетами:
— А что же это у нас тут?
Он запустил руку в кулек, вынул маленького живого цыпленка и протянул его мальчику. Цыпленок смешно вертел головой и пытался выбраться из зажатых пальцев. Малыш осторожно, словно опасаясь, протянул руку, и цыпленок вдруг исчез, а вместо него на ладони мага лежала конфета. Простая иллюзия, но глаза ребенка заблестели, и такое настоящее, безыскусственное восхищение появилось в них, что распространилось и на всех взрослых.
Первые посетители ушли, а Ветер продолжил прием в том же русле. Раз за разом он, после проверки, произносил что-нибудь одобрительное и показывал ребятне фокусы. Я записывала в журнал результат проверки. Но наступил момент, когда отлаженный механизм свернул в другую колею.
Этот мальчишка так же стоял посреди комнаты. В уголке присела с краешку на стул его бабушка. Ветер плел заклинание как обычно, и тут на его лице сначала появилось удивленное выражение, сменившееся затем какой-то просто огромной радостью. Лис тоже разулыбался. Мальчик, открыв рот, пристально рассматривал руки мага.
— Господин волшебник, а что это за змейка летает?
Я ничего не видела — для меня пока эта «змейка» была закрыта, но я догадалась — видимо ребенок увидел то же самое, что видела я в первую встречу с Лисом.
— Видишь ее? А какого она цвета? — спросил его Ветер.
— Синенькая, — ответил тот.
— Поздравляю тебя малыш — ты будешь волшебником!
Все как то сразу засуетились. Старушка радостно запричитала; Лис поздравлял Ветра; Ветер что-то говорил мальчику, а тот стоял с выражением растерянности, сквозь которое начало пробиваться понимание — что все будет очень хорошо.
