Вера Чиркова - Кокетка
— Иди и думай, где успел подцепить проклятье, — строго отозвалась Лэни, торопливо отыскивая взглядом проход на другую сторону ручья.
Переходить его по воде ей очень не хотелось.
— Откуда ты взяла? — вздохнул Змей, понимая, что если он признается, то придётся останавливаться, а это неизбежная трата драгоценного времени.
— Кольцом тебя проверила, — не оборачиваясь, объяснила тихоня, — да и цветочки сразу потеплели… а кстати, ты свой браслет чувствуешь?
— Да, — нехотя признался граф, — и думаю, с чего это он такой горячий?
— Все верно. Но ты терпи, остановиться у воды я боюсь. Вот видишь камень? Как думаешь, ты тут перепрыгнешь?
— А ты?
— Я прыгну. Ну-ка, выпей еще несколько глотков, — Лэни решительно сунула ему в руки фляжку, — и побыстрее, зайчик! Она уже близко!
Спорить Дагорд не стал, смешно спорить против очевидного, молча выпил несколько глотков чая, и вернул фляжку жене, в который раз ощутив благодарное умиление ее вниманием и заботой.
Он имел за свою жизнь кучу любовниц, и ярких, капризных знатных дам и простых горничных или белошвеек, и никогда ни одна из них столько не переживала за него, и не заботилась. Да он даже не представлял, что кто-то из женщин, кроме матери, может интересоваться, сыт ли он и не болен ли. Впрочем, его мать это тоже интересовало лет до девяти, пока воспитанием юного графа не занялись гувернеры и учителя боевых навыков.
— Лучше стало? Пошли! — Лэни пробежала по плоскому валуну и без затруднений перепрыгнула на камень, лежавший на противоположной стороне.
Граф оценил легкость, с какой жена проделала этот прыжок, и усмехнулся в душе над собственной наивностью, с какой он судил девушку при первой встрече. Никогда он больше не будет таким самоуверенным при оценке незнакомых людей, особенно после ошибки с сегодняшней оборотницей.
Его собственный прыжок вышел слегка неудачным, удар по камню больно отозвался в подвернутой при прыжке лодыжке, но Лэни снова оказалась рядом, подхватила под руку, повела прочь от ручья.
— Я сейчас и сам могу, иди впереди, — отказался Змей, и она не стала настаивать.
Ледяной блеск за это время приблизился на половину бывшего между ними расстояния, и тихоня не могла не догадываться, что скоро ручей донесет зелье и до озера. И даже не пыталась предугадать, что произойдет в тот момент. Иссякнет ли сила зелья, растворенного в таком большом количестве воды, или оно подпитается крохами растворенной в воде магии и ударит с новой силой?
Точно знала только одно, нужно уходить как можно дальше от воды, лишь тогда им удастся спастись.
Левый берег, по которому они теперь шли, заворачивал все больше влево, и словно тянул за собой все ущелье, но тихоню радовало только одно, полоса зарослей, начавшихся от озера, становилась все шире, и среди кустов и деревьев попадалось все меньше крупных камней, между которых было так трудно пробираться.
Постепенно поднимаясь по склону вверх, напарники ушли от воды на добрую сотню шагов, когда сзади послышался неприятный треск и глухие удары.
Обернувшись как по команде, Даг и Лэни замерли при виде немыслимого и ужасного зрелища. Оказалось, озеро уже полностью замерзло и отсюда, сверху, виделось светлым зеркалом в каменной раме. И из его глубины, ломая ровную ледяную гладь, лезли на поверхность огромные и жуткие ледяные создания. Присмотревшись, можно было понять что они очень приближённо напоминают совершенно безобидных существ. Дрофу, катящуюся на спине лапами вверх, рыб, разевающих зубастые пасти и ползущих, словно змеи. Или рака, гарцующего на восьми ногах.
— Демонова сила, — ошеломленно охнул граф, невольно придвигаясь ближе к жене.
— Гадина, — подтвердила она, сосредоточенно капая в остатки чая какое-то зелье. Пару глоточков выпила сама, остальное протянула Змею, — допей зайчик, нужно поторопиться.
Дагорд негодующе стиснул зубы, обнаружив, что ему осталось много больше чая, чем жене, но рвущий душу скрежет не превращался, а Лэни смотрела так требовательно, что он сдался. Проглотил остатки отвара, ощутил появившуюся в нем горчинку и запоздало сообразил, что она ради него пила какое-то целебное зелье… но сказать ничего не успел.
Тихоня уже отвернулась и ушла вперед, ловко протискиваясь между кустов. Граф ринулся ее догонять, и через несколько шагов почувствовал, что усталость куда-то отступает, а в теле появляется необыкновенная легкость и сила. Теперь он больше не жалел о том, что послушал ее, наоборот, радовался, что сумеет задержать жутких ледяных монстров, если они нападут. Даже, помогая себе кинжалом, отломал по пути толстую, полуоторванную ураганом или скатившимся камнем подсохшую ветку, намереваясь позже сделать из нее дубинку.
Выбравшись на свободную от деревьев площадку, Лэни приостановилась, быстро оглянулась на мужа, довольно тащившего на плече ветку толщиной в руку, и спрятала вздох. Зелье, временно приумножающее силы, разумеется, отличная штука, но как водится, за все нужно платить. Позже оно возьмет дань невероятной слабостью и долгим сном, и это большой недостаток, когда не имеешь надежного убежища. Но и способа, как обойтись без него в сложившейся ситуации, девушка не видела.
— Ты видела, что они ползут? — спросил Змей, останавливаясь рядом, и тихоня утвердительно кивнула.
— Видела. Утешает одно, они глупы. И идут не по следам, а ищут случайных жертв. Значит, чем мы дальше, тем меньше у них шанс нас найти.
Знать бы еще наверняка, сколько времени они будут так ползти, упорно карабкаясь на скалы и протискиваясь между камней, эти ледяные монстры. Она слышала внизу шорох и звон осколков, когда эти безмозглые твари падали с камней и разбивались на части, и сначала даже порадовалась. Но потом заметила, что каждый кусок продолжает ползти дальше, а вслед за ними лезут копии первых монстров и поняла, что успокаиваться рано.
— А что бывает со случайными жертвами, видела? — подталкивая жену вперед, как-то слишком равнодушно спросил граф, и Лэни хмуро кивнула.
Разумеется, видела. Специально задержалась на одном из валунов, делая вид, что переводит дух, чтобы посмотреть на росшее неподалеку от озера приметное дерево, под которым приметила по-осеннему сонную жабу. И невольно содрогнулась, когда обнаружила тельце несчастной, влипшим в ледяной бок огромной, величиной с хорошую собаку, рыбины, проползшей по тому месту. Но хуже всего было то, что рыбина после этого добавления поползла много шустрее.
Припоминая объяснения Варгиуса, обучавшего глупышек и тихонь искусству опознавать и избегать известные ему магические и алхимические ловушки, тихоня сообразила, что зелье проклятой Харгиты было завязано на крови жертвы. И потому ловушка оказалась такой живучей, хотя из-за попадания в ручей получилась довольно вялой.
