Максим Дегтярев - Ок-но
— С ним приключился инфаркт?
— Нет, почему же инфаркт? Произошло три убийства в один день, и это — во время предвыборной недели! Новый губернатор его снял на следующий день после вступления в должность.
— Но вы только что сказали, что оба случая похожи. По-моему, они не совсем похожи.
— Да, но ведь я не сказал вам, из-за чего у последнего начальника ДТП случился инфаркт! — воскликнул Виттенгер, на ходу решая, то ли его держат за дурака, то ли Шеф поглупел с тех пор, как они виделись последний раз.
Мысли Шефа шли симметрично инспекторским, поэтому он попросил Виттенгера перейти к делу:
— Итак, я слушаю вас, инспектор. Вы, вероятно, хотели меня о чем-то спросить?
— Да, хотел! Я просто горю желанием узнать, зачем вы послали Ларсона к Великому Мак-Маггу. И почему Мак-Магг не соизволил дожить до встречи с Ларсоном, так сказать, лицом к лицу. И почему, наконец, дело передали Галактической Полиции? Вы их натравили? У вас там связи? Отвечайте! — потребовал инспектор, его физиономия пылала праведным негодованием.
Говоря минуту назад о «теперешнем положении» инспектора, Шеф имел виду, что Виттенгер ни на шаг не продвинулся в расследовании убийства фокусника. О том, что дело передано Галактической Полиции Шеф слышал впервые.
— Да не орите вы так! С чего вы взяли, что я вообще должен знать, куда вы передаете свои дела? Когда вы скидываете безнадежное дело в архив, вы, небось, так не орете. И не прибегаете ко мне. Ларсона я к Мак-Маггу не посылал. По этому поводу можете орать хоть до посинения, ответ не изменится.
— Я никогда не скидываю безнадежные дела в архив, — грозно пыхтя, возразил Виттенгер. Каким бы упертым он ни был, что-то ему подсказывало, что сейчас Шеф говорит правду.
— Снимаю обвинение, — благосклонно кивнул Шеф. — Взамен, снимайте свое.
— Попробую.
— Тогда, это всё?
— Черт с вами, снимаю все обвинения. Зачем, по-вашему, гэпэшникам понадобился убийца Маг-Магга?
— Найдите убийцу и спросите у него.
— Мне запретили вести расследование. ГП забрало все материалы, включая стол из патологоанатомической лаборатории, на котором лежали останки Мак-Магга.
Шеф присвистнул.
— Вы серьезно?
— Абсолютно.
— Надеюсь, хоть копии вы себе оставили?
— Ну второго такого стола у меня нет, как и тела Мак-Магга, — начал пыжиться инспектор. — Но что поддается копированию, я, разумеется, скопировал. Практически нелегально.
— Это делает вам честь, — и Шеф с одобрением посмотрел на инспектора. Любимую проволочку он согнул в вопросительный знак.
— Они у вас с собой?
— Частично… — уклончиво ответил инспектор.
— Давайте сюда. — Шеф указал на свой компьютер. — Говорят, вы там целое кино сняли. С него и начнем. Восстановим, так сказать, картину преступления.
Весь ролик Шеф смотреть не стал, но ту часть, где сержант, игравший Мак-Магга, сначала спорит со зрительницей без часов, потом кокетничает с полуобморочной девицей и, наконец, сраженный термодинамическим импульсом с грохотом падает, Шеф просмотрел четыре раза.
— Любопытный случай, — пробормотал Шеф, остановив картинку. — Снова не понимаю…
— Чего же вы не понимаете?
— Потом скажу. Покажите-ка мне оружие.
Виттенгер открыл файл с ТТХ найденного в правительственной ложе «Ижевска-667». Посмотрев на снимок бластера, Шеф недовольно покачал головой. Снимок его не устраивал. Он позвонил оружейникам и попросил принести ему аналогичный «Ижевск» с аналогичным прицелом. Через десять минут бластер принесли.
— Заряжен? — спросил оружейника Виттенгер.
Оружейник посмотрел на него, как на ребенка, и промолчал, — мол, раз он оружейник, то имеет дело с оружием, а разряженный бластер — это не оружие. Вслух он этого не сказал, потому что хорошо знал свои права.
— Зарегистрирован? — снова спросил Виттенгер, раздраженный нахальным молчанием оружейника.
Шеф отмахнулся:
— Если хотите, можете прямо сейчас зарегистрировать.
Оружейник ушел, оставив инструкцию по использованию данной модели «Ижевска».
— Как был выставлен прицел? — спросил Шеф у инспектора.
Тот, сверившись с файлом, показал.
— Расстояние до жертвы?
— Приблизительно сорок метров.
Шеф подошел к окну и навел бластер на подлетавший к Редакции флаер.
— Двести.
— Что, двести? — не понял инспектор.
— Двести метров. Далековато… — он перевел бластер вниз. — Надо кого— нибудь подождать. Нет, так, пожалуй, неудобно…
Шеф осмотрел кабинет.
— Тащите сюда вон то кресло, — приказал он.
Виттенгер без возражений подкатил кресло к окну.
— Теперь держите его покрепче, я на него встану.
Мягкое сидение было не слишком устойчивой опорой. Шеф балансировал как на канате.
— Сядьте ко мне на плечи, — предложил инспектор.
Тяжеловес Виттенгер способен вынести на своих плечах трех Шефов и не известно сколько Ян.
— Ага, а потом вы будете распространять слухи, что я сел вам на шею. Впрочем, вы уже перешли от слов к делу. Нашего лучшего сотрудника едва не утопили…
— Это был не Ильинский, — прямодушно возразил Виттенгер. — Точно могу сказать — не Ильинский. Кто-то другой. Ларсон сказал, что Ильинский в отпуске.
— Не следует понимать меня так буквально. И держите крепче… — Шеф вскинул бластер, направил ствол в сторону земли и прильнул к прицелу. — Вот, кто-то идет… — комментировал он, — программист из ОИБ, кажется… да, отпадает… а это… это женщина, так себе… женщин не трогаем… Ага! Начальник ОСП! Подойди-ка поближе…
Шеф играл в благородство, выбирая жертву одного с ним ранга.
— … пятьдесят… сорок пять… сорок… — вслух читал он индикацию в глазке прицела.
Так и не выстрелив, Шеф слез с кресла.
— Ну и что? — поинтересовался инспектор.
— Поставьте кресло на место.
Шеф вернулся к экрану компьютера. Виттенгер проигнорировал указание.
— Инспектор, вы вообще держали в руках то, настоящее, орудие убийства?
— Ну держал.
— В прицел смотрели?
— Смотрел, разумеется. К чему вы клоните?
— Инспектор, глядя в прицел, я сумел пересчитать все ресницы на левом глазу начальника Отдела Стратегического Планирования.
— Так вы ждете, что я спрошу, сколько вы их насчитали?
— Нет, я жду, когда до вас дойдет, что прицел дает слишком большое увеличение. Угол обзора минимален. При условии, конечно, что вы не перепутали отметку, на которую был выставлен прицел у «Ижевска» из правительственной ложи.
— Ничего я не перепутал. И положите бластер стволом к себе.
Шеф послушно перевернул оружие и продолжил:
— Ваш фильм, безусловно, плохая подделка. У сержанта и туловище и голова, как сказал бы Ларсон, коррелируют. У Мак-Магга в момент убийства туловище было обращено от зрителей, а виртуальная голова — к зрителям. Получается, что убийцу, который долго — почти час — дожидался удобного момента, ничуть не смутило это обстоятельство. Он не подумал, что в прицеле может быть и вовсе — не голова Мак-Магга, а какая-нибудь голограмма. Невнимательность стрелка меня несколько обескуражила. Сначала я решил, что, вероятно, кто-то из зрителей загородил от стрелка туловище Мак-Магга. Однако из вашего фильма следует, что за несколько секунд до выстрела ближайшая к Мак-Маггу зрительница упала в обморок. Иными словами, туловище Мак-Магга никто не загораживал. Следовательно, мое первое объяснение было ошибочным. Зато я нашел другое. Убийца видел в прицел только голову Мак-Магга, а голова смотрела на зрителей. Поэтому он выстрелил.
