Александр Лонс - Арт-Кафе
— Мило, но довольно жестоко. Люди, все-таки.
— Жестоко, — охотно подтвердила Стелла. — Но есть жалость, а есть мудрость. Жалость: жалея, разбазариваешь себя и глотаешь чужой негатив. Оно тебе нужно? Мудрость: человеку плохо, и если ты в этом не виноват, то тебя это не должно касаться. Ты ничем не обязан этому человеку. Ты поможешь ему намного больше, если покажешь свой трезвый взгляд на мир и окружающую реальность. А не будешь сюсюкаться, истерить и жалеть.
— Я в настоящий момент слишком гуманист, чтобы мой больной простудный мозг мог осмыслить эту информацию. Температурю. Но я почему-то думаю, что находится немало таких, кто высказывает кому-то другому свой трезвый взгляд. А таких, кто побудет рядом и поддержит, несмотря ни на что, то есть не «настоящих лекарств», а «болеутоляющих» — мало. Они ведь тоже иногда нужны.
— Немного коряво сказал, но правильно, — согласилась Стелла. — Энергетическим вампирам тоже надо что-то кушать. Обмен веществ и энергий, мировой круговорот. Подозреваю, у тебя уже сложилось впечатление, что я жестокая и бессердечная сука? Не-а. Мысли мыслями, а на деле не всегда получается. Но да, я бываю иногда холодна. И слишком логична. А жалею только детей. Маленьких. Или от температуры впадающих в детство взрослых мужиков.
— Это ты про меня что ли? Нет? Ну, ведь эти энергетические вампиры на самом-то деле не вампиры. Почему бы не поделиться энергией, если у тебя ее много, а у ближнего, кто рядом — в дефиците? Да, ты не виновата в чужих проблемах и ничего никому не должна. Но как насчет бескорыстности и благотворения?
— Я как бы не спонсор. И не знаю, что такое бескорыстность и благотворение. Всегда кто-то о чем-то думает для себя, а творит только то благо, что полезно творящему. Особенно, и больше всего раздражает, когда уже переживешь все свои шторма и уже вполне себя держишь на плаву, а вот тут-то все и начинают лезть со своими «как дела». Вот и думаешь — сволочи, а где вы были неделю назад, когда я выбирала между бритвой и валокордином? Ладно. А теперь может, скажешь наконец, что с тобой случилось? Только не надо мне про грипп, ладно? Что еще с тобой приключилось? Я же вижу. Давай признавайся!
— Ты — эмпат по телефону? Ясновидящая Ванга? Как догадалась?
— Квалификация, — усмехнулась она в трубку. — Ну и?.. Я жду.
— Расскажу, только при личной встрече, ага? — мрачновато сказал я. — Это не телефонный разговор и тема сильно деликатная. Мне нужен твой трезвый взгляд на мир окружающей реальности. Крайне необходим. Приезжай, а? Не то свихнусь тут один.
— Даже так?
— Угу. Только так. Если не боишься гриппа — приезжай. Знаешь, где я живу? Вот.
— А ведь приеду! Заинтриговал.
— Давай, приезжай, только уговор — в психушку потом меня не сдавать. Я не буйный.
Заинтересованная моими намеками и недомолвками Стелла приехала минут через сорок. Для согреву мы вскрыли бутылку хорошего «католического» кагора и уговорили ее под мое повествование.
— У тебя никогда не бывает чувства, — начал я свой рассказ, — что ты вроде бы не спишь, а в тоже время не можешь воспринять реальность адекватно...
— Бывает, — кивнула девушка, — особенно при разговорах с клиентами. Часто ощущаю себя, как во сне. А уж прореагировать иногда хочется совсем неадекватно.
— Нет, я не про это... — вполне серьезно ответил я, — вот как будто кино смотришь... и никак не можешь понять о чем фильм... ну, не знаю как объяснить... как будто под кайфом что ли...
— Было. Однажды как-то сидела за компом больше суток почти неотрывно. Пришлось. А стоило выйти потом на улицу — все вокруг как в кино! Так странно показалось.
— А вот со мной произошла такая вещь. Сначала приснилось, будто мир вокруг исчез, а потом я попал в Питер…
Я рассказал ей все. Всю свою питерскую эпопею.
Обычно я никогда не рассказываю своих снов. То есть рассказываю иногда, только не сны, а всякие байки за сны выдаваемые. Это потому, что точно знаю — мой сон это только мое и для меня, а посему рассказывать его никому нельзя, запрещено и не положено. Но тут решил рассказать — вернее начать со своего сна. Такое казалось верным и правильным, да и не сон то был вовсе, а что-то другое, нечто непонятное и страшное, названия чему не знал и даже боялся узнать.
— Я не поняла, это что — сюжет для небольшого рассказа? — сказала Стелла, когда я закончил свою историю. — Хочешь послать на «Рваную грелку»[5]?
— Не веришь мне.
— Верю. А еще китайцы спят с открытыми глазами, остров Пасхи построили пришельцы со звезд, а на Тибете встречаются живые люди, которым исполнилось по пятьсот лет.
— Ты чего? Я ведь не вру, вот чек — в день, так сказать, перемещения, как раз покупал продукты в магазине. Обрати внимание на время, число и место.
— Ну, да, все верно… А где квиток из питерской гостиницы, где билет на поезд?
— Потерял, наверное, или выкинул по дороге, — неуверенно пробубнил я.
Тут она сделала небольшую паузу. А я, посчитав момент подходящим, тихо достал бутылку коньяка и две объемные рюмки и тоже молчал, ожидая ее более развернутой реакции. Но тщетно. Потом, будто приняв какое-то решение, сказал:
— Сейчас нам просто необходимо еще немного выпить кое-что покрепче кагора. Совсем чуть-чуть, для здоровья.
Как только рюмки оказались опорожнены, Стелла все-таки продолжила свои мысли.
— И что с того? Ну, чек. Ну, да, время, число и дата — все совпадает. Возможно и такое — ты после магазина поехал вечером на вокзал, часам к шести. Купил билет на «Сапсан» или еще на какой экспресс, может — на самолете летел, но факт в том, что в одиннадцать с чем-то ночи ты находился уже на питерской станции «Ленинский проспект». Билет потерял или выбросил. А дальше — все по твоему рассказу. Остальное — ложная память и прочие игры разума. Или еще так. Ты вообще никуда не ездил — добрался тогда домой и проспал попеременно с глюками целые сутки. Что вы там заваривали и пили у твоего заказчика? Что за африканскую траву? Не знаешь! А мало ли как она могла повлиять на твой непривычный российский мозг? Вот то-то и оно! Никакой мистики, никакой телепортации. Как тебе такой вариант?
— Это все объясняет, да? Хотя — можно в гостиницу позвонить и спросить. Умеешь ты убить в человеке сказку.
— Ага, давно мечтала вот какую-нибудь такую сказку голыми руками придушить. Если надо — то всегда обращайся. Но погоди, это еще не всё, игры разума способны и не на такое. Вот я тебе сейчас расскажу, что случилось со мной, когда еще в универе училась. Никому не рассказывала, ты первый. Тоже зимой дело было — не то две тысячи четвертый, не то уже две тысячи пятый год? Хэ-зэ... Помню только, что именно тогда я получила «пару» по зарубежке…
