Ангелотворец - Харкуэй Ник
Хранитель тем временем продолжал:
– Вскоре автоматы отправились в утиль – более или менее. Ее спонсор по-прежнему ими очарован… Потом нам заказали большую гидроэлектростанцию. И электроловушки для комаров. Не знаю зачем. Потом целый месяц она была одержима созданием кинотеатра для слонов – вероятно, в качестве лирического отступления. Брат Секретарь утверждает, что она склонна хвататься за все подряд. Увлеченный человек, что поделать… Так вот, теперь у нее новая затея. Грандиозная.
– И эта грандиозная затея…
– …на данный момент важнее нашей текущей миссии на Земле. Да.
– Почему?
– Француженка – она откуда-то с юга – больше не делает солдат. Я думаю… видите ли, когда к ней обратились, она была отчасти беженкой. Начиналась война. У меня сложилось впечатление, что она потеряла близкого человека и бежала от всего. Заказчик предложил ей создать устройство, которое положит конец войне. Раз и навсегда. Обычно это просто фигура речи, верно? Эвфемизм. Как правило, под этим имеется в виду еще более мощное оружие. Но создаваемое ею устройство действительно на это способно. Она называет его Постигатель.
– С ходу даже не соображу, что бы это могло быть.
– Мы тоже.
– Намерение, конечно, благое, однако…
– Однако за последние полвека такие вот благие намерения подарили нам пулемет, химическое и биологическое оружие, а вскоре, вероятно, приведут к созданию атомного.
– Да.
Хранитель провел пальцами по губам, затем продолжил:
– Итак. Мать заказчика попросила нас связаться с вами. Вообще-то она хотела выйти на связь с Короной через посредника, ее давнюю здешнюю подругу. Однако, принимая во внимание обстоятельства, мы решили обратиться к вам напрямую.
– Какие обстоятельства?
– Заказчик – Сим Сим Цянь.
Абель Джасмин резко втягивает воздух через зубы.
– Нехорошо.
– Да. – Хранитель на миг склонил голову. – Впрочем, не это в конечном счете подвигло нас на такой шаг. Господь свидетель, даже деяния чудовища могут привести к спасению душ – и правда, содействуя нашему делу, такой человек как Сим Сим Цянь мог бы по-новому взглянуть на чудо, каковое представляет из себя человечество, и стать… лучше. Это наша высшая цель… Куда больше нас беспокоит француженка. Мы пришли к выводу, что она – Гакоте.
Абель Джасмин прислушался к вою ветра за стенами вагона и стуку колес. Гакоте. Изгои. Нечистые. И ведь это далеко не все; Абелю Джасмину, как и Хранителю, было известно происхождение слова – и то, что из него следовало.
– О, – в замешательстве произнес он. – Да, совсем другое дело.
К досье прилагается собственно письмо и описание необычайно замысловатого пути, каким оно сюда попало. Почерк – тонкий, паучий, прямо-таки каллиграфический, но неровный и смазанный. Будто автору письма приходилось то и дело опускать ребро ладони на непросохшие чернила, чтобы собраться с силами.
Кому: Его Британскому Величеству Королю Георгу VI, для передачи через Твил, Чалбери, Чалбери-хаус, Твил.
От: вдовы Катун-Далан (она же Шалая Кэтти из дома № 2 по Лимерик-стрит, Сент-Джеймс, Лондон, выпускница школы-пансиона Коддисфорда для благородных девиц, Токсбери, где на последнем году обучения получила второй приз за знание англо-саксонских, скандинавских и кельтских языков, и не притворяйся, что не помнишь меня, Джорджи, я не дура), для передачи через брата Секретаря ордена Джона-Творца, Барликорн-стрит 15, Дакка.
Дорогой Джордж (или мне следовало назвать тебя «брат Государь» или «Дорогой Монарх»? Видишь ли, я очень стара и к тому же иностранка, так что не обессудь), я весьма опечалена известиями о твоих бедах. Дела и впрямь плохи, этот господин Гитлер явно не в себе, хотя, насколько мне известно, он вегетарианец и недополучает белка, что порой приводит к некоторой умственной слабости. Также я слышала, что он еще в юности подхватил гнилую болезнь, и теперь у него случаются странные припадки. Так или иначе, он ужасен, когда кричит и злится. Недавно мы смотрели кинорепортаж о нем, и мне едва не стало дурно. Неужели мало, что половина мужского населения Европы недавно полегла в сражениях, не дожив до зрелости, – за что нам очередная мировая война? В общем, мой сын одержим Великой Идеей, и я очень боюсь, как бы дело не вышло боком. Ты, наверное, понимаешь, как мы живем. Я каждое утро радуюсь, что меня еще не убили. И рада бы уехать, но он грозит мне расправой над другими моими детьми – нет, Джордж, не родными, конечно. Я говорю о слонах, великих серых исполинах, на которых когда-то разъезжала кавалерия наших праотцов. Это прекрасные и очень непосредственные животные, и я обязана о них позаботиться. Пообещай, что поможешь мне и с этим, если представится такая возможность. Да, да, я заговариваюсь, знаю. Старухам это свойственно, Джордж, так что не придирайся. В общем, рассказываю все как есть – и как объяснил мне он. Аддэ-Сикким – маленькое государство в окружении других, более крупных и могущественных держав. Порой оно доставляет им неудобства. В пылу войны одна держава может попытаться его завоевать, другая – защитить, и в этой суматохе оно имеет все шансы полностью прекратить свое существование. Когда буря стихнет, может выясниться, что крошечный остров ушел на дно и вернуть его нельзя. Посему единственное действенное оружие в современном мире должно быть столь мощным, непостижимым и ужасным, что от него невозможно будет защититься, и одна мысль о нем будет пресекать любые коварные планы безумцев на корню. Применение этого оружия должно приводить к полному уничтожению мира. Тогда никто не станет его применять – разве что в случае угрозы самому существованию государства. Тогда никто не рискнет сам и не позволит другим посягнуть на тех, чья рука покоится на рукояти меча, дабы меч этот одним ударом не перерезал глотку всем людям на Земле. Теперь понимаешь, Джордж, почему я так напугана? Это уже совсем другая риторика, в наше время таких разговоров не вели. Современная, но на новый и страшный лад, ни капли не Цивилизованная. В общем, мой сын нашел ученую – да, женщину, если это имеет для тебя значение, – которая создаст для него такое оружие. Найди мне инструмент, велел он ей, который положит конец всем войнам на Земле. Он привез ее сюда и держит в заточении. Мне кажется – хотя не могу сказать наверняка, – что она не разделяет его убеждений. Странная она. Ее фамилия Фоссойер, а потом какие-то буквы, означающие ученую степень, – у себя во Франции она работала в университете. Поскольку она француженка, мне трудно выговаривать ее имя (в прошлом году я сильно болела и с тех пор шепелявлю), и я зову ее «Фрэнки». Джордж, пока она еще хочет отсюда выбраться, ты должен ее похитить, иначе может получиться, как с теми бедными русскими. Видишь ли, мой сын – человек неотразимый во всех смыслах, и если он сумеет ее убедить, она действительно создаст эту штуку – и что тогда? Пришли мне кого-нибудь умного и смышленого, Джордж, и вновь спаси положение. Дело срочное. Пожалуйста, передавай горячий привет родным и скажи им, что я жива и здорова.
Твоя неуемная Кэтти.
P. S. Дорогая Твил, умоляю, не обижайся, что я упомянула злосчастный приз за англо-саксонские языки. Ты же сама обещала: если я помогу тебе сдать экзамен, в один прекрасный день ты мне поможешь. Этот день настал. Девчонки Коддис вместе навек! Прошу, как можно скорей отдай это письмо Дж. и не показывай его молодчикам, называющим себя слугами Его Величества. Они захотят прибрать к рукам изобретение Фрэнки – подстраховки для. Да, Твил, так можно сказать – «не забавы ради, а пользы для». И не смей журить меня за неуместную инверсию и болтающийся без дела предлог. Я сама прекрасно все вижу. Прикажешь написать «в целях сохранения Британией мирового господства»? Нет уж, я отказываюсь так выражаться. И вообще, я старая, а английский мне не родной. См. выше.
Вековые традиции Аддэ-Сиккима и старой доброй Англии не позволяют Шалой Кэтти принимать у себя мужчин, поэтому Эди идеально подходит на эту роль. Однако Опиумный Хан всех женщин привык считать своей личной собственностью. Ни одна допущенная во дворец женщина не может претендовать ни на свободу передвижения, ни на личную неприкосновенность. Поэтому Абель Джасмин сумел раздобыть приглашение для некоего капитана Королевского флота Его Величества Джеймса Эдварда Банистера, которому надлежит прибыть к Хану с визитом доброй воли и обсудить расположение войск Хана в случае нападения Японской империи на Индию. Поселившись во дворце, Джеймс Эдвард с наступлением темноты перевоплотится в Эди, а та, уже с соблюдением всех приличий (если не считать того маленького обстоятельства, что она посреди ночи влезет в покои вдовы через окно), предстанет перед вдовой Катун-Далан.
