Влад Полевой - Протокол «Шторм»
Кали уверенно шагала по путям, шаря лучом фонаря по сводам туннеля, а за ней вприпрыжку несся Кочетков. Докладывать о том, что параллельщики были упущены, Кали не стала и, выслушав сбивчивый Пашкин рассказ, казалось бы, даже немного подобрела к нему. Однако решение было неожиданным.
– Сегодня ночью спустимся и прочешем туннель.
– Кто же нас пустит? – ахнул Кочетков.
– Кто надо, тот и пустит, – сухо заметила оперативница, однако как ни странно грубости и колкости с ее языка слетать перестали. Отношение стало нейтральным, ближе к безразличному, что Пашку вполне устраивало.
– Главное, определить, где они выйти умудрились. – Кали застучала по клавишам ноутбука и вывела на экран карту метрополитена, а затем развернула ноут к Кочеткову. – Показывай.
– Так, – принялся припоминать Пашка. – Сел я на «Ленинском проспекте». Там такая путаница с выходами, что и не упомнить, чуть не упустил. Исчезли они, не доехав до «Автово».
– Бинго.
– Что бинго? Есть варианты.
На лице Кали засверкала улыбка победителя.
– Была по той ветке еще одна станция, надземная. Таких в Питере больше нет. Строили ее в промежутке, южнее к Трамвайному проспекту. Как только ветку продлили, станцию закрыли за ненадобностью.
– Но она же на поверхности?
– Да, однако вспомогательные туннели и подсобные помещения остались. Много аппаратуры бросили, а что конкретно оставили, наверное, никто и не знает. Почти пятьдесят лет прошло. Саму станцию сравняли с землей, или что-то вроде того, так что придется прогуляться.
– А что простроили на месте станции?
– Не поверишь. МРЭО. Теперь там так же людно днем и так же пустынно ночью, однако нам от этого не легче.
Ночной метрополитен вроде большого города. Жизнь в нем не останавливается ни на минуту. Стоит последнему электропоезду доставить до станции припозднившихся пассажиров, и вестибюли пустеют. Однако эта пустота недолгая, вроде передышки перед очередным броском. Техники, электрики, обходчики, полиция на транспорте и сервисный персонал начинают заполнять опустевшие мраморные залы с причудливыми узорами на потолке. Шествуют мимо изящных мозаик, изображающих ударный труд очередной сталинской пятилетки, или проходят мимо барельефа Александра Сергеевича. У них много работы. Надо убраться, проверить помещения на предмет странных и опасных пакетов, протестировать линии связи, и еще сотня дел, которые нужно успеть до половины шестого утра, пока метро вновь не откроет стеклянные двери навстречу новому дню и ранним пассажирам, спешащим по своим делам.
Именно в это время Пашка с Кали спустились в метро и, доехав до нужной станции, или той станции, которую сама оперативница посчитала нужной, выбрались на перрон и стали ждать. Несколько минут ушло на то, чтобы ими заинтересовались стражи правопорядка, однако сотрудники шестьдесят второго отдела показали свои удостоверения, и более вопросов не возникало.
– Пойдем по рельсам? Опасно!
– Если не дурить, то как прогулка. – Кали подошла к краю платформы и кивнула вниз. – Видишь, три рельса. Два обычных, один контактный, в защитном коробе. Если не хвататься за что попало руками и ставить ноги аккуратно, то ни черта с тобой не будет, да и само электричество на путях, возможно, вырубят.
Спрыгнув, оперативница поспешила по туннелю. Оглянувшись, Кочетков последовал вслед за ней. Вскоре стало темно, и светлое пятно внешнего мира сначала удалялось, потом стало блеклым и тусклым и вот уже скрылось за поворотом. Освещения в туннеле, разумеется, не было, и для того чтобы не блуждать в темноте, Кали врубила фонарь и начала ощупывать мощным белым лучом стены туннеля. Несколько минут шли молча, в полной тишине слышался только звук шагов, однако чем дальше они продвигались, тем интересней и разнообразней становились звуки. Первым появилось легкое жужжание. Тихое, ненавязчивое, почти незаметное. Можно, наверное, было и не обратить на него внимания, но Кали, на своем веку повидавшая немало странностей, насторожилась.
– Генератор работает, – сухо пояснила она.
– Не наш вариант?
– Как знать? На кой черт в туннеле метро генератор? Им своего электричества, что ли, мало?
Резервная ветка обнаружилась уже через пару минут. Ее даже не потрудились заблокировать, а просто перегородили временными барьерами.
– Тихо.
Кали настороженно остановилась, и в ее руку скользнул ионный расщепитесь. Пашка завистливо посмотрел на оружие, отлично помня, что у него из средств самозащиты только шокер.
– Будут стрелять, – снова произнесла Кали, на этот раз на тон ниже, – падай на пол и отползай в угол. Ты мне нужен живенький и здоровенький.
– Хотела бы, выбила бы бронежилет…
– Который тебе не поможет. От оружия параллельщиков уж точно…
Хмыкнув, девушка уверенно перешагнула через заграждения и двинулась по заброшенному туннелю.
Ханжжж… звук был похож на таран, ударившийся со всего маха в крепостные укрепления, и у Пашки тут же заложило уши. Вокруг замелькало, завибрировало, будто сама реальность начала танцевать вприсядку, и только по жестам Кали он, наконец, сообразил, что момент уткнуться лицом в пол настал. Огонь велся наугад. Пришельцы ориентировались в темноте не лучше местных и вели огонь по лучу фонаря, который при первом залпе оперативница благоразумно отшвырнула в сторону. Попасть под обстрел в замкнутом плохо освещенном пространстве – это еще то веселье. Звуки отражаются от стен и, рикошетя от пола, искажаются, и эхо, троекратно усиливая их, оглушает и заставляет вжаться в землю.
Что-то мягкое и сыпучее припорошило голову Кочеткова. Нападавшие, особо не церемонясь, просто молотили из всех орудий, решив, видимо, задавить количеством, только не понятно было, из-за чего они так всполошились. Ну, не станут же они убивать любого путевого обходчика, заглянувшего в закрытый туннель, чтобы… ну хотя бы отлить? Думать было некогда. Решив перебраться в более безопасное, по его мнению, место, Драйвер начал продвигаться по туннелю туда, где еще при свете фонаря заметил несколько клейменных ящиков. Он было хотел предложить Кали выяснить, что в них, но внезапный огненный контакт спутал все планы. Благо направление было выбрано правильно, собрав совсем немного плесени и паутины, он добрался до убежища. Глухота на секунду прошла, и новая порция смертельных разрядов показалась теперь не такой страшной, хотя армированный бетон начал ссыпаться на пол туннеля с устрашающей быстротой.
В эту секунду Кочетков начал сомневаться в Кали, в самом себе и в том жизненном пути, который выбрал. В памяти сразу всплыли славные денечки в родном городе, проходная завода и спортивный зал с потрепанными лозунгами на облупившихся стенах. Чернота туннеля начала куда-то ускользать, таять, как дым, и перед Пашкиным взором предстали милые его сердцу пейзажи. Дворик, где он с друзьями играл в футбол, речка, на которую с приятелями бегал, отчаянно прогуливая уроки, порыбачить или искупаться…
