Джейн Кренц - Глубже некуда
— Гордон Лашер был п-плохим человеком, — произнес Уокер.
— Буду считать, что ты проголосовал «за», — заявил Генри. — Тогда решено. Кости отправятся в океан, а те необычные устройства в убежище передадим в «Тайное общество».
Народ одобрительно зашумел. Заскрипели стулья. Люди поднимались с мест, надевали куртки и перчатки, собираясь выйти в промозглую туманную тьму.
— Не оглядывайся, — обратилась Изабелла к Фэллону. — Но я думаю, что они только что выбрали тебя шерифом Скаргилл-Коува.
— А ведь моя мамочка всегда думала, что мне следует пойти по финансовой части.
Снаружи Коув окутал туман, истинный, пришедший со свежестью океана. На улицах не водилось фонарей, но кое-где горевшие окна в гостинице и комнатах над магазинчиками придавали атмосфере таинственное свечение.
Изабелла наслаждалась безыскусным удовольствием прогулки к своей квартире в компании Фэллона. Идти с ним было приятно. И как-то правильно.
Фэллон достал из кармана телефон и набрал несколько цифр.
— Рафанелли? Это Джонс.
Наступила короткая пауза.
— Что значит, какой Джонс? Фэллон Джонс. Из «Джи энд Джи». — Фэллон говорил раздраженно. — Мне нужна исследовательская группа, способная справиться с артефактами типа оружия завтра здесь, в Скаргилл-Коуве… Да, я сказал «завтра». У тебя что, телефон не исправен? Найден тайник с диковинами Брайдуэлл… Да, теми самыми. Адскими устройствами. Некоторые из них еще в рабочем состоянии…
Еще одна пауза, на этот раз подольше. Изабелла расслышала возбужденное жужжание, донесшееся из мобильника.
— Нет, я не знаю, как они оказались там, — нетерпеливо прервал Джонс. — Но, похоже, их заперли в старом бомбоубежище более двадцати лет назад. Верно. Я знаю, что эксперт по стеклу доктор Тремонт, но я проверил: она в творческом отпуске в Лондоне. Остались вы. Кроме того, вы эксперт там, где дело касается обезвреживания паранормального оружия. А вовсе не доктор Тремонт. Увидимся завтра. Утром.
Он отключил телефон.
Изабелла прочистила горло.
— Что? — спросил Фэллон.
— Иногда тебя обуревает тенденция чуток грубить людям, — заметила она.
Ее босс сунул руки в карманы куртки.
— Грубить? — сказал он таким тоном, словно впервые слышал это слово.
— Быть резким, — уточнила она. — Жестким. Бесцеремонным.
— А-а-а. Я люблю говорить по делу. А люди имеют свойство тратить время на пустую болтовню со мной.
— Болтовню с тобой? Болтовня предполагает участие двоих или больше людей.
— Я не из болтливых.
— Конечно, из болтливых. Мы же сейчас болтаем.
— Нет, — решительно возразил Фэллон. — Мы ведем разговор.
— Ну надо же, странные эти люди какие-то: возмущаются, что им раздают приказы, особенно человек, который даже не является их официальным начальником.
— Думаешь, я был груб с Рафанелли? — оскорбился Фэллон. — Да я ему великое одолжение сделал. Он же долгие годы охотился за работами Брайдуэлл. Это его конек. Да он с ума сойдет от радости, что может взять под крылышко запасец ее изобретений, не говоря уже о том, что это обеспечит ему карьерный рост. Чиркнет какую-нибудь убедительную статейку для «Журнала паранормальных и психических исследований» и станет легендой в научных кругах Общества.
— Понимаю, — сказала Изабелла.
Они еще немного прошли.
— Ну? — не вытерпел Фэллон. — Так что, черт возьми, мне следовало сказать Рафанелли?
— Часто полезно ввернуть несколько дружественных реплик в деловой разговор. Неплохо бы поинтересоваться здоровьем человека или его детишек.
— Ты шутишь? Стоит упомянуть о здоровье или о детях, так разговор никогда не вернется в рабочую колею.
— Ладно, — согласилась Изабелла.
Они прошли еще несколько шагов. Фэллон пробормотал что-то себе под нос и полез в карман куртки. Раскрыл сотовый и набрал номер.
— Рафанелли? Это снова Джонс. Пожалуйста, привези завтра в Скаргилл-Коув команду забрать артефакты Брайдуэлл. Ты ведущий специалист по параоружию, и я не доверю устройства никому, кроме тебя. Как жена? Увидимся завтра.
И захлопнул телефон.
— Что он сказал? — стало интересно Изабелле.
— Ничего. Ни слова.
— Наверно, ошалел.
— Я отЧАТил его, — надменно заявил Фэллон.
— Да уж, это точно.
— Говорил же тебе, что болтовня о личных делах — пустая трата времени. — Он снова с хлопком раскрыл телефон. — Зато это кое-что мне напомнило: позвоню-ка я лучше Заку. Ему захочется узнать об этих диковинках.
И набрал нужный номер.
— Зак, это Фэллон. Нашел тут в Коуве несколько безделушек Брайдуэлл. Завтра Рафанелли привезет группу, чтобы демонтировать вещицы и отправить их обратно в Лос-Анжелескую лабораторию. Решил, что ты захочешь быть в курсе. Передай привет Рейн. Слышал, она в положении. Поздравляю. Пока.
Он закрыл телефон и выжидающе посмотрел, каков будет вердикт.
— Уже лучше, — похвалила Изабелла. — Но меня осенило, что я могла бы взять на себя всю эту рутину деловых связей в «Джи энд Джи». А что? Хорошая идея.
— Это что, вежливый намек, что я не могу ладить с людьми?
— Не у всякого задатки менеджера, Фэллон.
— Ты права, — решительно подтвердил он. — В будущем я позволю вести всю эту личную словесную чепуху тебе.
— И кто сказал, что ты не в состоянии делиться полномочиями? — улыбнулась Изабелла.
Они дошли до «Сокровищ Туми» и поднялись по наружной лестнице в ее квартиру над магазинчиком. Изабелла остро осознавала присутствие Фэллона, наблюдавшего, как она достает ключи из кармана. Он пребывал в том состоянии, что она называла «его размышлизмами». В тусклом свете горевшей над дверью слабой лампочки его жесткое лицо словно сошло с экрана черно-белой гангстерской ленты сороковых годов. Скрытые страсти, горевшие глубоко внутри него, сделали бы его пригодным на роль либо героя, либо злодея, но какую бы он роль ни выбрал, следовал бы ей согласно своему собственному кодексу.
Изабелла открыла дверь, вошла в квартиру и щелкнула выключателем. И повернулась к Фэллону…
— То, что ты сделал сегодня вечером, — начала она. — То предложение сбросить скелет в океан…
Он смотрел на нее с замкнутым выражением:
— Ну и что?
— Ты ведь знал, что если передать тело властям, то может начаться расследование убийства.
— Вряд ли. Никому в этом округе нет дела до того, что случилось в Коуве двадцать два года назад. Всем нездешним в принципе наплевать на это место. Лишь горстка людей вообще знает о его существовании.
— Знаю. Тем не менее, если когда-нибудь возникнут вопросы в отношении смерти Лашера, все присутствующие сегодня на собрании в таверне подпадут под подозрение.
