Дмитрий Анашкин - Читатель мыслей
И зацвели с его приходом в школе Приморского района разные секции и кружки: самбо, волейбол и даже айкидо, причем какое-то редкостное его ответвление. Что, впрочем, Сергея Викторовича не волновало: платили за аренду наличкой и в срок.
Часть выручки шла в администрацию и, отдельно – директору школы. Оставшегося, впрочем, хватало, и, Сергей Викторович уже было собирался купить автомобиль. Но тут счастье его подвело: он влюбился. Влюбился окончательно и бесповоротно. В собственную ученицу. А она в него. И случилось все это так стремительно и быстро, что Сергей Викторович и глазом моргнуть не успел, как обнаружил себя в одно тёплое майское утро с ней в одной постели. О чем узнали её подруги и родители в тот же день. А за ними и весь класс. Девушка – а звали ее Лика – на тот момент школу уже заканчивала. Но по несчастливому для Сергея Викторовича стечению обстоятельств до совершеннолетия чуть не дотянула…
То ли из-за того, что до дня её рождения, в который ей исполнялось шестнадцать лет, оставалось два дня, то ли от того, что часть выручки от кружков шла всем по немного, согласились «сор из избы не выносить». Однако при условии: родители Лики взяли с Сергея клятву (а на всякий случай и собственноручно написанное признание, если надумает развестись), что, «так, мол, и так, имел в моей биографии факт совращения несовершеннолетней; обещаю, как только их дочке исполниться должные шестнадцать лет на ней женится. Что ему сделать и пришлось буквально через три дня.
«Пришлось» потому что по прошествии времени первое ослепление прошло и открылось ранее не замеченное: Лика была патологической дурой. Дурой не в том, медицинском значении слова, когда человек как бы не развит умственно и о нем с сожалением говорят «дурачок» – в этом смысле она была нормальнее многих других. Но направление её мыслительной и практической деятельности было направлено только на себя саму. Это не был эгоизм, отнюдь. Лика честно считала, что женщина – это украшение мужчины. А потому, если муж и покупает «дорогой Лике» жакетик с горностаечкой от «Диора», то он как бы делает это исключительно для себя. Ведь была у Сергея Викторовича до этого жена, одетая в простенькое пальтишко, а теперь? Теперь с такой женой и в клуб ночной, и в казино не стыдно!
То, что по ночным клубам Сергею Викторовичу не нравилось, а казино он боялся патологически, в расчет не шло. Лика объясняла это его излишней стеснительностью и тем, что: «он у меня такой милый, у него еще все впереди; а я пока и одна схожу, мне с друзьями не скучно…»
Естественно о машине пришлось забыть, а аренду с кружков удвоить…
Вот и вчера: Лика опять за своё. Как вернулся Сергей Викторович домой – а приходил он все позже – что бы на новое колечко копить, пришлось самому кружки взять – не успел шлёпанцы надеть, а Лика тут как тут:
– Серочка (это она его так «нежно» называла), а не поехать ли нам в Тайланд? Или на Майорку лучше? Как ты думаешь? Динка моя говорит, там жарко щас, лучше на Новый год… А Леська…
Брови Сергея Викторовича сделались домиком. О таких планах он слышал впервые. Денег не было не то что на «Тайланд», но и на санаторий в Зеленогорске. Потому что колечко, которое себе Лика «присмотрела» в бутике, столько стоило… что он об этом и думать боялся. Только складывал всё стодолларовые бумажки одна к другой и прятал под матрас. Что бы однажды вытащить и отдать, лишний раз не расстраиваясь.
Так и легли вчера спать под Ликину трескотню: «Куда же лучше? Ну, Таити, это индивидуальный тур, туда дорого, знаю, знаю, ты у меня экономный, да и Жанка говорит: „Туда дорога – все кишки протрясешь, а пляж как на Майорке…“; в Турцию ты меня в этом году уже два раза посылал, надоело», – она капризно выпячивала губки, украшая собой в этот момент недавно купленный в кредит диван.
Сергей Викторович стелил постель. «Что-то будет завтра, что она там опять захочет… – с какой-то горькой безысходностью думал Сергей Викторович. Жизнь уже давно представлялась ему в черных, безвыходных тонах. С одной стороны стоял нескончаемый и беспросветный труд за Ликины „колечки“ и „Таити“, а с другой – статья Уголовного Кодекса Российской Федерации. По которой получалось что-то для него уж и совсем настолько грустное, что и думать о таком не хотелось…
* * *Я занял наблюдательную позицию в недостроенном доме прямо напротив здания офиса, где располагалась фирма Сергея – ООО «Русский лес».
Вчера, после разговора с Андреем я впал в какую-то странную фобию – мне казалось что все, даже пешеходы спешащие и идущие по своим делам, уверены, что я убийца. Казалось, что нет им сейчас до меня никакого дела, но останови любого; спроси – кто же убил? И тот непременно обернется на меня и укажет – «Этот!».
Мне было так плохо, что я даже, было, подумал идти сдаваться. С чистосердечным признанием. Что да, так оно и есть – убийца я… Только я все никак не мог решить – к кому же идти? Милиция? Бандиты? Я метался не в силах решить; обе перспективы казались ужасающими. Это промедление меня, видимо, и спасло. Наваждение отступило. И я, все ещё совершенно убитый, но уже снова неуверенный в своём «киллерском авторстве», отправился в подвал спать.
Проснувшись же на следующий день, я вспомнил совет Андрея, данный мне давно, да так и забытый: попробовать искать преступника в фирме Сергея. В конце концов, у меня были невероятные способности, и это давало шанс.
Я примерно вычислил, где у них находится главный офис. С другой стороны, сидя в колодце, я открыл свою новую поразительную способность: читать мысли не видя объекта визуально. На это я и надеялся сейчас.
Для удобства концентрации (и, вследствие моей близорукости) я взял с собой сильный Цейсовский бинокль, когда-то найденный Лехой на помойке и валявшийся теперь среди рухляди в теплоцентре. Правая часть его ничего не показывала, однако левая работала исправно.
Удобно расположившись в одной из бетонных коробок я, осторожно высунувшись в окно, навел бинокль.
Видеть, что происходит в комнате у меня, естественно, не получалось, но было достаточно направления. Главное было знать, что это ТЕ мысли. Из ТОГО окна.
«… ты мне пургу не гони! Что за дохляка на деле взяли? – тут же послышалось в голове, словно из радиоприемника, временами теряющего настройку. Я вслушался глубже, переходя на информативное сканирование: „…Георгий Петрович Чеганов, кличка Седой, акционер ООО „Русский лес“ со дня основания; решает задачи силового захвата, безопасности и промышленной разведки. Сейчас – единственный оставшийся в живых компаньон. Среди воров в авторитете, хотя и не свой…“
– Бомж, Георгий Петрович, чистой воды. Случайно на месте оказался. – Другой голос был по военному строг. Говорил, видимо, кто-то из охраны. Зашелестели страницы. «Оп-па – отметил я для себя автоматически. – Страницы-то откуда, я же мысли читаю? – и тут же сам себе ответил: – видно, кто-то этот шелест услышал и о нем подумал».
