Сергей Гомонов - Пари с будущим
Она тоже фыркнула, и, ткнувшись носами — она мне в плечо, я ей в макушку, — мы тихо захохотали.
— Ма-а-ам! — разуваясь и пыхтя от усердия, протянула Светланка. — А я кушать хотю!
— Да, да, сейчас будем! Она у меня еще не кормленная и не спавшая. Совсем от рук отбилась.
Тут к нам снова присоединилась Алиска — и пошло-поехало. Ленкина сестрица успела перебрать всех их общих знакомых, выспрашивая, кто, что да как. Ленка, одной рукой впихивая ложку за ложкой в бунтующую дочку (Светик рассчитывала на пирожные-мороженое, а маманя ее борщом-борщом пичкает!), второй ловко строгала салатики. И одновременно отвечала на Алискины расспросы! Я, конечно, скучал, потому что не знал почти никого, о ком они сплетничали, да и вообще скорость их речи не по силам моему восприятию, но вида не подавал и смиренно ждал, когда Светик закончит трапезу, чтобы занять себя хотя бы возней с нею.
Алиса, как я заметил, избрала очень выгодную тактику. Она создала видимость оживленного диалога, но при этом выдавать информацию заставляла Ленку, а сама почти ничего о себе не рассказывала. На вопросы сестры о родителях Алиса отвечала как-то уклончиво — может быть, не желая лишний раз травмировать психику родственницы подробностями их жизни?
— Ну, ты же их сама прекрасно знаешь, о чем тут говорить! — пожимая плечами, приговаривала она. — Нас спасает только то, что в Москве у нас большая квартира, не чета той, что была в этой дыре. Расползаемся по комнатам и неделями друг друга можем не видеть. Я так вообще дома не питаюсь, да и ночую, знаешь, от раза к разу. Лен, так ты примерь то, что я тебе привезла. Настоящая Италия. Я на глаз покупала, на свой страх и риск. Выбираю и думаю: вдруг ошибусь размером, вдруг она поправилась там, нормальной бабой наконец стала? Да куда там! Ходит, костями гремит!
— Мои милые кости! — воспользовавшись случаем исполнить и свой номер в этом спектакле, ввернул я, обнимая Ленку за тонкую талию и притягивая к себе.
Алиса завистливо поджала губы и сделала вид, будто ничего не заметила. А я и не кривил душой, между прочим. Просто к месту пришлось. И Ленка мой маневр оценила, благодарно сжав пальцами руку. Потом она ушла минут на пять и вернулась в элегантном деловом костюме-тройке.
— Под эти брючки надо высокий каблучок! — тут же подметила сестрица, вставая и поправляя отложной воротничок ее белой блузки. — А?! Хороша! Ну как я классно угадала — глаз-алмаз, да?
Я согласно кивнул, не сводя глаз с позирующей Ленки. Она, конечно, дурачилась, но вертелась не хуже какой-нибудь профессиональной манекенщицы. Разве только ростом не вышла немножко.
— Спасибо, Алиска! — расчувствовавшись, обняла она сестру.
Та даже пустила слезу:
— Ты прости папашу, Ленка. Он гордый ужасно. Ты тоже девочка с характером. Оба принципами не поступитесь, если чего решили. Но где-то глубоко-глубоко в душе он все равно тебя любит и переживает, как ты тут.
Вот блин, а позвать сюда Станиславского! НЕ ВЕ-РЮ!!! Мне даже стало досадно, так она все испортила чертовой фальшью. Теперь я точно был уверен, что у Алиски есть какие-то виды на Ленку. И наверняка не совсем чистоплотные.
А Ленка или поверила, или просто хорошо очень сыграла. Тоже расплакалась. И только когда она резко пресекла попытки сестры поговорить о Степе и его гибели, я догадался, что все-таки сыграла. Иначе позволила бы. И еще я понял, что нужен был ей не только для пускания пыли в глаза Алиске, но и как якорь, не дающий уплыть в пучину собственных эмоций. Со мной ей было проще оглядываться и смотреть на ситуацию другими глазами. Так иные мужики, что не прочь напиться в компашке, тащат с собой балластом жену: именно ей потом достается удовольствие волочить его до дома, избавив от риска проснуться утречком в вытрезвителе и с пустыми карманами. Ну что ж, в опорном пункте эта жена декабриста уже со мной побывала, так что теперь моя очередь помочь ей.
Время пролетело незаметно. Светланка, не спавшая днем, стала клевать носом еще в начале десятого, но при Ленкиной попытке увести ее спать в ультимативной форме заявила, что хочет, чтобы мы укладывали ее вдвоем. Ленка извинилась передо мной взглядом и просительно подвигала бровями. Я еле сдержал смех.
— А я, пожалуй, в душ, ребятки! — сообщила незакомплексованная Алиса. — Нет, Ленуся, полотенце не нужно: все свое вожу с собой! Даже пену для ванны!
Светка, хоть и хорохорилась, заснула мигом. Ленка покосилась на меня:
— А на «дежурство» тебе не пора ли?
— Не-а, — нахально заявил я, и она удивленно захлопала ресницами. — У меня сегодня выходной.
— Да ты что? — поймав волну, в том же духе подхватила Ленка.
— Угу. И если меня отсюда не выгонят…
— …а тебя не выгонят…
— …то я расскажу тебе сказку, которую не успел рассказать валькирии. Хочешь, я расскажу тебе сказку, Аленосик?
— А хочешь — я расскажу тебе сказку?
— А давай рассказывать друг другу сказки… — медленно пробормотал я в ее губы, и она, медленно отклоняясь на подушку, потянула меня за собой.
Осознанный поцелуй был, однако, куда слаще тех, понедельнично-вторничных. Я вообще не могу понять, что было тогда. Наваждение какое-то, ей-ей. Такое же, как с блондинкой-Стеллой — из серии «черт попутал». Безумные дни.
Ленка разошлась, но я все-таки был здесь ради контроля ситуации, и мне пришлось сдержать ее напоминанием о плещущейся в ванной сестрице. Она прерывисто вздохнула, глаза ее блестели азартом. Человек-эмоция! Надо ее переключать.
— У тебя больше не было спазмов, Лен?
— Один раз — кажется, в среду или в четверг, точно не помню — накатило. Но я вовремя взяла себя в руки, подышала глубоко, успокоилась. И, знаешь, само отлегло, без таблеток. Я даже удивилась. Раньше просто валилась с ног, и все.
— Ты выкарабкаешься.
— Почему ты решил остаться сегодня?
Ох и любопытная…
— Я сказочник потому что.
— И все-таки? Ты же вроде еще днем стеснялся…
— Я не стеснялся.
— Ну а как это назвать?
— Просто я тогда еще не разобрался…
— В чем?
— В себе, в ситуации.
— А сейчас — разобрался?
— Почти.
— Ну, ты иногда посвящай меня в итоги своей мыслительной деятельности, — усмехнулась она, садясь и охватывая свои коленки обеими руками. — А то все так стремительно меняется…
— Тебе идет этот костюм.
— Только поэтому ты не пожелал разлучить меня с ним?
— Еще потому что (если ты, старушенция, забыла из-за своего склероза), у тебя там, в ванной, плавает одно тело…
— Тело?
— Ну да — Тело, я бы сказал! Ну, вот и как-то оно, знаешь, неудобно выйдет, если это Тело выйдет…
