Андрей Уланов - Никакой магии
— Верую я в Единого бога-творца, — брат Винсент осенил себя «святым кругом», и то же, чуть помедлив, сделали Аллан и Марилена. — Во всех же прочих случаях предпочитаю знать. Что же касается магии…
Винсент снял очки, достал из кармана клетчатый платок и принялся аккуратно протирать стекла.
— Не знаю, как вы, мисс инспектор, — начал он, — а я за свою не столь уж долгую жизнь уже неоднократно сталкивался с загадочными явлениями… — химик прервался, глянул сквозь стекла на окно и, удовлетворившись результатом протирки, водрузил очки на прежнее место.
— …которые не поддавались объяснению в рамках современных научных знаний. Возможно, таковые объяснения будут даны позднее, научный прогресс — не стоит на месте. Но пока — и лично для меня объяснение с отсылкой на неведомые науке силы звучит ничем не лучше чуда, явленного силой Единого. Или магией, — подумав, добавил он, — которая, если вдуматься, в том виде, как ее описывают адепты вроде нашего Тома, не более, чем разновидность науки.
— Брат Винсент, брат Винсент, — тоном укоряющего дедушки произнес лейтенант, — по-моему, вас немного заносит. Я понимаю, полемический задор, но все же ставить на один уровень суеверия и науку — это уже слишком, даже для вас.
— Ничуть! — живо возразил химик. — Оглянитесь вокруг: чем дальше, тем больше плоды науки для обывателя становятся сродни той самой магии. Возьмем хотя бы кейворит, историю его получения — много в ней науки? Все теоретические расчеты мистера Кейвора с научной точки зрения являют собой дилетантскую чушь! Да и практикой не подтверждаются, ведь никакого иного «антитяжелого» вещества ни ему, ни последователям до сих пор получить не удалось. Просто в случайном броске сотни костей половина из них легли шестерками вверх. Но и сейчас мы используем чудо-металл, совершенно не понимая его. Мы знаем, как получать кейворит, но даже отдаленно не представляем, почему он получается именно таким. Мы установили некую закономерность, не более. Словно дикари, твердо знающие: за выкрикнутым в горах богохульством непременно следует лавина — потому что боги живут на вершинах, а что про них говорят в долинах, им неведомо. Или взять эту историю с орочьей красной краской.
— Вы имеете в виду привычку орков красить свои корабли в красный цвет, потому что красные корабли плавают быстрее? — с невинным видом уточнила я.
— А вы знаете, что их красные корабли действительно плавают быстрее? — ехидно прищурился химик. — Нет? То-то же. А между тем отгадка проста и строго научна: эта краска предотвращает обрастание днища ракушками и водорослями. Но до тех пор, пока мистер Симпс не провел анализ ее состава, весь остальной мир, во главе с многоучеными мужами, сотни лет дружно смеялся над орочьими суевериями.
— Чрезвычайно занимательная история, — скучно-бесцветным тоном произнес Кард. — Однако я вынужден просить вас прервать ваш религиозный диспут. У нас есть более насущные дела, в частности — расследование убийства профессора Морделла. Благодаря инспектору Грин, — я удостоилась начальственного кивка, — у нас есть след, и нельзя позволить ему остыть.
— Боюсь, со следом у нас некоторые сложности, сэр, — вздохнула я. — Нам удалось найти капитана местных подметальщиков…
На самом деле юного пройдоху поймал за шиворот старший матрос Лэр в тот момент, когда тот пытался срезать с катера носовую «цеплялку».
— …и тот утверждает, что сегодня на дом профессора никто не взбирался.
— Он это разглядел, подметая мостовую или воруя кошельки у зазевавшихся прохожих? — недоверчиво хмыкнул Аллан.
— Двое местных трубочистов иногда берут в помощники мальчишек из его шайки, — пояснила я. — Поэтому они очень бдительно следят, чтобы на их улице не могли подработать посторонние.
— Тем более не стоит верить его словам, — упрямо произнес О'Шиннах. — За пару шеллов оборванец «не увидит» все, что угодно.
— Он был одет довольно прилично, — возразила я.
— Это еще не повод верить мелкому прохвосту!
— Есть и другой повод.
Мы с лейтенантом разом замолкли, удивленно воззрившись на полковника.
— Сэр?
— Сегодня в два пополудни, — начал Кард, глядя на лежащую перед ним бумагу, — катер воздушного патруля заметил в полумиле над Архайном-на-Эффре дрейфующую лодку. Как выяснилось позднее — летающий кеб из прокатного агентства Пруэля.
— Санди Пруэля? — уточнил О'Шиннах.
— В рапорте не указано, — полковник на миг задумался, — но сомнительно, чтобы в Клавдиуме нашлось сразу два Пруэля, один из которых владеет третью извозных конюшен, вокзалом и двумя линиями надземки, а второй неожиданно появился из ниоткуда и решил вложить кучу денег в прокат летающих лодок.
— Скорее всего, сэр, — согласно кивнул Аллан. — Я просто вспомнил, что у нас уже однажды возникали вопросы к мистеру Пруэлю.
— Я помню, — отозвался Кард. — Однако в этот раз, похоже, наш красавчик ни при чем. Когда патрульные поднялись на борт лодки, там был только кочегар, Энди Хаскел… мертвый. И никаких следов Джошуа Риггса, кебмена… впрочем, я почти уверен, что и он обнаружится после вечернего итогового доклада городской полиции.
— А что случилось с кочегаром?
— Разбит затылок. На одной из труб в котельном отделении обнаружен соответствующий отпечаток, и, на первый взгляд, — выделил голосом Кард, — все достаточно просто: лодка отчего-то резко дернулась, кочегар потерял равновесие и расшиб голову, ну а забывший пристегнуться кебмен попросту вывалился за борт.
— Бывает и такое, сэр, — заметил О'Шиннах, — летающие корабли пока только начинают осваивать самый великий океан, и путь вовсе не усыпан цветами. На последних маневрах порывом ветра опрокинуло килем вверх легкий крейсер «Адмирал Нейсмит»: трое упавших за борт и девятнадцать покалеченных, включая самого капитана крейсера, во внутренних помещениях. Но в данном случае, сэр, я тоже считаю, что случайное совпадение маловероятно. Два «лишних» мертвеца, с точки зрения нашего противника — вполне подходящая плата за сохранение инкогнито.
— Но если он убил их, — не выдержала я, — как потом смог в одиночку справиться с лодкой? И как покинул ее?
— А кто сказал, что там был один человек? — парировал О'Шиннах. — А не двое… или даже десяток.
— Мог быть и один, — задумчиво глядя куда-то в основание стола полковника, сказала Марилена. — Желание кинуть стеклянный шар в чужую трубу может показаться экстравагантным, не более. Подходящее объяснение придумать легко, а если дополнить его десятком наггетов, «за помощь в дружеской шутке», вряд ли кебмен станет чересчур осторожничать.
