Максим Дегтярев - Ок-но
Я спросил, останутся ли они на Терминале или полетят на Хармас.
— Закончим исследования, там посмотрим, — ответил он.
— Исследования касаются гравитационных аномалий?
— В том числе.
— А на что похожи гравитационные аномалии?
— На дыры в небе, — вставил Мартин.
— На несобственное изменение топологических свойств вакуума, — как бы поправляя его, сказал Нибелинмус.
— Бог мой, — воскликнул я. — неужели в нашем Секторе обнаружилась дыра в небе. Как вы думаете, это привлечет туристов?
— Никаких дыр у вас нет, — возразил Нибелинмус. — Нет и не предвидится. Идет плановый монтаж исследовательского оборудования.
По лицу Мартина скользнула ухмылка, но он промолчал.
— Вы заметили, — прошептал я доверительно, — здесь полно полиции.
— Нет, не заметил, — бодро возразил Нибелинмус. — А вы? — обратился он к Мартину.
— От нее на Земле некуда ступить. Еще не хватало, чтоб и в космосе…
— Не скажите, — перебил я. — В космосе полиция тоже нужна. Вон недавно сейф на «Монблане» ограбили, кому расследовать, как не полиции? Не физикам же…
Нибелинмус, отведя глаза в сторону, подтвердил:
— Не нам.
— Или за очень большие деньги, — ответил Мартин, видимо, за себя. — Шучу, — добавил он, — не для печати.
— Много времени займет монтаж оборудования? — сменил я тему.
— Несколько дней.
— Значит, если появятся какие-то новости, мы сможем снова встретиться?
— Каких новостей вы ждете? — изображая удивление, спросил Нибелинмус.
— Для нас любые новости — хлеб. Так мало событий происходит в науке, что хоть журнал закрывай. Многие считают, что наступает мировоззренческий кризис. Пора переходить на криминальные новости, там кризисов не бывает.
— Вы говорите мало? — возмутился он. — Неужели вам мало того, что…
И Нибелинмус произнес панегирик астрофизике, шагающей широкими шагами по Вселенной. Признаю, он говорил так увлекательно, что я даже пожалел, что не смогу ничего опубликовать. Мартин, тем временем, доел бифштекс и приступил к «Терминальному» пирогу. Я терялся в догадках, что ему не нравиться — пирог или речь Нибелинмуса. Когда Нибелинмус примолк (надо же было ему что-то съесть), я попытался спровоцировать дискуссию:
— Ваш коллега желает что-то возразить.
— Нет-нет, — проглотив кусок пирога, запротестовал Мартин. — Однако я полагаю, что по-настоящему великие открытия ждут нас впереди — если мы выберем правильную дорогу и не пройдем мимо.
— Ну что ж, это тоже верно, — согласился Нибелинмус. — Надо быть осторожными оптимистами.
Мне показалось, что он неправильно понял своего коллегу. В словах Мартина сквозил намек — конкретный намек, но на что?
Узнаю в личной беседе, решил я.
Нибелинмус хотел от меня поскорее отделаться, поэтому велел завернуть яблочный пудинг с собой и подать счет.
Я проводил физиков до третьего уровня, а сам спустился на четвертый.
7. Как находить пропавших роботов. Техническое отступление
«На сегодня хватит!» — сказал я себе, искренне полагая, что до завтра Зейдлиц отойдет, рука и самолюбие у него заживут, и с ним можно будет поговорить по душам.
Почему он не дал своим мордоворотам ну хотя бы растянуть мне связки? Мы были бы квиты, и я бы чувствовал себя с ним на равных. Во всяком случае у меня не появилось бы желания дать ему выспаться. Но и в шесть утра, и в семь утра, и даже в восемь утра я все еще находился под впечатлением от его благородства, а в восемь ноль пять я узнал, что полковник в сопровождении обоих физиков покинул Терминал на патрульном корабле. Техник, за двадцатку рассказавший мне о побеге «близкоглазого», «волосатого» и «высоколобого» (имен, естественно, не называлось), не имел ни малейшего представления, когда они вернуться. Две минуты я ломился в бронированную дверь, вызывая гэпэшное начальство на бой один на один. Моя наглость возымела действие. Один гэпэшник не выдержал и посоветовал прийти через два дня. Спасибо, сказал я, иди, тебе дадут бесплатный второй завтрак за разглашение служебной информации. И тут я чуть было не получил требуемые «один на один». Уже получив желаемое, а именно — дату возвращения Зейдлица, я трусливо ретировался. Портить здоровье тоже надо с умом, говорит Шеф всякий раз, когда обнаруживает меня в какой-нибудь больнице.
Целых два дня вынужденного простоя. Для очистки совести я покрутился возле «Монблана», меня, естественно, шуганули. Оба пилота — и Харриган и Юдин — с утра торчали на корабле. Меня просто-таки трясло от сознания, что где-то что-то происходит без моего участия. Надо было срочно себя чем-то занять. Я ввалился в триста десятую каюту. Коротышка-завхоз проверял какие-то ведомости.
— Мне кажется, я вам ясно сказал: на третьей палубе вам находиться запрещено!
— Не ори, я по делу, — сказал я тихо и зловеще. — Предлагаю вам сделку.
— Что за сделку? — подозрительно спросил он, приняв готовность номер один для отпора взяткодателям.
— По всей вероятности, мне придется задержаться у вас дольше, чем планировалось. Вот мое предложение: я нахожу украденного робота-уборщика, а вы предоставляете мне отдельную каюту на третье палубе, причем со скидкой, то есть бесплатно. По рукам?
— Вы спятили? — и он убрал руки за спину.
— Да. Но в спятившем состоянии я лучший на свете следопыт-роботоискатель. Я отыщу похитителя и вырву из его грязных лап несчастного биоробота — или стребую компенсацию. Сколько стоит робот?
— Та модель — три пятьсот, — ответил он без колебаний. Но, правда, тут же поправился: — Это без учета амортизации.
— Вот! — поднял я палец. — Каюта окупится с лихвой. Итак, будем считать, что договорились. Прежде всего мне необходим его снимок и технический паспорт. Надеюсь, это-то у вас осталось?
Завхоз смотрел на меня, как на сумасшедшего. Потом он прищурился и вкрадчиво спросил:
— Чего вы хотите этим добиться?
— Я знаю, как найти вашего робота. Точка. — Я сменил тон на усталый и разочарованный. Сумасшедшие так говорить не умеют.
Завхоз задумался.
— А у вас есть опыт поиска… эээ… роботов? — спросил он после раздумий.
— И не только роботов. Я занимаюсь журналистскими расследованиями. Вы бы только знали, сколько пропащих детей я вернул их семьям, сколько банкиров обязаны мне возвращением сбежавших кассиров, сколько…
— Хватит, хватит. Утомили. Знаете, так ищите, — махнул он довольно вовремя, а то у меня уже иссякало воображение.
— А вы поможете с каютой?
— Помогу… может быть.
— Тогда приступим. — В моих руках появились блокнот и ручка. — Модель, кличка, год выпуска…
По-прежнему принимая мое предложение за розыгрыш, завхоз, тем не менее, включился в игру. Он раскопал технический паспорт робота-уборщика. В паспорте был снимок — не в точности этого робота, а образца данной модели. Полное имя робота было «Максимилиан-3000у», в повседневном обращении — Макс. Как и большинство современных роботов-уборщиков, с виду он напоминал горнолыжный ботинок сто двадцатого приблизительно размера. Над носком крепилась корзинка с уборщицкими принадлежностями. Гибкие руки умели втягиваться и вытягиваться. Интеллектуально такой робот не превосходит пятилетнего ребенка, воспитанного приемными родителями-тиранами в духе уважения к труду и к старшим — то есть к людям. Основным занятием Макса была уборка кают третьей палубы Терминала, в том числе — кают, предназначенных для отдыха экипажей.
