Константин Соловьёв - "Канцелярская крыса"
Побывал Герти и в порту, найдя, что тот мало переменился за последние дни. Кипящее вокруг причалов море смывало все запахи города и человека, оставляя только первозданный запах йода, соли и гниющих на солнце водорослей. Его сердце отчего-то тревожно сжалось, увидев пустоту на том месте, где еще недавно на волнах покачивалась грузная туша «Мемфиды». Едва ли этот океанский тихоход успел далеко отойти от острова, но сейчас корабль был так же далек от него, как если бы торчал где-нибудь в проливе Принца Уэльского[40].
На протяжении нескольких часов Герти наблюдал за входящими в порт судами, но ни одно из них не выглядело достаточно прочным и надежным, чтоб вернуть его на континент. Преимущественно попадались паровые катера, кажущиеся шныряющими в тесной луже деловитыми водомерками, да лодчонки полли, вьющиеся недалеко от берега под треугольными парусами.
И все равно Герти взирал на них, как узник замка Иф на парящих в небесных просторах птиц. Они были вольны покинуть Новый Бангор, он же, Гилберт Уинтерблоссом, был отныне прикован к городу невидимой цепью. И как знать, не потащит ли эта цепь его на самое дно, в царство крабов и морских падальщиков, если кто-то толкнет ногой груз…
В гостиницу Герти возвращался под вечер, уставший и голодный, стараясь побыстрее прошмыгнуть мимо грозного швейцара. Первым делом он осведомлялся у консьержа, не было ли на его имя звонков, на что тот неизменно отвечал: «Нет, полковник Уизерс, вам сегодня не звонили». Не было и писем, официально извещающих его о принятии на службу.
Возникало ощущение того, что зловещая Канцелярия попросту забыла о нем, как хищник иной раз забывает о крошечной, не стоящей его внимания, добыче. Что же делать, если о нем не вспомнят? Герти не имел ни малейшего представления. Хотел он того или нет, но Канцелярия, нравилась она ему или нет, была единственным способом покинуть остров.
Три следующих дня пронеслись громыхающей вагонной вереницей, смазавшись в потоке новых впечатлений. Разглядывая город, Герти забывал о времени, а иногда даже и голоде, который делался все более явственным. Но «Полевой клевер» на течение времени взирал равнодушно, подобно сфинксу. На четвертый день консьерж вежливо осведомился у полковника Уизерса, собирается ли тот съезжать, и нужна ли ему помощь, чтоб упаковать багаж.
Разумеется, проще всего было покинуть тихую гостиницу. Но простота эта была обманчивого свойства. Герти размышлял. Допустим, мелочи у него в кармане хватит, чтоб снять еще на неделю какую-то обшарпанную и пахнущую мышами каморку в самом бедном закутке Лонг-Джона или Клифа. Но как объяснить подобный переезд секретарю Шарперу? Ему ведь придется поставить Канцелярию в известность о текущем месте проживания. Полковник Уизерс, гроза всех континентов, делит пристанище с пауками и мышами?.. Пока он остается в «Клевере», можно изображать из себя нелюдима-отшельника вроде мистера Иггиса, пожалуй, это даже к лицу настоящему полковнику Уизерсу. Но достаточно съехать, и это уже будет выглядеть подозрительно. А давать подозрения Канцелярии в его положении то же самое, что заряжать направленный тебе в грудь пистолет.
К тому же, положа руку на сердце, Герти не был уверен, что в Лонг-Джоне или Клифе почувствует себя в безопасности. Как ни крути, а порядочного джентльмена в скверных районах подстерегает множество опасностей. Быть может, получить удар ножом в темном переулке и проще, чем мучиться в висельной петле, но Герти надеялся, что ему удастся отыскать какой-нибудь иной вариант.
Это означало, что «Полевому клеверу» придется потерпеть его общество еще немного.
— Я еще не съезжаю, — сообщил Герти консьержу, — Извините, совсем забыл вас уведомить. Останусь еще на пару дней.
— Как будет угодно господину полковнику.
— А на счет оплаты… Признаться, у меня совсем нет на руках британских банкнот. Одни только лишь японские иены да облигации азиатских серебряных рудников. Здешние банки крайне неохотно принимают их. Глупейшая ситуация для джентльмена, конечно. Если вас не затруднит обождать день или два…
Консьерж заверил его в том, что слово полковника Уизерса не нуждается в поручительстве. Разумеется, полковник может сполна расплатиться, когда сочтет это удобным.
На какое-то время Герти вздохнул с облегчением, призрак разоблачения миновал. Но облегчение это оказалось мимолетным, как прохладная рассветная дымка на тропическом острове. Помимо крыши над головой джентльмену стоит озаботиться еще и тем, чтоб не умереть с голоду, а эта перспектива делалась все более и более реальной. Оставшиеся у Герти гроши не могли обеспечить подходящего и, главное, стабильного питания, к которому он привык.
Обыкновенно по утрам он делал вид, что ужасно спешит в город по важным делам, оттого спрашивал в ресторане лишь кофе с гренками. «Совершенно нет времени, — извиняющимся тоном говорил он официанту, — Пообедаю сегодня где-нибудь в Майринке. Не подскажете ли приличный ресторан?». Пища эта, без всякого сомнения, полезная и не обременительная для желудка, при всех своих достоинствах не располагала к долгим прогулкам по городу, которыми Герти вынужден был себя занять. Уже к полудню он ощущал себя так, словно выдержал сорокадневный пост, а подъемная сила пустого, как воздушный шар, желудка казалась настолько велика, что Герти чувствовал себя готовым бросить вызов «Графу Дерби».
Очень быстро он обнаружил, что в узких улочках жилых кварталов, если уйти подальше от огней Айронглоу и искрящегося ресторанного хрусталя, можно довольно сносно перехватить несколько сытных крох с минимумом ущерба для собственного кармана, который также делался легче день ото дня. Практичнее всего в этом отношении были лотки «полли», которые прятались в тени под плетеными навесами и предлагали прохожему свои необычные блюда. В самом скором времени Герти освоился в здешней кухне, найдя ее весьма оригинальной, непривычной на вкус, пестрой, но, в то же время, сытной и интригующей.
В маленьких глиняных горшочках тут подавали «иа ота[41]», кисловатый, но освежающий и пикантный, лучшее, что придумано человечеством для того, чтоб переносить здешнюю жару. Сладкий «тое[42]» со множеством вкусовых оттенков напоминал Герти старый добрый английский пудинг, разве что немного мучнистый. А креветочная похлебка и подавно казалась Герти вкуснее, чем «виндзорский суп» в лучшем лондонском ресторане.
Удивляло его лишь то, что здешняя кухня, демонстрируя изобилие овощей, фруктов, мяса и моллюсков, невозможное на континенте, совершенно игнорировала рыбу. По крайней мере, за все время Герти не обнаружил ни единого блюда, содержавшего в себе рыбу хоть в каком-то виде. Это его удивило, поскольку прежде он искренне полагал, что Полинезия кишит рыболовецкими судами, а смуглые дикари бьют рыбные косяки острогами где ни попадя. Однако жители Нового Бангора, кажется, склонны были игнорировать рыбу, довольствуясь прочими дарами природы, и Герти это вполне устраивало.
