Ольга Романовская - Маска безумия (СИ)
Когда экипаж въехал во двор Управления, Брагоньер встрепенулся и, предупредив движение гоэты, первым соскочил на мостовую и, обойдя повозку, подал Эллине руку.
- Обождёшь госпожу, - бросил он вознице.
Тот обречённо вздохнул: власть есть власть, её распоряжения надлежит исполнять, даже если они лишают заработка.
Короткий разговор состоялся в холле: Брагоньер не стал утруждать гоэту прогулкой по лестницам и коридорам. Отвёл в сторону, отмахнулся от служащего, пытавшего подать бумагу на подпись, и вполголоса поинтересовался:
- Что за вопрос? Здесь можно, только не в полный голос, чтобы вдруг не слышали посетители.
- Тот человек, врач, он маг?
- Да нет, - протянул соэр, будто собираясь с мыслями. - Но имеет представление о магии, поисковой магии. Возраст от двадцати пяти до пятидесяти лет, рост... Впрочем, я дам вам описание, повторяться не стану. Не знаю, гоэтов ведь учат простейшей медицине... Любителя травки узнаете?
Эллина покачала головой:
- Если только человек не потреблял её в течение последних часов. Или если балуется ей постоянно. Тогда зрачки иные.
- Обидно, - протянул соэр. - На освидетельствование всех не загонишь. Что по нему ещё? Эстет, образован, иначе не устраивал бы такие спектакли. Про отношение к женщинам знаете.
Гоэта покачала головой: в такие нюансы её не посвятили.
- Но как же, - с лёгким раздражением напомнил Брагоньер, - поборник высокой морали. Несомненно, поинтересуется соответствием вашей жизни своим нормам. Всё, больше знать нечего. На хвосте - охрана. Приметы через пять минут принесёт секретарь, если вы соблаговолите её дождаться. Удачного дня, госпожа Тэр.
Пресекая возможные вопросы и возражения, соэр затерялся внутри здания.
Эллина тяжело вздохнула: ввязалась в историю! И что за охрана? Хотя охрана - это хорошо, только знать бы, в какие моменты ей обеспечат тыл. О круглосуточном присмотре и речи нет - не того полёта птица.
Госпожа Ллойда оперативно вынесла гоэте тщательно сложенный и запечатанный лист бумаги. Отдала, не спросив имени, и удалилась.
Эллина с радостью вышла на свежий воздух: атмосфера Следственного управления действовала угнетающе, - помахала извозчику и, задумавшись, назвала адрес подруги.
Ольер ли Брагоньер не жаловал светские мероприятия, появлялся там редко. Не потому, что они ему претили, - всё время отнимала работа. Но ничто человеческое было ему не чуждо: на балах он танцевал, потягивал шампанское или нечто покрепче, на музыкальных вечерах внимал оркестру и певцам, на театральных - следил за действием пьесы. Обычно не словоохотливый, соэр, тем не менее, всегда был в курсе событий, вычленял из толпы и беседовал с нужными людьми. Мог сыграть роббер в карты, если не доставало участников, хотя ломберный стол не притягивал его внимания.
На приём соэра пригласила сестра. Она настаивала: Брагоньеру необходимо встряхнуться.
- Ты себя в гроб вгонишь, - вздохнула она. - Упрямец, мир не рухнет, если ты на один вечер пошлёшь свою работу в вековечный мрак.
Соэр возразил: она недооценивает значимость его труда:
- Я, впрочем, не удивлён. Обывателю нет дела до того, благодаря кому он может спокойно гулять по улицам.
- Перестань! - графиня Летиссия Сорейская, в девичестве - ли Брагоньер, недовольно махнула рукой. - Ты едешь, и это не обсуждается. Пробудешь не меньше трёх часов.
- С каких пор, Летиссия, ты заняла место матери? - нахмурился Брагоньер.
Графиня стушевалась и извинилась за неподобающий тон. Указывать старшему брату в их семье могла только мать и то в строго определённых случаях. До этого, разумеется, отец, но тоже до тех пор, пока соэр не поднялся выше него по социальной лестнице. Покойный баронет застал назначение Брагоньера сначала Главным следователем Сатии, а затем инквизитором и очень гордился сыном, хотя и сам занимал руководящий пост.
- Хорошо, я буду, - милостиво снизошёл до согласия соэр. - При условии, что твоя свекровь не подошлёт очередную родственницу. Поговори с ней, Летиссия, иначе мне придётся прилюдно сообщить, что не нуждаюсь в её матримониальном посредничестве.
- Не беспокойся, она давно поняла, что ты убеждённый холостяк.
- Человек с титулом не в состоянии позволить себе подобную роскошь. Придёт время, женюсь. Род Брагоньеров не прервётся.
- Пора бы уж, - заметила сестра, с гордостью вспомнив о своих близнецах-сыновьях. - А то можешь не успеть.
- Я не собираюсь умирать ни через год, ни через два, твои опасения беспочвенны. Понимаю, вы, женщины, не способны думать ни о чём, кроме семьи, это ваша природа. Но избавь меня от женского взгляда на мир!
Графиня согласно кивнула и, не желая мешать - брат и так посвятил ей полчаса драгоценного времени, - удалилась, оставив на столе конверт с приглашением.
Брагоньер стоял у стены, неподалёку от столика с напитками, и мнимо равнодушно наблюдал за тем, как прибывают последние гости. Сам он всегда приезжал вовремя, правда, и не задерживался, предпочитая посвятить остаток ночи сну. Вот и сегодня соэр планировал уехать сразу после полуночи, чтобы час посидеть с документами в кабинете и лечь спать: рабочий день завтра никто не отменял. Безусловно, на правах начальника он мог припоздниться, но взял за правило приходить раньше подчинённых.
Можно было по пальцам пересчитать дни, когда Брагоньер переступал порог кабинета Следственного управления в половину девятого утра, когда на рабочие места стекались все остальные. Вставая в пять-шесть утра, соэр нередко приходил в Управление в семь, а то и в половину седьмого утра и уходил не раньше шести вечера.
Отпуск Брагоньер брал лишь однажды - на похороны отца. Изредка, когда организм давал сбой, соэр позволял себе отдохнуть пару дней и затем снова с головой уходил в работу.
Брагоньер прокручивал в голове детали дела, гадал, удастся ли Эллине что-нибудь узнать. Он созновал, поручение опасно, но его осведомителей узнают, посылать их бесполезно. Женщина же вызовет меньше вопросов и зачастую узнает больше мужчины.
Ничего, госпожа Тэр не так глупа, сообразит, как себя вести. И, что немаловажно, она гоэта, то есть почувствует изменения тепловой карты, свидетельствующее о творимом колдовстве. Большего и не требуется: разыскиваемый человек не должен обладать даром, но мало ли...
