Егор Красный - Десант времени
— Вот сейчас и доложил, ну а потом все и так на мониторах видно, да и со спутника космических войск, все уже отснято.
— Что же теперь, проскочил кто‑то и проскочил, а что он там творить будет, одному Богу известно…, — ворчливо повторил Руднев. — Ладно, Виктор Семенович, идите к вашему личному составу.
Неожиданный сильный стон, сотрясая пространство пришел со стороны болот и наполнил лес, вселяя в души неуверенность и волнение.
— Что это у вас здесь, Стрижев? — с волнением окликнул Руднев уходящего полковника.
— Это теперь и у вас, товарищ Руднев, а по–русски — хрен его знает, что тут твориться, без гадалки не разобраться…, — бросил командир спецназа и сплюнул через плечо. «Вот, ведь чистоплюи, прилетели… Вопросы задают, а потом рапорты напишут, а мы, не ученые — что бы на вопросы отвечать? Ехарный бабай! Наше дело — уничтожение врагов, а не в фантастику играть».
Неожиданно из леса раздался женский девический вопль ужаса, как будто там из‑под земли появилось, что‑то ужасное и кровожадное, способное разорвать и съесть человека без остатка. Крик не утихал, а все ближе приближался к тому месту, где шла выгрузка. От группы, именованной «Нулевой дивизион» и одетой в специальную камуфлированную зеленую форму с черными проводами и датчиками, отделилось два бойца с оружием и понеслись на встречу крику.
Наконец, на освещенную вертолетами площадку выскочила блондинка. Она с ужасом держалась за расстегнутые штаны, из под которых виднелось кружевное белое белье. На ее прекрасном, с правильными чертами лице застыл ужас. Высокая грудь вздымалась вверх–вниз от волнения.
— Что случилось, Жара? Кого ты там встретила?
— Да я только, за кустик присела, свои дела сделать, а это оказался не кустик, а какая‑то разукрашенная рожа, которая начала смеяться…
— Не иначе, на сапера Круглова, напоролась, — раздался вокруг нее смех и выкрики.
— Круглов, Круглов…. Только он мог так поступить, не дал девушке по своим делам сходить.
— Да, дочка, не волнуйся ты так, сейчас и черта в лесу не заметишь, не только твои прекрасные места, — старался спрятать смех и полковник Стрижев. — Ни чего, пооботремся… Мальчики налево, парни направо!
Веселый беззаботный смех сильных и крепких российских воинов наполнил лес, не сразу утихнув среди ночного потаенного леса с его загадками и странностями…
1919 год… Возврат в прошлое
Кроссовый мотоцикл «Кавасаки» не подвел ожиданий лейтенанта Семенова. Мощный спортивный мотор гнал двухколесную машину по трассе, уходящий из Орла в сторону лесов. Объезжая милицейские посты, гонщик вскоре ушел на проселочную дорогу, петляющей между опустевшими в этот ноябрьский день орловскими деревнями. Лишь дикие собаки, стаями собираясь, лаем встречали и провожали нежданного гонщика в этот ночной час. Вскоре оперативник «Убойного отдела» свернул на грунтовую дорогу, ведущую к заброшенной деревне Челуга.
Лишь на секунду гонщик остановился в размышлениях, вспомнив слова полковника Егорова о расположенном здесь отряде «Альфа», а затем, сделав перегазовку, Григорий Семенов рванул в ночную темень, туда, откуда приходил и уходил Императорский казачий конвой. Сырые снежные хлопья липли на стекло шлема и сыростью попадали под одежду, но гонщик все больше и больше усиливал скорость, пока не проскочил отряд спецназа.
Словно ожидая криков или выстрелов за спиной, Семенов пригнулся и затаив дыхание пролетел еще метров триста. Пока в ночной сумрачности и в слабом огне мотоциклетной фары, он не увидел эту незримую черту между настоящим и прошлым. Впереди под искрящимися и издающими сильное гудение высоковольтными проводами стояла белесая сизая дымка, которая словно окно в никуда клубилось и втягивала в себя материю и субстанцию, унося их в черную пропасть. Лишь на секунду лейтенант милиции вздрогнул и почувствовал неуверенность, но затем какие‑то внутренние силы и призыв подтолкнули его, и он влетел в этот коридор времени, в это текущее наоборот и вспять пространство.
Как будто время и восприятие действительности остановились для оперативника, и он почувствовал, что все его тело и мысли попали в густое ледяное, а затем огненное желе. Он ощущал, как все его органы и лицо начали перетекать и менять свою форму. Казалось, что он уснул, а все происходящее было кошмарным вязким сном, где он не мог проснуться. Вот и раньше с ним так бывало, когда навязчивый и долгий ночной кошмар не покидал его тело и мозг. Семенов не смог бы сказать точно как долго продолжалось это состояние, но он очнулся распластанным на земле на мягкой опавшей листве. Оглядевшись, он понял, что мотоцикла не было рядом с ним, но два револьвера были за его ремнем под кожаной курткой. Утренний рассвет погрузил окружающий лес в молочный туман.
Нетвердо встав на ноги, он отряхнул свою копну рыжих волос от листвы и засохших комков грязи. «Да, его гоночный мотоцикл, видно не прошел временной коридор и остался в болоте в 2004 году», — решил он и разминая тело оглянулся, сделав первые шаги в той или иной эпохе. В одном он был уверен, что группы спецназа «Альфа» он здесь не встретит, так как он не увидел ни проводов, ни столбов. Была ли это правильная временная эпоха, предстояло выяснить в скором будущем. «Лишь, бы не 37–й год!», — с улыбкой подумал молодой лейтенант и быстро пошел вверх по мокрому взгорку оврага.
Поднявшись на пригорок он решил заметить это место, так как ему еще предстояло вернуться сюда назад. Два огромных тополя стояли по бокам этой незримой, и в то же время, ощущаемой в воздухе линии, за которой пространство едва заметно искажалось и имело некоторые искривления и сгустки. Повернувшись спиною к временным воротам, лейтенант отметил, что рельеф едва ли менялся, но по другому выглядела растительность, что делало местность не похожей, на ту откуда пришел лейтенант Семенов.
«Грунтовой дороги, здесь нет, но следы от копыт конных разъездов и повозок, оставили на земле глубокие рытвины и борозды, — отметил про себя Григорий. — Ну, что же, осталось только увидеть людей и станет ясно, куда меня занесло…». Однако, за этим долго не стало, и вскоре он заметил, как по заросшей пролеском равнине, к нему стали приближаться три всадника.
Оперативник с нетерпением всматривался в возрастающие с каждой минутой силуэты на лошадях, которые еще были не очень четки в утренней туманной дымке. Пока, наконец, он не различил шашки, а сзади двух конников были винтовки. В казачьих овечьих бурках и папахах на голове, они походили скорее на белогвардейцев, так уверенно и надежно они сидели в седлах, да и их усатые лица вряд ли походили на красных бойцов.
