Сакс Ромер - Рука доктора Фу Манчи
Громко вскрикнув от ужаса, я бросился к верфи по мосткам, нависающим над водами Темзы. Но, как я ни спешил, другой человек оказался проворней меня.
Высокая фигура в длинном твидовом пальто и мягкой фетровой шляпе, низко надвинутой на глаза (я не поверил своим глазам!), словно выросла из-под земли. Человек бросился на ужасное обезьяноподобное существо, скрючившееся над Смитом, и схватил его за горло.
Я встал как вкопанный у самого конца мостков. Вновь появившийся человек был двойником Найланда Смита!
Без видимого усилия он поднял в воздух душителя и безжалостными пальцами сдавил ему горло. Руки китайца судорожно взметнулись вверх, а затем бессильно повисли, словно лапы крысы, зажатой в зубах терьера.
— Проклятый грязный убийца! — донесся до меня дрожащий от ярости приглушенный голос — С ножом не получилось, теперь наступила очередь веревки? Ступай вслед за своим приятелем!
И, продолжая держать одной рукой китайца за горло, а другой схватив мертвого за свободную одежду, говорящий швырнул его мощным броском далеко в реку, словно мешок мусора.
ГЛАВА XXIII
АРЕСТ САМАРКАНА
— По воле всесильных богов, — пояснил Смит, осторожно растирая себе горло, — мистеру Форсайту по дороге из порта случилось забрести на Трикольт-стрит в среду ночью, в тот самый час, когда по улице должен был проходить я. Внешне мы с ним довольно похожи, а одинаковые костюмы усугубили иллюзию. Эта чертова евразийка Зарми, которой снова удалось скрыться от нас — вы, несомненно, узнали ее, Петри, — ошиблась самым естественным образом. Однако мистер Форсайт действовал безошибочно.
Я взглянул на помощника капитана «Андамана», который, удобно устроившись в кресле в наших новых апартаментах, курил манильскую сигару.
— Небеса наградили меня парой сильных рук, которые порой оказываются полезными, — мрачно сказал моряк, вытягивая вперед мозолистые руки. — У меня старые счеты с этими желтыми свиньями. Ведь мы с бедным Джорджем были близнецами.
Он говорил о своем брате, жестоко убитом одним из слуг доктора Фу Манчи.
— До сих пор не могу понять, как мистеру Смиту удалось выйти на след преступников! — добавил он.
— Мне помогло чистое вдохновение, — пробормотал Найланд Смит, подняв взгляд от своего стакана. — Озарение свыше — то же самое, которое помогло Петри расшифровать тайнопись Загазига.
— Но я по гроб жизни обязан вам, — сказал Форсайт, — за возможность встретиться с желтым душителем и отправить его вслед за бирманским мастером ножа.
Этот эпизод предшествовал аресту Самаркана, а роль рассказчика, излагающего странную историю о докторе Фу Манчи, обязывает меня обратиться к событиям того утра, когда Найланда Смита срочно вызвали в тюрьму, в которую поместили подлого грека.
Нас немедленно проводили в кабинет начальника тюрьмы, и последний весьма взволнованным голосом предложил нам садиться. Услышанная новость сильно потрясла нас.
Самаркан был мертв!
— Вот у меня рапорт надзирателя Моррисона, — сказал полковник Уоррингтон — Будьте любезны прочитать его.
Найланд Смит резко поднялся на ноги и принялся расхаживать взад-вперед по маленькому кабинету. В открытом окне я мельком увидел человека в одежде заключенного, занятого удобрением цветочных клумб в саду начальника тюрьмы.
— Я бы хотел поговорить с надзирателем Моррисоном лично, — отрывисто произнес мой друг.
— Хорошо, — ответил начальник тюрьмы и нажал на кнопку звонка, находящуюся рядом со столом.
В кабинет вошел человек в форме и стал по стойке смирно возле двери.
— Пришлите ко мне Моррисона, — приказал полковник Уоррингтон.
Вошедший отдал честь и удалился. Дверь закрылась за ним. Некоторое время полковник сидел, нервно барабаня пальцами по столу; Найланд Смит безостановочно расхаживал по кабинету, дергая себя за мочку уха, а я рассеянно наблюдал за заключенным, занятым работой по саду. Вскоре раздался стук в дверь.
— Войдите! — крикнул полковник Уоррингтон.
В кабинете появился человек в форме надзирателя. Он отдал честь начальнику тюрьмы и замер на месте, беспокойно переводя взгляд с полковника на Смита и обратно. Последний прекратил свое хождение и теперь стоял, опираясь локтем на каминную полку, и смотрел на Моррисона пронзительными серыми глазами, холодными, как сталь. Полковник развернулся к двери вместе с креслом и поправил монокль. У начальника тюрьмы были жесткие седые усы и внешность старомодного офицера колониальных войск.
— Моррисон, — сказал он. — Мистер Найланд Смит хочет задать вам несколько вопросов.
Беспокойство Моррисона заметно усилилось. Это был высокий, неглупый на вид парень с военной выправкой — правда, чересчур худой для своего роста и с нездоровым цветом лица. Странные мутные глаза с суженными зрачками сразу заинтересовали меня с профессиональной точки зрения.
— Вы охраняли заключенного Самаркана? — резко спросил Смит.
— Да, сэр, — ответил Моррисон.
— И вы первый узнали о его смерти?
— Да, сэр. Я посмотрел в глазок двери и увидел его лежащим на полу камеры.
— Когда это случилось?
— В половине пятого утра.
— Что вы сделали затем?
— Я вошел в камеру, а потом послал за старшим надзирателем.
— Вы сразу поняли, что Самаркан мертв?
— Да, сразу.
— Вас удивила его смерть?
Последние слова Смит произнес несколько иным тоном, нежели все предыдущие, и скрытое значение вопроса явно не ускользнуло от внимания Моррисона.
— Как вам сказать, сэр, — начал он и нервно откашлялся.
— Да или нет! — рявкнул Смит.
Моррисон продолжал колебаться, нижняя губа его вздрагивала. Найланд Смит сделал два больших шага и, остановившись прямо перед надзирателем, вперил в него мрачный взгляд.
— Это ваш последний шанс, — выразительно сказал он. — Другого я вам не дам. Вы встречались с Самарканом раньше?
Моррисон опустил голову и несколько раз сжал и разжал кулаки, потом вскинул взгляд, словно приняв какое-то решение.
— Я воспользуюсь этим шансом, сэр, — на сей раз в голосе его послышалось некоторое чувство. — И, надеюсь, сэр, — он повернулся к полковнику Уоррингтону, — на вашу снисходительность. Ведь я не предполагал, что в действиях моих содержится что-то запретное.
— Не рассчитывайте ни на какую снисходительность с моей стороны! — рявкнул полковник. — Если имело место нарушение дисциплины, вы будете строго наказаны, можете не сомневаться!
— Я признаюсь в нарушении дисциплины, — угрюмо согласился надзиратель. — Но я хотел сказать — здесь и сейчас, что не имел ни малейшего понятия…
Смит раздраженно щелкнул пальцами.
