Александр Николаев - Красная рука
Лейтенант вернулся домой поздно, усталый и раздраженный. Жена, перед тем, как подать ужин, отправила его мыть руки. Саммерс терпеть не мог этого, но безропотно подчинялся. На кухне командовала Барбара.
Вымыв руки, Саммерс принялся разглядывать в зеркало свое лицо. Из зеркала на него смотрел изрядно уставший и постаревший за последнее время человек. Морщины и складки кожи на щеках, мешки под глазами. Но главное, сами глаза. «Мутные» и «потухшие», с выступившими за последнее время красными нитками кровеносных сосудов. Постоянная и напряженная работа мозга сказывалась не только на душевном состоянии, но и на внешнем виде. К тому же, расследование не имело хороших перспектив и, несмотря на затраченные силы, про него следовало забыть. Пускай ФБР всем этим занимается. А жаль! Ему очень хотелось напоследок раскрыть такое сложное и запутанное дело, а потом можно и в отставку, на отдых.
«Ну, и рожа, — думал Саммерс, — с такой не добиться хорошей роли в Голливуде. Да что Голливуд, — жена скоро уйдет к другому… С такой рожей можно стать посмешищем у всего отделения. Какой уж из меня начальник? А глаза, — просто ужас. Не то, что у этого «гипнотизера» из компании «Синима текнолоджи»… Забыл его фамилию. Он недавно погиб в автомобильной катастрофе… Так, стоп! Причем тут гипноз?.. Черт побери! Так это гипноз! Как же я раньше не догадался? Только под гипнозом можно заставить делать человека все, что угодно».
Саммерс так и остался стоять перед зеркалом, почесывая затылок левой рукой. Мысль о гипнотическом влиянии на охранника, внезапно всплывшая из глубин подсознания, сразу захватила все внимание Саммерса. Он начал жалеть, что сейчас уже поздно и придется ждать утра для работы в этом новом, внезапно возникшем, направлении.
— Пит, иди ужинать. Все готово, — раздался голос Барбары из кухни.
Саммерс продолжал стоять в той же позе и лихорадочно обдумывать план действий по сбору доказательств о гипнотическом влиянии на охранника, которое привело к страшным последствиям в ту роковую ночь. Саммерс в этом уже не сомневался. Главное, суметь собрать необходимые доказательства. И начать нужно было с того, что следовало хорошенько разобраться с особенностями проведения сеанса гипноза. Необходимо встретится с ведущими специалистами в этой области.
Барбара, не дождавшись ответа, зашла в ванную, и застала своего мужа в странной позе. Он стоял неподвижно, держась левой рукой за затылок, и широко раскрытыми глазами смотрел на свое отражение в зеркале. Барбара испуганно спросила:
— Пит, что с тобой?
Саммерс продолжал неподвижно стоять. Барбара подошла к нему и осторожно дотронулась до плеча. Саммерс вздрогнул и обернулся.
— А, Барбара. Ты что-то сказала?
— Я спросила, не болен ли ты?
— Нет, что ты. Я просто задумался.
Барбара за долгие годы совместной жизни с Саммерсом никак не могла привыкнуть к особенностям его мышления. Она постоянно чувствовала, что в мыслях ее муж где-то далеко от дома и от нее самой. Даже если он был рядом и разговаривал с ней. Но иногда, Саммерс настолько глубоко погружался в свои размышления, что переставал полностью замечать окружающий мир. В такие минуты Барбара начинала беспокоиться за психическое здоровье своего мужа. Вот и сейчас, она испугалась, застав мужа в ванной комнате в подобном состоянии.
— Пойдем лучше ужинать.
— Пойдем, — машинально ответил Саммерс.
Саммерс поглощал, приготовленную его женой пищу, даже не осознавая, что он ест. В этот момент он, как бы, существовал в двух мирах. Один мир, где всецело находились его мысли, другой, где находилось его тело. Несмотря на все свои «женские ухищрения» Барбара так и не смогла вывести его из этого состояния.
Глава 20
Утром Саммерсу не терпелось побыстрее начать расследовать возможности применения гипноза при ограблении банка. Он приехал в участок намного раньше обычного. Хаппела еще не было, и Саммерс с нетерпением ожидал его появления. Время тянулось, и лейтенант принялся ходить по кабинету, рассуждая сам с собой:
— Конечно, это гипноз. В состоянии гипноза можно внушить человеку все, что угодно, можно заставить делать все. Ограбить банк, а затем застрелиться. Думаю, что можно даже заставить застрелиться. Вот только как добыть доказательства для суда? Да, это вам не фунт лапшички… Скорее всего, убедительных фактов раздобыть не удастся. Но и оставлять на свободе такого человека нельзя. Тогда нужно будет кончать этого «гипнотизера»… Где же Хаппел? Черт его побери!
Наконец появился сержант. Саммерс сразу же начал давать ему указания:
— Хаппел, я продолжаю расследовать дело об ограблении банка. Сейчас мне нужно поехать к специалистам в области гипноза. Кстати, можешь ли ты с помощью компьютера найти таких специалистов?
— Найти могу, но… — остановился в нерешительности сержант. — Шеф, вы что забыли?
— В чем дело?
— Сегодня у нас по графику стрельба в тире.
— Почему сегодня? — удивился Саммерс.
— Среда, — растерянно развел руками Хаппел.
— А сегодня разве среда?
— Да.
— Вот черт! Только этого не хватало! — с раздражением сказал Саммерс.
— Шеф, но это еще не все, — осторожно продолжил сержант.
— Что значит «не все»?!
— Сегодня в нашем отделении начинает работать комиссия «группы внутреннего расследования». Поэтому всем нужно быть на своих местах.
Саммерс даже сморщился, словно от сильной зубной боли. Самым тяжелым в жизни Саммерс считал состояние, когда приходилось делать не то, что «хотелось», а то, что «надо». Сейчас наступил именно такой момент. Он не смог больше сдерживать свое раздражение, и выплеснул его на первого попавшего. Им, как обычно, оказался сержант Хаппел.
— Послушай, Хаппел! Ты обладаешь удивительной способностью портить людям настроение. Я расследую очень сложное дело, никак не могу докопаться до сути. Можно сказать, тупиковая ситуация. Наконец, появился свет в конце тоннеля. И тут ты, со своей стрельбой и «группой внутреннего расследования». Разве можно так работать? Я тебя спрашиваю!
— Шеф, но я здесь причем? — спросил удивленный сержант.
Саммерс раздраженно махнул рукой и, заложив, словно арестант, руки за спиной, поплелся к выходу. Около входа в участок уже стоял служебный автобус для отправки полицейских в стрелковый тир. Хаппел последовал за ним, но сидеть рядом не осмелился. Саммерс просидел всю дорогу молча, уставившись в одну точку.
В тире полицейские выстроились в линию, и приготовили оружие. Саммерс достал свой полновесный кольт 45-го калибра. Сложно передать все чувства, которые Саммерс испытывал к своему оружию. Кольт для него был и жизненно необходимым предметом, не раз спасавший ему жизнь, и игрушкой, с которой он играл и любовался, словно маленький мальчик, и «другом», с которым можно было поделиться своими переживаниями. Саммерс всегда наслаждался, чувствуя его тяжесть и прохладу в своих ладонях. Однако сегодня его раздражение достигло такой степени, что даже любимое оружие не радовало.
