Сергей ГОРОДНИКОВ - ПРИШЕСТВИЕ
Паша большим пальцем правой руки показал Игорю, мол, всё идёт замечательно, и тот направил бронированную машину от берега к водной глади. Её сопровождала собственная винтокрылая тень, а второй боевой вертолёт остался кружить над берегом, прикрывая работу на земле троих товарищей «афганцев».
– Весёлая прогулка! – беззаботно прокричал Паша. – А ты обещал крутую драчку.
И он опять приладил на плече видеокамеру, стал снимать берег залива, делал это, пока позволяла скала, которую они облетали. За скалой взорам открылось само большое и протяжённое озеро, и Паша направил объектив камеры на зависший над серединой дирижабль. От серебристого дирижабля трудно было оторвать взгляд, настолько он оказался пропорционален и хорош. А на воде под его гондолой, вроде чаек, плавали два катера перевозчика, которые при виде боевого вертолёта будто заволновались, завелись и стали выплывать навстречу из-под сигаровидной тени.
На тех катерах по переговорникам получили приказ, и сидящие в них личные охранники Нау Грина быстро занялись каждый своими обязанностями. Вода за катерами забурлила, и катера решительно и воинственно устремились навстречу приближающемуся вертолёту. От быстро нарастающей скорости их носовые части задрались, створки люков в носовых частях раздвинулись, из полостей поднялись тяжёлые пулемёты. Первые очереди трассирующих пуль веером рассекли воздух под вертолётом, но Паша сосредоточился на работе с видеокамерой и словно не замечал их. Игорь слегка наклонил вертолёт, чтобы товарищ при съёмке не вывалился, и выпустил первую ракету. Она выпрыгнула под веер следующей очереди тяжёлых пуль, и тут же одна из пуль злобно рванула бронированное вертолётное брюхо. Ей первой и последней удалось продырявить летящую машину. Ракета взорвалась под водой на пути катеров, те наскочили на поднимаемый взрывом тяжёлый водный гриб, промчались к его верхушке и, как с трамплина сорвались оттуда в свободный полёт, неуклюже пролетели и столкнулись при приводнении.
Все в гостиной гондолы дирижабля застыли у лобового окна, безмолвно наблюдали, как несколько взрывов кряду превратили столкнувшиеся катера в огромный шар огня и чёрного дыма, и шар расшвыривает по сторонам людей, рваные обломки, по которым невозможно понять, чем они были всего несколько мгновений назад.
– Если они догадались снимать такое для телевидения, – прервала тягостное молчание Тамара, – тебе придётся объясняться… А вдруг они засняли тех, на берегу? И их, – она кивнула на выступающих главарями сородичей, – как главари преступного мира поднимаются сюда, встретиться с тобой? – Она стала непривычно обеспокоенной, повернулась к Нау Грину и вспомнила последний разговор с казначеем другого Кандидата. – Это… это может оказаться причиной поражения…
– Поражения не будет, – бесцветным голосом произнёс Нау Грин. Он направился к выходу, но на пороге гостиной приостановился. – Ты права. Надо уничтожить все намёки на мои связи с преступным миром. Выждать и выяснить, кто стоит за такими действиями. И нанести ответный удар. Я ещё нигде не проигрывал, – преисполненный надменной гордости он вышел из гостиной.
Следом за ним быстро вышла Тамара.
Остальные остались стоять у окна. Со стаканами в руках они расслабленно смотрели, что последует дальше. Казалось, они одурманены своим напитком, так мало их волновало приближение боевого вертолёта, – а ведь летящие в нём ясно показали, как намерены удовлетворять любопытство и вести дела.
В чёрном комбинезоне, под чёрным парапланом, с тихо урчащим за спиной пропеллером он наконец-то приближался к цели. Влетел в тень горы, пролетел вдоль её высокой отвесной стены. Завершив пролёт в одну сторону, он развернулся, заставил параплан подняться на полтора десятка метров и полетел вдоль той же стены обратно. И только когда он летел вдоль неё третий раз, ещё выше, чем во второй, стрелка компаса необъяснимо отклонилась от направления с юга на север и уставилась остриём прямо в стену. И он увидел, что искал.
Площадка, не больше той, что нужна для стоянки грузовика, не могла иметь естественное происхождение. Она была ровной и полукруглой. Однако её обнаружение восторга у него не вызвало. Не настолько он был опытным парапланеристом, чтобы отважиться приблизиться к ней, не говоря уже о приземлении. Но он отключил пропеллер и, замедляя, как удавалось, перемещение параплана, стал расчётливо сближаться с этой площадкой, один за другим отстёгивать ремни сбруи. Он выскользнул из сбруи над её краем и опрокинулся к стене, подальше от обрыва. В лежачем положении со щемящим от подавляемого страха сердцем пронаблюдал, как параплан метнулся вбок, натолкнулся на скалистый откос, скомкался, потерял форму. И начал затяжное, долгое падение к мрачному подножию.
К счастью, площадка действительно оказалась той самой. При тщательном обследовании полукруглой стены он обнаружил квадратную выемку, а внутри неё, сбоку нащупал странную прорезь. На удачу снял с шеи золотую цепочку с платиновой пластинкой, сунул пластинку в прорезь, и не удивился, как легко она углубилась до звеньев цепочки. Послышался слабый треск, щелчок, и сверху из стены в выемку опустился небольшой экран. На нём возникло изображение пластинки, она просвечивалась золотистыми лучами, и внутри неё золотой волосок сменил форму с круга на квадрат. Участок стены слева дрогнул, сдвинулся вглубь и поднялся вверх, открывая узкий проход внутрь горы. Над проходом загорелся бледный жёлтый свет. Вадим выдернул пластинку, слегка озадаченный вопросом, как же платина становилась прозрачной. Но ломать голову над ответом, не было времени. Главное, это оказался пропуск, позволяющий вздохнуть свободней и покинуть площадку. И он опять повесил золотую цепочку на шею, шагнул в проход.
Свет бежал перед ним, как проводник. И когда остановился в тупике, он подошёл к торцу тупика вплотную, ожидая чего-то подобного тому, что произошло. Сбоку загорелся экран, а синий глазок указал, где находится прорезь. Сунутая в прорезь платиновая пластинка опять просветилась золотистыми лучами, стала прозрачной, и форма замкнутого золотого волоска в ней из квадратной превратилась в треугольную. Торцевая стенка бесшумно ушла вверх, и он вернул пластинку, уверенно ступил в зелёный полумрак кабины. Кабинка сразу устремилась вверх. Надо было приготовиться к любым неожиданностям, – он достал из заплечного чехла «ружьё», вставил в него вынутый из поясной сумки толстый патрон. Действовал спокойно, тщательно, – теперь появилась определённость: он приближается к цели задания, которое себе поставил.
Игорь низко, по кругу пролетел над разбросанными на воде остатками катеров, и поверхность под вертолётом покрылась рябью. Паша медлил, поправлял наплечную камеру, потом всё же раздавил пяткой ботинка капсулу патрона со сжатым воздухом, носком грубо выпихнул вон из кабины начинающий расправляться свёрток из оранжевой прорезиненной ткани. Свёрток на лету раздулся, и на воду упал спасательным плотом. Особых приглашений не потребовалось, вскоре те из головорезов, кто забрались на плот первыми, помогали вылезать из ледяной воды другим. Паша с удовлетворением записывал происходящее на видеомагнитофон, словно воспользовался приманкой для ловли хищников.
