Вилли Конн - Террорист СПИДа
В тот день Тэн вернулся в отель раньше обычного и крайне раздраженным. Не раздеваясь, он грохнулся на постель, по американской манере закинув ноги на спинку кресла. Он дал волю воображению, представляя себе, как соблазнит строптивую Малышку. Его мечты были по сути детально разработанным планом действий, который он решил осуществить немедленно. Залогом успеха он считал то обстоятельство, что Пэгги продолжала посещать своих бывших подружек. Значит, ее тянуло на панель, и этим можно было воспользоваться.
На следующее утро он появился «у фонтана» не на обычном такси, а на специально нанятом «Роллс-ройсе». Выбрав момент, когда Малышка Пэгги осталась одна, он приблизился к ней и, облокотившись о парапет, глядя куда-то мимо нее, как бы между прочим заметил:
— Я выиграл в казино десять тысяч долларов, почему бы мне не потратить их на вас?
Этой, придуманной еще в отеле, фразой и своим напускным-безразличием он намеревался сразить Пэгги. Чтобы не было сомнений в его платежеспособности, Тэн вытащил из кармана пачку купюр.
— Десять тысяч? — Пэгги сделала удивленное лицо.
«Ага, клюнула», — торжествующе подумал Тэн. Но в этот момент бывшая проститутка расхохоталась ему в лицо, и Тэн понял, что ее удивление было притворным. Тогда, дрожащими от волнения пальцами Тэн достал из пачки стодолларовую бумажку и, разорвав ее, бросил в фонтан.
— Осталось 9.900, — Пэгги снова рассмеялась, но уже не так уверено.
Тэн с мрачным ожесточением рвал купюры и швырял их одну за другой в воду. На цифре 8.900 Пэгги остановила его:
— Ладно, едем. Но сначала докажи, что ты настоящий мужчина.
Что произошло дальше, Тэн помнил плохо. Воспоминания были отрывочными и скверными. Вспомнился шприц с наркотиком, который Малышка вгоняла то себе, то ему в руку, ресторанный стол, который качался под ногами Тэна как палуба буксира в хороший шторм, и самое неприятное — Тэн вспомнил, как, балансируя на этом столе с бутылкой шампанского в руках, он орал, что прилетел с другой планеты, чтобы заразить всех СПИДом. Публика в ресторане хохотала и аплодировала ему. Изрядно похудевшая пачка банкнот уже перекочевала из его кармана в сумочку Пэгги, как вдруг между ним и ею возникла массивная фигура Джека Митчела. Мясистая красная рожа молодого мужчины изрыгала ругательства. Он поволок Тэна в туалет, и там прижатый к стенке инопланетянин почувствовал, как холодный ствол револьвера больно придавил его губу к нижней челюсти.
Потом все куда-то исчезло, не было ни Пэгги, ни краснорожего. Был уже до мельчайших подробностей знакомый номер «Бристоля», слабость и зудящая боль во всем теле. Но самым ужасным было другое — он раскрылся.
Тэн со страхом прислушивался к шагам в коридоре, ожидая, что вот-вот распахнутся двери и войдут дюжие молодцы из собственного управления безопасности или эти моралисты из Галактического Союза. Тэн знал, что за ним могут следить и те и другие. То, что в состоянии опьянения он разгласил тайну, влекло немедленную смерть в Империи или пожизненное заключение в казематах Союза.
Три дня Тэн находился наедине со своими страхами, вздрагивая от скрипа и неосторожного хлопанья дверей в отеле. Он испытывал все нарастающую ненависть к Пэгги и ее ухажеру. Как хотелось ему в этот момент наградить их обоих СПИДом! Неудовлетворенное желание пробуждает в душе мужчины большее негодование чем даже пощечина. На четвертый день Тэн подошел к зеркалу и внимательно осмотрел себя. Кроме синяков, оставленных Джеком, он с тревогой обнаружил на теле какие-то странные пятна. Это, и непроходящая уже больше двух недель повышенная температура, заставили Тэна серьезно призадуматься: у него явно развивался СПИД. Похоже, что обещанные Верховным Правителем три года были весьма завышенной оценкой его перспектив, либо… Он нахмурился, — либо сознательным обманом. Тэн вспомнил, как брезгливо говорил с ним Правитель, туманно обещая исцеляющее средство. Жестокость к другим соседствует с патологической жалостливостью к себе, и теперь Тэну предстояло испытать силу этого божественного возмездия. Ему вдруг захотелось бежать в горы, где в тщательно замаскированной пещере скрывалась его летающая тарелка, и лететь назад, вымаливать обещанное лекарство.
Он с трудом унял это безрассудное желание. С чем он вернется в Империю? Можно ли считать задание выполненным? Да, кое-чего он добился. Судя по газетным сообщениям, СПИД уже считался болезнью проституток, гомосексуалистов и наркоманов — это был как раз тот контингент землян, который он успел обработать. Здесь его заслуга очевидна. Но ему тут же могли поставить в упрек, что болезнь слишком медленно распространялась по планете. И Тэн решил действовать энергичнее.
* * *Майк Норман — обладатель черного пояса каратэ, каскадер и бывший автогонщик, а ныне сотрудник полиции, стройный, спортивный мужчина, с чуть заметной родинкой на щеке сидел в кабинете за наглухо зашторенными окнами, разглядывая в увеличительное стекло стодолларовую купюру. Несколько точно таких же ассигнаций лежало перед ним, аккуратно подколотых к делу канцелярской скрепкой.
Таких фальшивок ему еще не приходилось видеть. Дело в том, что они были на голову выше настоящих долларов. И по качеству бумаги, и по полиграфическому исполнению они превосходили их. Купюры были сданы в оплату одновременно в нескольких местах Лос-Анджелеса. Благодаря тому, что это были не какие-нибудь пятерки, а сотенные, кассиры нескольких магазинов вспомнили предъявлявших их покупателей. Точнее покупательниц. А впрочем, черт его знает, была ли это одна и та же женщина или их было несколько? Здесь-то и начиналась путаница. Таинственная мисс всегда была вульгарной, от нее сильно пахло духами, она чрезмерно пользовалась косметикой, вызывающе одевалась. На этом сходство заканчивалось. Дальше шли различия. Каким-то непостижимым образом ей удавалось менять черты лица и даже упитанность. Наконец, сами доллары — эксперты заключили, что изготовление одной такой купюры при ее феноменальной чистоте и качестве обошлось бы как минимум в сто тысяч.
— Какой идиот изготовляет их, чтобы сбыть потом по сотне! — Майк поднялся из-за стола, распахнул шторы. Отсюда, с двадцатого этажа небоскреба, открывалась великолепная панорама вечернего Лос-Анджелеса.
Норман любил этот веселый, слегка хвастливый, но чертовски хваткий город, где любая стоящая идея моментально находила и доллары и предприимчивых людей для своего осуществления.
— В том числе и преступная, — буркнул он себе под нос.
Но тут же со спокойным удовлетворением подумал, что в том и заключается его. Майка, предназначение, чтобы защищать здоровые созидательные силы общества и с корнем вырвать сорняки зла и разрушительства. Он хорошо знал город. Глядя на него с высоты птичьего полета, он с уверенностью мог бы показать места, где в этот миг собираются молодые бизнесмены, поэты, актеры Голливуда, уличные прости…
