Джон Кемпбелл - Кто ты?
— Что же оно собиралось делать дальше? — спросил Барклай, глядя на тело под брезентом.
— Захватить наш мир, по всей вероятности, — ответил Блэр.
— Захватить мир? В одиночку? — выдохнул Конант.
— Нет, — мотнул головой Блэр. — Оно бы стало населением нашего мира.
— Как? Бесполовым размножением?
Блэр проглотил слюну.
— Гораздо проще. Оно весило 85 фунтов. Чернак весил около 90. Оно превратилось бы в Чернака и оставило бы 85 фунтов на Джека или, скажем, Чунука. Оно ведь способно воспроизвести все, что угодно, кем угодно стать. Попади оно в океан, то стало бы тюленем, а то и двумя тюленями. Эти два тюленя напали бы на касатку и стали бы либо касаткой, либо стадом тюленей. А может быть, оно превратилось бы в альбатроса и полетело бы в Южную Америку. Оно непобедимо. Напади на него орел, оно превратится в орла. Или в орлицу. Чего доброго, совьет еще гнездо и будет нести яйца.
— Вы уверены, что это исчадие ада мертво? — тихо спросил доктор Коппер.
— Да, слава богу.
— Тогда нам остается только благодарить судьбу за то, что мы в Антарктике, где ему некого имитировать, кроме наших животных.
— И нас, — хихикнул Блэр. — Нас! Собаке не пройти 400 миль до побережья, ей не хватит еды. Пингвины так далеко не заходят. Мы единственные существа, способные достичь океана. И мы мыслим. Неужели вы не понимаете — оно вынуждено имитировать нас, чтобы добираться дальше нашим самолетом и стать хозяином Земли. Сначала оно само этого не поняло. Не успело. Ему пришлось торопиться. А теперь слушайте. Я — Пандора! Я открыл этот ящик, и моя единственная надежда на то, что ничего еще не успело выйти из него. Я это сделал, но я и исправил содеянное. Я уничтожил все магнето. Самолет не сможет теперь лететь! — Блэр снова хихикнул и рухнул в истерике на пол.
— Черт бы побрал Макреди, — буркнул Норрис.
— Макреди? — удивленно переспросил Гэрри.
— У него была теория относительно кошмаров, когда мы нашли эту тварь.
— То есть?
— Он тогда еще предполагал, что существо вовсе не умерло, что у него просто во много раз замедлился темп жизни, что такая форма существования позволяла ему ни много ни мало осознавать течение времени, заметить наше появление. А мне тогда еще снилось, что оно способно имитировать другие формы жизни.
— Так оно и есть, — сказал Коппер.
— Мне еще кое-что снилось. Например, снилось, что оно умеет читать мысли.
Макреди мрачно кивнул.
— Мы знаем, что Конант — это Конант, потому что он не только выглядит как Конант, но и говорит как Конант, ведет себя как Конант. Но чтобы имитировать мысли и поведение, нужен действительно сверхчеловеческий мозг.
Конант, одиноко стоявший в другом конце комнаты, оглядел их неверящим взглядом. Лицо его побелело.
— Да заткнитесь вы, пророки Иеремии! — голос его дрожал. — Что я вам? Образчик, который вы под микроскопом исследуете? Червячок, о котором в его присутствии можно разговаривать в третьем лице?
Макреди встретил его взгляд.
— Конант, если тебе так тяжко нас слушать, отойди подальше, пожалуйста. У тебя перед нами преимущество: ты один знаешь ответ. Вот что я тебе скажу: теперь из всех здесь присутствующих тебя и боятся больше всего, и уважают больше всего.
— Черт побери, видел бы ты сейчас свои глаза, — выдохнул Конант. — Да не смотри ты на меня так! Что ты намерен делать?
— Что вы можете предложить, доктор Коппер? — спокойным голосом спросил Гэрри. — Ситуация складывается невыносимая.
— Да? — резко выкрикнул Конант. — Вы посмотрите только на эту толпу. Прямо как стая собак там, в коридоре. Бенинг, ты кончишь хвататься за ледоруб?
От неожиданности механик уронил топор, но тут же поднял его, обводя комнату взглядом своих карих глаз. Коппер присел на лежанку Блэра.
— Как уже говорил Блэр, микроскоп не поможет.
Прошло слишком много времени. Но пробы сыворотки будут решающими.
— Пробы сыворотки? А точнее? — спросил Гэрри.
— Если взять кролика и вводить ему регулярно человеческую кровь, которая для него яд, то кролик станет иммунным к человеку. Если потом взять немного его крови, влить в чистую сыворотку и добавить туда человеческой крови, то начнется реакция. Вполне достаточное доказательство, чтобы убедиться, кто человек, а кто нет.
— А где мы вам достанем кролика, док? — спросил Норрис. — Ближе, чем в Австралии, их нет, а ехать туда нам некогда.
— Я знаю, что в Антарктике кролики не водятся, согласился доктор. — Но для проб любое животное сойдет. Собака, например. Только времени это займет больше — несколько дней. И потребуется кровь двух людей.
— Моя подойдет? — спросил Гэрри.
— Вот нас и двое, — ответил доктор Коппер. — Я немедленно приступлю к работе.
— А с Конантом как же, пока суд да дело? — спросил повар Киннер. — Я скорее выйду за дверь и потопаю прямиком к морю Росса, чем буду ему готовить.
— Он, может быть, человек… — начал Коппер.
— Может быть! — взорвался Конант. — Может быть, будь ты проклят! Да кто же я, по-твоему, черт тебя подери?
— Монстр, — отрезал доктор Коппер. — Заткнись и слушай.
Кровь отхлынула от лица Конамта, и он тяжело сел, слушая свой приговор.
— Пока мы точно не выясним, что к чему, а ты знаешь, что у нас есть серьезные основания сомневаться, с нашей стороны было бы вполне разумным посадить тебя под замок. Если ты не человек, то ты гораздо опаснее несчастного свихнувшегося Блэра, а его я наверняка запру. Потому что следующей стадией его помешательства будет желание убить тебя, всех собак и всех нас. Он проснется убежденным в том, что мы все — монстры, и ничто в мире его не переубедит. Было бы более милосердным дать ему умереть, но мы не имеем на это права. Мы его изолируем, а ты останешься в своей лаборатории. Я думаю, что ты и сам решил бы так же. А сейчас я пойду взгляну на собак.
Конант горько покачал головой.
— Я человек. Сделай свою проверку побыстрее. Ну и глаза у тебя. Жаль, что ты не видишь сейчас своих глаз.
— Если, — сказал Гэрри задумчиво, — они способны произвольно перестраивать протоплазму, почему бы им просто не превратиться в птиц и не улететь? Они ведь могут получить информацию о птицах, даже никогда не видав их. Или имитировать птиц своей родной планеты.
Коппер отрицательно мотнул головой и помог Кларку освободить собаку.
— Человек веками изучал птицу, пытаясь построить аппарат, способный летать подобно ей. Но ничего пока не вышло. В конце концов пришлось ведь махнуть на все рукой и использовать принципиально новые способы. Что же касается их планеты, то атмосфера там могла быть сильно разреженной и непригодной к полетам птиц.
