Проклятие пикси (СИ) - Берестова Елизавета

— Вас отвезут, — Турада вздохнул, обведя взглядом неуютный кабинет коронера с окнами под самым потолком и важно удалился. Рика скинула пушистый пуховый платок, в подвале коррехидории было весьма холодно, со злостью побросала все необходимое в саквояж, но затем вытряхнула назад и аккуратно уложила обратно, сверяясь регламентом выезда для осмотра места происшествия.

У входа её ждала служебная карета. В Службе дневной безопасности ночного покоя явно сэкономили на согревающих заклинаниях, поэтому в карете стоял холод, от прошлогоднего заклятия осталось тепла самый чуточку, так чтобы пассажиры не отмораживали себе зад. Ехали достаточно долго. После спуска с Королевского холма, где дороги расчищались до самой мостовой, карета затряслась по снежным колдобинам менее фешенебельного района и остановилась у некогда роскошного особняка, по первому этажу увитого плетьми дикого винограда. «Должно быть здесь осенью красиво» подумалось Рике.

Загребая ногами свежевыпавший снег, навстречу чародейки уже спешил сержант Су́ро Мелло́ун — невзрачная, не заслуживающее внимание личность, прославившаяся по всей коррехидории своим неуёмным интересом к вампирам и всему потустороннему. Некромантку он побаивался, и обходил стороной всю неделю, старательно отводил глаза и, спасибо хоть, не делал отводящего зло жеста в вслед. Сейчас же движимый чувством долга, он с возмущённым видом собирался высказать чародейки, все что думает о не особо торопящихся сотрудниках, но блеснувшей на груди амулет некроманта несколько охладил его пыл. Меллоун привычно отвёл в сторону взгляд, неуверенно кашлянул, сделал приглашающий жест и пробормотал:

— Пойдёмте вас уже ждут.

В просторном притенённом холле сидел ещё один представитель службы дневной безопасности и ночного покоя — брюнет с удлинённым породистым лицом пил чай.

— Задерживайтесь, мистрис коронер, — усмехнувшись, проговорил он, изящным жестом ставя на поднос чайную чашку.

Рика сощурилась, она на дух не переносила таких вот одетых по последней моде красавцев, которых состоятельные семейства рассовывают по разным государственным службам, дабы их отпрыски могли послужить Кленовой Короне и приблизиться к древесно-рождённым. Она вздёрнула подбородок и постаралась, чтобы её голос звучал ниже и увереннее:

— Посвящённую Богу смерти не следует торопить. Кто знает, вдруг именно теперь у меня за спиной стоит тень того, кому я так ревностно служу.

Милоун сбоку от незнакомца округлил глаза, от чего его простоватое веснушчатое лицо приобрело совсем уж дурацкое выражение. Он делал какие-то знаки, но из-за тартанового берета, что он держал в руках, знаки были абсолютно непонятными.

— Да и вы, сударь, сами тоже не особо торопились осматривать место происшествия, — чародейка выразительно посмотрела на сервированный к чаю поднос. Там вместе с чайным сервизом примостились тарелочки со сдобой и солидная вазочка варенья.

— Пойдёмте, — незнакомец поднялся. Он оказался высок ростом.

— Вы — дежурный офицер сегодня? — поинтересовалась чародейка, отдавая курточку служанке.

— Вроде того, — последовал ответ, — я, как всегда, на подхвате. А насчёт графини Сакэда особое распоряжение поступило, — он выразительно повёл глазами вправо и вверх, где по представлению чародейки должна была находиться королевская резиденция — Кленовый дворец.

Вдовствующая графиня Сакэда оказалась миниатюрной блондинкой с ясными серыми глазами. Она порывисто шагнула навстречу.

— Добрый день. Вы не представляете, насколько я рада, что его величество прислал именно вас, Вили! — на коррехидора снизу вверх взглянули глаза, из-за которых лет эдак 25-30 назад было разбито немало мужских сердец.

— Наконец, кто-то выслушает меня без скрытых усмешек и намёков на выживающих из ума пожилых дам, — она кокетливо поправила причёску и заботливо усадила рикинова спутника в кресло, — людям одного круга всегда проще понять друг друга. Вам, Вил, я могу рассказать все без утайки, не страшась быть неправильно понятой.

Пожилая леди перевела взгляд на чародейку, с аристократическим осуждением скривила губы и кивнула:

— Вы, милочка, тоже можете присесть.

Из этого следовало, что радушие хозяйки не распространяется на особу в черном платье и полосатых чулках. А, значит, ей придётся о себе позаботиться самой. Чародейка удостоила графиню уничижительного взгляда, на который та, к великому сожалению, не обратила ни малейшего внимания. Рика села на стул в простенке между книжными полками рядом с подвявшим цветком в вычурным горшке. И тут она заметила в библиотеке ещё одного человека: сбоку от секретера на стуле с высокой спинкой сидел молодой мужчина. Сидел он, скрестив на груди руки. и не сводил глаз графини, которая тем временем закончила рассыпаться в любезностях перед офицером и приступила к рассказу над нами.

— Над нашим родом тяготеет Проклятие, — проговорила она и сжатые переплетённые пальцы указывали на то, что в Проклятье она верит по-настоящему, — Проклятие маленького народца — проклятие пикси.

Рика едва удержалась от скептического хмыканья. В Артании маленький народец уже давным-давно остался лишь легендах, в сказках или пословицах. Верить всерьёз в существование пикси или лепреконов с горшками золота могли только неразумные дети.

— Мой покойный супруг, — продолжала графиня, — сам стал жертвой проклятия.

— Маман, — подал голос сидящий на стуле мужчина, — может, не стоит утомлять господина офицера семейными преданиями?

— Простите, господа, — заговорилась и не успела представить вам моего пасынка — Гектора Сакэду. А это — малыш Вилли — сын сэра Гевина, приятеля твоего покойного отца, и … — пожилая леди вопрошающе воззрилась на чародейку.

— Эрика Таками — коронер Королевской службы дневной безопасности и ночного покоя, — отчеканила Рика, даже не дав офицеру в бархатном пиджаке открыть рот.

Пасынок графини заломил бровь и чуть поклонился в её сторону. Ге́ктор Сакэда показался чародейке неприятным типом с резкими чертами лица.

— В смерти моего незабвенного отца не было абсолютно ничего криминального или даже сомнительного. Он банально покончил с собой.

— Да, покончил, — горячо подхватила графиня, — А кто его к этому вынудил? Кто открыл врата в Неблагий двор? Кто сжёг иву?

— Простите, но я ровным счётом ничего не понимаю, — остановил спорящих Вил. — Какая ива? Что за врата в Неблагий двор?

— Двор благой и Двор неблагий, — включилась в разговор Рика, — по преданию это два противоборствующих двора мира Фейри.

— Вот именно, милочка, — графиня бросила на чародейку одобрительный взгляд, — именно с Королём пикси из Неблагого двора заключил договор далёкий предок моего мужа пять сотен лет назад.

— Маман, вы же не собираетесь прямо сейчас рассказывать семейные байки?

— Это вовсе не байки! — возмутилась хозяйка дома, — твой отец бережно хранил пергамент с текстом легенды.

— Я полагаю, для начала нас вполне устроит устный пересказ Предания, — произнёс Вил с видом человека, тратящего своё время на ерунду.

— Позвольте мне сделать это, — пасынок графина поднялся, — у нас в роду рассказывает об одном из графов Сакэда, дайте мне боги памяти, Ши́ку Сакэда, якобы заключившим договор самим Королём пикси, — Гектор улыбнулся с таким сарказмом, что у всех присутствующих не осталось сомнений, сам рассказчик нисколько не верит в это предание. — Уж не знаю, чего просил у маленького народца мой предок: деньги, талант, силу или власть. Только в оплату услуги обещал отдать то, чего в его владениях не учтено.

Рика закатила глаза. Естественно, как только в сказке речь заходит о пикси, то они неизменно требуют то, чего дома не знаешь. И, конечно же, человек знать не знает о своём собственном ребёнке.

— Отказаться от своего нарождённого наследника сэр Шико не смог, — Эрика чуть не хмыкнула вслух, предание пока слово в слово совпадало со сказкой из детской красивой книжки «Расписной сундучок», которую чародейка очень любила в детстве.