Жилин - Неделя: Истории Данкелбурга
Семь из десяти самоубийц, которые кончают жизнь прыжком с моста, делают это именно с Белого. Городская мафия топит людей именно здесь, нарядив в бетонные ботинки. Ужас! Порой, если немного скосить взгляд, можно увидеть кровавые пятна на светлом камне...
С преступностью в северо-западном районе дела обстоят совсем неплохо: сумасшедших маньяков и безумных уличных банд, как на юге, нет, равно как и вездесущих бандитов и мафиози с востока и центра, здесь нет бескрайних стад агрессивных готов и ненормальных хиппи, здесь нет этих поджигателей-последователей Томаса.
Здесь тихо. Здесь спокойно.
В то время как остальные районы погрязают в преступности, задыхаются от нищих или диких эмигрантов, привезших в Данкелбург свои варварские традиции, пока другие части города наводняются проститутками, наркоманами и алкоголиками, пока всюду процветает коррупция, распространяются субкультуры, фантомы и мистики, северо-запад кажется мне последним оплотом нравственности и безмятежности.
Даже во время Недели Долгой Ночи эта часть города кажется не такой жуткой и гадкой.
Не такой печальной...
Горнстрабе весь усеян достопримечательностями, которые почти не выделяются на фоне шикарных жилых домов. Единственным исключением является церковь Ройзель Маврюш - колоссальное белое здание как раз напротив кафе 'Вереск'. Этой церкви уже больше пятисот лет, и держится она лишь на частых реставрациях.
Светлый купол устремляется к чёрному небу, затянутому тучами, как заплатками. Двустворчатые трёхметровые двери круглосуточно впускают верующих, тянущихся в это святое место.
Ройзель Маврюш. Как-то это переводится... ладонь помощи или что-то в этом роде. Центр прощения грехов. Одного его не хватит, чтобы очистить этот грязный душой город.
Время только около половины третьего, но так темно... Никак не привыкну к этой причудливой аномалии... Я жду Гарри - он совсем не торопится... Становится ещё тяжелее - на душе словно вырастает гноящийся бубон, зловонный, источающий ядовитые испарения...
Предчувствие чего-то плохого не покидает меня. Почему же он так странно говорил? У него возникли серьёзные неприятности?
Причём, что бы ни случилось, это касается нас обоих, иначе бы он не стал впутывать меня в свои проблемы - я его знаю, он всё решил бы сам! Значит, всё же это относится и ко мне... какую-то болезнь у себя нашёл? Собирается уехать из города? Что ещё?
Собирается бросить меня?
Господи, что могло произойти? Что творится сейчас в голове моего Гарри? Что творится в его жизни?
Я сижу за столиком так, чтобы хорошо видеть дверь и улицу через громадные окна. В зале царит лёгкий успокаивающий полумрак, сейчас совсем мало посетителей. Очень тихо.
Из причёски снова выбился непослушный локон. Густые тёмные волосы я укладываю безо всяких проблем, легко завиваю и выпрямляю, делаю из них всевозможные причёски. Однако всю жизнь приходится бороться всего с одной прядкой. Чёрный локон, напоминая о своей индивидуальности, нередко бросается прямо в глаза, вьётся, загораживая половину взора... Вечно он так...
Приходится раз за разом убирать его с глаз. Привычным движением я загоняю локон к остальным, запираю его в пределах своей причёски, чтобы вновь увидеть, как он высвобождается спустя время...
Да где же Гарри? Почему так долго?
В стороне, на небольшой сцене Асилур играет джаз. Его саксофон издаёт грустные мелодии, звонкие, пронзающие насквозь витиеватой красивой структурой, но вгоняющие в меланхолию. Двухметровое создание слегка покачивается в такт собственной музыки, притоптывая обутой в смешной ботинок ногой.
По морщинистым и сухим лицам асилуров невозможно понять, сколько же им лет. Музыканту на сцене может быть и пятнадцать, и семьдесят, и много больше...
Асилуры - народ долговязых, худых гуманоидов, пришедших в цивилизованный мир из южных малоисследованных стран. Когда-то асилуры были сущими дикарями, хоть и мирными, однако цивилизация быстро сделала из них полноценных членов общества. Они расселились повсеместно, принеся с собой достоинства и таланты своей расы.
У асилуров бледная бежевая кожа, сухая и шершавая. В высоту они вырастают примерно на два метра, хотя нередко мужчины асилуров вытягиваются и на все два с половиной. Тела и конечности у созданий длинные, тонкие, ломкие на вид. Особенно у них выделяются длинные тонкие пальцы, почти футовой длины, лишённые ногтей.
На теле и голове асилуров не растут волосы, у них нет ни ресниц, ни бровей.
Голова этих существ мало похожа на человеческую: плоский череп, вытянутый в затылке, вместо рта и носа у этих тварей клюв, больше всего похожий на черепаший. Это не мешает им неплохо говорить на нашем языке, а также, например, играть на духовых инструментах. Глаза у существ большие, похожи на глаза сов, такие жёлтые, обладают пронзительным взглядом, выражают меланхолию или апатию. Жёлтые глаза изредка моргают, лениво закрываясь мозолистыми веками. Складывается ощущение, что все асилуры вечно грустят, вечно находятся в депрессии.
Они нагнетают на меня печаль и странное чувство сострадания...
Асилуры стараются одеваться совсем как люди: рубашки, брюки (обязательно с подтяжками, чтобы брюки не сваливались с худых ног), пиджаки, бабочки, цилиндры и обувь. Они носят чудные ботинки очень маленьких размеров: стопы у высоченных созданий совсем крошечные. Удивительно, как они не падают после каждого своего шага.
Кровь у асилуров на порядок холоднее, чем людская или дриджская. Бывает, что некоторые исполины зимой вдруг впадают в анабиоз, не в силах выдержать непривычные холода. Иной раз асилуры грохаются в зимнюю спячку прямо посреди улицы и замерзают насмерть, так как окружающие просто проходят мимо с полным безразличием...
Из Асилуров получают хорошие музыканты и художники. Ловкие длинные пальцы помогают создания вытворять немыслимое с кистями или музыкальными инструментами. Очень часто можно встретить гигантов играющими джаз в ресторанах или кафе, либо просто музицирующих прямо на улице за скромную милостыню.
Но не одним искусством живы эти существа - можно встретить и асилуров-уборщиков, и почтальонов, и фонарщиков (с их-то ростом, очень подходящая работа). В целом, от асилуров никакого вреда и никаких проблем с ними нет. Тихие создания незаметно появились в нашей цивилизации и теперь так же незаметно в ней существуют.
Они не мешают нам со своими нравами и причудами. От тех же дриджей или обычных эмигрантов возникает гораздо больше проблем.
Сухой великан закончил очередную мелодию, длившуюся почти семь минут. Всё это время асилур не моргал и только в конце позволил себе прикрыть жёлтые глаза веками.
