Надежда Попова - Природа зверя
– Всю жизнь мечтал.
– Мечты сбываются, – незлобиво улыбнулся он, и охотник скривился. – И поскольку мы все здесь застряли, как я мыслю, на срок неопределенный, для начала надлежит друг другу представиться. Согласитесь, не знать, как обратиться к собрату по несчастью, в нашем положении pro minimum странно. Я желаю знать ваши полные имена и те обстоятельства, волею которых вы оказались в этом месте, иначе говоря – цель вашего путешествия.
– Я уже отрекомендовался в деталях, – недовольно заметил Ван Ален. – Даже излишне.
– Не сказал бы, – возразил Курт. – Но никто не помешает тебе иметь на сей счет свое мнение… Итак, с нашим главным знатоком мы все ознакомились, дело за мной. Курт Гессе фон Вайденхорст, инквизитор первого ранга. Мой помощник – Бруно Хоффмайер…
– Гессе… – повторил охотник, и уже укоренившаяся в его голосе враждебность вдруг дала трещину, сквозь которую проросло нечто, что Курт назвал бы уважением, не будь Ян Ван Ален тем, кем он был. – Ульм три года назад, история с имперским наместником – это ты?.. Черт, и как же я сразу не допер, следопыт хренов; Курт Гессе, первый ранг, и руки… Гессе Молот Ведьм; это ты, точно.
Взгляды всех присутствующих, разом устремившихся на его руки, Курт переварил уже привычно, без былого раздражения, лишь досадливо дернув углом рта. Сняв перед сном перчатки, на шум в конюшне он выскочил, только прихватив оружие, и теперь кожа кистей и запястий, покоробленная шрамами старых ожогов, была у всех на виду.
– Ульм – это я, – подтвердил он; рыцарь нахмурился:
– И что было в Ульме?
– Вы что ж – глухой, господин рыцарь? – уточнил Ван Ален, и тот раздраженно поджал губы. – Этот человек в одиночку зачистил замок, наполненный стригами, освободил от их плена имперского наместника и подружку своего приятеля. А главное – одну из тварей взял живьем; такого вообще никогда не бывало. В центре Ульма на рассвете перед толпой народа сгорел под лучами солнца стриг – как это событие прошло мимо вашего высокого слуха?
– Не прошло, – возразил рыцарь сухо, – и я попросил бы быть несколько учтивее. Элиас фон Зайденберг, – представился он, обратясь к Курту. – Цели мое путешествие не имеет. Как ни прискорбно это признавать, собственной земли и даже жилища в моем владении нет, и я отношусь к разновидности странствующих рыцарей.
– Ну а я тогда странствующий негоциант, – хмыкнул торговец, но, уткнувшись в строгий взгляд майстера инквизитора, посерьезнел, поправившись: – Торговец. Феликс Малер. Торгую я обыкновенно меж городом и окрестными деревнями и сегодня надеялся доставить груз уже в одну из них, но вот застрял тут… Теперь не знаю, что буду делать – без лошадей-то. Какие расходы, матерь Божья…
– Разорение, – согласился все еще надутый, как сыч, крестьянин. – Йозеф Хельмер меня зовут. В город ездил навестить сноху. Сейчас еду домой. Ехал бы, если б некоторые исполняли должным образом свою работу.
– Оставь парня в покое, – чуть повысил голос Ван Ален. – И довольно разбалтывать дерьмо в пруду, в котором сидишь.
– Отличная мысль, – негромко подал голос Бруно. – Быть может, продолжим?
– Меня зовут Амалия Хагнер, – после непродолжительного молчания представилась молодая мамаша, пряча глаза. – Моего сына – Максимилиан…
– Черт, все-таки сын, – чуть слышно пробормотал охотник.
– Мы никуда особенно не направляемся… Просто… ищем лучшей жизни.
– Чем не угодила старая? – уточнил Курт.
– Соседями.
– По какой причине?
– Максимилиан – внебрачный ребенок, ясно? – с отчаяньем отозвалась та. – Пока был жив мой отец, соседей еще можно было терпеть, но когда он умер, жить стало попросту невозможно. И мы никуда не идем – просто идем. Туда, где сможем остаться.
– А мне показалось, тебе не терпится покинуть это место. Мне показалось?
– Нет, – опустив глаза еще ниже, еще тише согласилась Амалия. – Просто такая жизнь не дает больших доходов. Господин Велле согласился стерпеть нас еще несколько дней за одну лишь помощь ему по делу, и если б не это, денег нам осталось бы лишь на день, и без пищи.
– Ясно, – коротко подытожил Курт, обернувшись к притихшему парню. – Ну, а ты что?
– Я… Меня зовут Карл… – напряженно сообщил тот. – Штефан.
– Так Карл или Штефан?
– Карл Штефан, – повторил парень нервозно. – Так меня зовут. Уж как Бог дал.
– И куда ж вы направляетесь с подружкой?
– Это не подружка, это сестра, мы едем к родителям.
– Брось, – опередив Курта, поморщился охотник. – Я знаю, как смотрят на сестер, а как – на девок. Вы с ней сошлись не так давно, и, хоть на людях стараетесь не светиться, все равно это всем видно. В иное время я б плюнул, но сейчас не время полоскать мозги. Слышал такое – «в одной лодке»? Вот это о нас. Я б предпочел доверять человеку за своей спиной, и Молот Ведьм вон тоже, думаю, со мной спорить не станет.
– Не стану, – согласился Курт. – Скажу тебе то, что говорю чаще всего в своей жизни: давай-ка правду, Карл Штефан. Если вы в бегах, то мне на это глубоко наплевать – если, разумеется, не в бегах по причине злостного колдунства по месту жительства.
– Она моя подружка, – через силу согласился парень, помедлив. – Мария. Мария Дишер. Мы… мы с ней недавно познакомились, и когда ее родня узнала… В общем, да, мы бежим. Но мы ничего такого не сделали, просто я не угодил ее отцу.
– Зато угодил ей, – хмыкнул Ван Ален. – Уж коли решилась оставить дом и вот так рвануть.
– Надеюсь, майстер инквизитор, – невесело усмехнулся Альфред Велле, – меня вы не станете спрашивать о том, как я оказался в собственном трактире?
– Отчего же, стану, – возразил Курт, и усмешка пропала, сменившись удивленной гримасой. – Не самый безопасный и приятный образ жизни – вот так, вдали от людей, от городов и деревень. До ближайшего города – всего день пути, до деревни – и того меньше…
– В том и выгода. Тот, кто лишь день назад покинул город, еще не отвыкший от благ, остановится у меня, дабы набраться сил перед дальнейшей дорогой. Ну, и чтоб еще чуть ублажить себя перед ночевками в кустах. Дальше-то трактиров нет, я узнавал. А тот, кто уже в пути долгое время, остановится тоже. До города и близко, вроде, а все же тащиться целый день, когда горячая вода, теплая постель и еда – вот она…
– Принимается, – кивнул Курт. – Будем считать, что я всем вам верю, и среди вас нет злобных малефиков, по ночам читающих заклятья призыва ликантропов… Итак, деревенщина, беглые любовнички, одинокая мамочка с ребенком, торгаш…
– Я бы попросил вас, майстер инквизитор… – начал крестьянин Хельмер, и Бруно вскинул руку, предваряя споры:
– Иными словами, – пояснил помощник, – из имеющих действительный боевой опыт здесь всего четверо.
