Вера Чиркова - Сестры Тишины. Болтушка
Глава 15
Поговорить не удалось до самого вечера, и Гарт был этому втайне рад. Успел немного привести в порядок мысли, запереть в душе расстроенные чувства и выругать самого себя за то, что расслабился за последние месяцы в Датроне и теперь никак не вернет себе прежнюю суровость и невозмутимость, защищавшую от издевательств ведьмы лучше любого щита.
После обеда все долго купались, сначала женщины, потом мужчины. Кора вдова отпустила с наставником, и не успел Хасит охнуть, как мальчишка сбросил одежду и прыгнул с плота не в сетку, куда намеревались забраться остальные, а прямо в речные волны.
– Кор! – взвыл свежеиспеченный помощник командира и прыгнул следом, а за ним прыгнул и Гартлиб.
И широко подгребая воду сильными руками, поплыл туда, где легко скользила меж струй незагорелая спина ребенка. И вдруг пропала, заставив сердце оборваться и уйти в глубину реки вслед за исчезнувшим Кором. Гарт набрал воздуха и нырнул туда, где последний раз видел мальчишку, пытаясь сообразить, насколько глубоко тот успел погрузиться и с какой силой относят его упругие струи стремнины. Пару раз ему казалось, что перед открытыми глазами мелькала тень, но руки хватали только воду, и вскоре он был вынужден вынырнуть на поверхность.
И сразу ударил в уши шум, мужские голоса, плеск, женский крик.
– Хас! – сердито ругался откуда-то сверху звонкий голос вдовы. – Ты чем слушал, бестолочь, когда я тебе говорила, что он умеет плавать? Зачем вы все туда попрыгали?! Спасай Лаиса, он в стрежень попал!
– Я сам спасусь, – мрачно буркнул Гарт, зная, что его никто не сможет услышать.
И, начиная понимать, что по вине чего-то недопонявшего вора произошла досадная ошибка, легко вымахнул из быстрины и поплыл против течения к догоняющему его плоту. Изо всех сил стараясь не пялиться на гибкую фигурку, которую ветер плотно облепил тонким просторным платьем, на распущенные волосы, плескавшиеся за спиной золотившейся русой волной, и ослепительно белые пальчики босых ног.
Мальяра резко развернулась и ушла в женский шатер, специально натянутый между стоящими углом телегой и коляской, в которой из снятых сидений была устроена постель для нее с Кором. Она отлично знала, что торемцы-плотогоны могут осудить вдову за недостойное поведение. Не должна она была, услышав имя сына, выбегать без платка, но почему-то ничуть об этом не переживала. С того момента, как она встретила в Шархеме матушку, незримая нить, связывающая ее с этой страной и делавшая одной из покорных ее законам дочерей, стремительно истончалась, и сейчас вдруг наконец лопнула. В тот самый краткий миг, когда она решала, куда бежать, наружу, к сыну, или в коляску за платком, потому что прежний, запылившийся в дороге, успела простирнуть вместе с остальными вещичками и как раз развешивала у наружной стены шатра.
Неторопливо одеваясь, заплетая косу и привычно завязывая чистый платок так, как носят женщины дома, опустив свободный конец на спину, Мальяра прикидывала, сколько можно объяснить Лаису про Кора и нужно ли вообще объяснять. А в глазах почему-то стояли облитые водой и солнцем загорелые мужские плечи и растерянные светло-серые глаза, словно увидевшие ее впервые. И поднималась в сердце полынно-горькая тоска, застарелая обида на всех богов разом, одним взмахом перечеркнувших безжалостной волей ее женское счастье.
Выйдя из шатра, вдова намеренно пошла не на корму, откуда раздавались крики купавшихся мужчин, а на нос, где торемец в широкой шляпе, усевшись на деревянное сиденье, стоящее под навесом из выбеленного солнцем полотна, небрежно дергал рога гномьего приспособления для управления судами. Коротышки давно продали чертежи самых простых из этих устройств шархемским плотникам, и теперь такую картину можно было наблюдать на всех реках Торема.
Но довольно поглядывающий на любопытную женщину рулевой не мог даже предположить, насколько она боится и ненавидит протянувшиеся под плотом веревки, лопасти и прочие части гномьего механизма. Потому как больше ничто не могло причинить Кору вреда в этом месте, кроме внезапно дергающихся веревок.
– Мам, я поймал рыбу, – раздался негромкий голос мальчишки у левого борта, и Малиха ринулась туда.
Ошалелая рыбина, едва ли не с ребенка длиной, лежала на досках, разевая рот, а вдова смотрела на сына со смесью гордости и огорчения.
– Мне можно еще купаться?
– Хватит. На закате еще пойдешь, а то они тебя и так уже спасать кинулись, – еле слышно шепнула женщина и виновато вздохнула, рассмотрев разочарованный взгляд Кора.
– Ладно. – Помедлив, малыш вылез из воды, и его худенькое тельце светилось в отличие от загорелого личика и рук такой необычно бледной кожей, что Малиха поторопилась одеть сына, пока не появился никто из мужчин или, хуже того, женщин.
– Иди под навес, там много еды осталось, – подтолкнула Кора мать, отлично зная, что дело вовсе не в еде.
А потом привычно просунула под жабры шнурок и поволокла рыбину туда, где стояли сундуки с припасами, решая по пути важный вопрос, чистить самой или заставить кого-то из спутников. И вспыхнувшее недавно в душе чувство свободы подсказало правильный ответ. Разумеется, она может все сделать и сама, если нет другого выхода, но сейчас тут достаточно людей, у которых на этот момент нет никакой работы.
Через несколько минут Орса, самая низенькая и пухленькая из ее новых подруг, ловко скоблила рыбину, а Малиха сидела рядом с сыном, водя гребнем по быстро сохнущим светлым прядям, умиротворенно улыбалась, глядя, как малыш сосредоточенно жует чуть подсохший пирог, и старательно делала вид, будто совершенно не замечает задумчивого взгляда командира, устроившегося напротив навеса.
Ночь вступала в свои права, когда сестра Тишины, уложив спать вдоволь накупавшегося сына, неслышно скользнула на корму. Вдову вел острый слух, несколько минут назад опознавший звук шагов командира. Все его подчиненные, во главе с Хаситом, убрали обувь подальше и шлепали босиком, но Лаис предпочитал ходить в легких вышитых шелком кожаных торемских сапожках из мягкой, хорошо выделанной кожи.
– Можно? – тихо спросила Мальяра, рассмотрев командира, сидевшего на постеленной у края плота кошме, и, не дожидаясь ответа, легко опустилась рядом.
И в тот же миг пожалела о своей смелости, задев плечом его напряженную спину и почувствовав, как затрепетало сердце от этого обыденного прикосновения.
– Нас никто не слышит? – тихо спросил Гарт, уверенный, что сестра Тишины не пришла бы, если бы рядом крутился кто-то из шпионов. Впрочем, он сам сделал все, чтобы их не оказалось на этом плоту.
– Нет. – Вдова почувствовала, как рука мужчины невесомо скользнула за спину, осторожно приобняла ее плечи, и стиснула зубы от вспыхнувшей в душе боли.
