Том Грэм - Борстальские подонки
- Что? Вы что-то сказали?
В открытом дверном проеме исправительной камеры стоял и смотрел на него надзиратель. Сэм замер возле покрытой граффити стены, так близко, что уперся носом в ее грязную, черную поверхность.
- Я вернулся, - сбивчиво выдохнул он.
- Вы свихнулись, - поправил его надзиратель.
ГЛАВА 10 - ОБЫЧНЫЙ КОП
Сэм, спотыкаясь, шел по отмытым до блеска коридорам Фрайерс Брук, будто контуженный. Он чувствовал себя сорванным с места, заблудившимся, сбитым с толку. Неустойчивость Времени - внезапность, с которой он мог переместиться из 2006 в 1973, а потом из 1973 в какую-то точку из начала шестидесятых - приводила его в смятение. Он был будто человек, который только что пережил землетрясение, ошарашенный тем, что твердь под его ногами, которую он всю жизнь принимал как должное, перестала быть незыблемой.
Он прислонился к стене, остановившись под огромным девизом, требующим с него огромными красными буквами - МОЛЧАНИЕ - УВАЖЕНИЕ - ДОЛГ.
- Трус, - пробормотал он. Он почувствовал, как внутри него поднимается раскаленная волна злости. - Жалкий вонючий трус.
Теперь он видел все четко. Клайв Гулд был крупным преступником шестидесятых, и денег у него было достаточно, чтобы скупить всю полицию. Тони Картрайт погряз в коррупции и взяточничестве, но только лишь из страха. Он знал, какие будут последствия у попыток вести себя, как единственный хороший человек в гнилом городе. Но его совесть взяла над ним верх, и он воспротивился, рассчитывая изобличить Гулда и заставить его признать свою вину. Но он не мог сделать этого в одиночку, ему был нужен сообщник - и таким сообщником стал МакКлинток, который в то время, должно быть, как и сам Картрайт, служил в полиции.
Он доверял МакКлинтоку. Он вверял ему свою жизнь. Но он полагался совсем не на того человека. У МакКлинтока не хватило духу выступить против Гулда. Он испугался последствий разоблачения. Поэтому он продал своего коллегу, чтобы спасти свою собственную шкуру.
Именно это вероломство и почувствовал Сэм, когда только приехал сюда, во Фрайерс Брук. Даже не успев пройти за ворота, он чувствовал, что сердце рассказывает ему о чем-то подлом и продажном, что располагается в этих стенах. И потом, при первом же взгляде на МакКлинтока, его моментально накрыло чувством отвращения и ненависти. Интуитивно он знал, что МакКлинток прогнил до самой своей сердцевины.
Он предал Тони Картрайта, отправив его на смерть от рук Клайва Гулда. Энни осталась без отца...
Перри ясно дал понять, что, убрав Тони с дороги, Гулд положил глаз на Энни. Едва отмыв свои руки от крови ее отца, он протянул их к самой Энни, для своего личного удовольствия.
Сэма окатило холодной волной отвращения.
Энни была еще так молода, почти ребенок - она была просто ребенком...
Он попытался продолжить свой путь по коридору, но споткнулся и чуть не упал. У него закружилась голова. Проблески того ужаса, что показывала ему Девочка с Заставки, начали приобретать кошмарный смысл. Все, что он видел, складывалось в историю, что Энни вышла замуж за дикаря, который унижал и оскорблял ее, который ее избивал, пока однажды не зашел слишком далеко.
Теперь я знаю, кто эта тварь, кто этот убийца. Это Гулд. Он убил ее, и она оказалась здесь, в 1973. Она мертва - как и я, она мертва. Как каждый из тех, кто здесь, она мертва. Мертвы, мы все мертвы, каждый из нас!
Он почувствовал тошнотворное головокружение - в его мозгу начала выстраиваться в какое-то подобие порядка мозаика его жизни.
Я умер, сказал он себе. Я знаю, что я мертв. Я спрыгнул с крыши в 2006. Я разбился. Я умер.
В этом была суровая правда его ситуации, о которой он постоянно избегал слишком глубоко задумываться. Сэм уворачивался, уклонялся от этих мыслей, прятался за нарочитым равнодушием и своей мантрой, что это все слишком сложно для понимания, что он всего лишь коп, обычный коп.
Но теперь его голова трещала по швам, и отмахнуться от этих мыслей не получалось.
Мертвы, мы все мертвы. Энни мертва. Рэй мертв. Крис, и Филлис, и все остальные - и Шеф тоже. Шеф мертв, все мы мертвы, и каждый из нас мертв!
Так что же это за место?
Сэм огляделся вокруг - унылый коридор борстала, решетки на окнах, тяжелые запертые двери. Ему в ноздри ударил резкий запах хлорки. Он поднял глаза на огромные красные буквы: МОЛЧАНИЕ - УВАЖЕНИЕ - ДОЛГ.
- Это небеса...? - пробормотал он себе под нос. - Или это...?
Он яростно помотал головой, разгоняя поток мыслей.
Не усложняй, приказал он себе. Не усложняй, а то свихнешься. Ты здесь - это 1973 год - и какой-то старый убийца по имени Клайв Гулд хочет забрать у тебя Энни. Он убил ее, и теперь он снова пришел за ней, желая навсегда завладеть ею. Он тянется к ней, подбираясь все ближе и ближе. Ты должен его остановить. Только об этом и стоит думать. Это вся история, которая касается тебя. Все остальное дерьмо. Оно не имеет смысла и не поможет тебе, даже если этот смысл и был бы. Ты просто коп. Жизнь, Смерть и все, что посередине, тебя не касаются. Не обращай внимания. Не думай. Сосредоточься. Не усложняй.
Все взаимосвязано - Гулд, МакКлинток, угрозы Энни. Их стягивает вместе какая-то линия событий, будто нить в ожерелье. Девочка с Заставки видит в этом Судьбу, МакКлинток видит режим поведения в борстале - но оба они называют это одним и тем же словом.
- Система, - сказал он себе. Он зашагал вперед, вознамерившись отыскать Джина, собравшись и сосредоточившись, решившись окончательно. - Я должен разрушить Систему... За смертями здесь стоит МакКлинток со своей Системой - и я могу сломать эту Систему, я могу поспорить с Судьбой, постановившей, что у меня заберут Энни. Бог знает как, но эти две вещи связаны друг с другом - это место и будущее Энни. Я не должен понимать этого - я всего лишь обычный коп - но я могу это изменить. Я могу все изменить. Систему, будущее Энни - я могу изменить это навсегда!
Он добрался до дверей кабинета мистера Феллоуза и ворвался внутрь. Феллоуз испуганно подскочил. Джин и МакКлинток обернулись к нему. Сэм стоял перед ними, задыхаясь и сверкая глазами, распахнутая им дверь все еще покачивалась.
- Всем тонкостям драматичного выхода на сцену он научился от меня, - объяснил Джин.
Сэм опустил глаза на руки МакКлинтока, покрытые шрамами и обезображенные ожогами, полученными много лет назад. Эти розовые, неестественно гладкие ладони раздражали его. Он был рад, что МакКлинток пострадал, и что он до сих пор носит на себе следы этих страданий. Это было меньшим из того, что он заслуживал.
- Это был ты, - сказал Сэм, указывая прямо на него.
- Прошу прощения, юный детектив-инспектор? - переспросил МакКлинток, проведя пальцем вдоль золотой цепочки своих часов.
