Дин Джеймс - Смерть под псевдонимом
— Саймон! — окликнула меня Изабелла Верьян, и мы с Джайлзом направились к ней.
Она похлопала по дивану около себя, и я уселся рядом. Джайлз отлучился к подносу за чаем. Для себя — я ничего не хотел.
— Ну как дела, Изабелла? Как прошла встреча с инспектором Чейзом?
— Удивительно милый и проницательный молодой человек! — чуть ли не замурлыкала мисс Верьян. — Похоже, что ему гораздо интереснее было обсуждать мое творчество, чем расспрашивать об этом неприятном инциденте. Он наговорил мне кучу комплиментов и похвалил за точность в описании метода работы полиции.
Насколько я знаю Робина, он не лукавил и был вполне искренен в оценке творчества мисс Верьян. А еще он наверняка проявил ловкость и между делом выведал, где она была и чем занималась. Изабелла и сама обладала немалой проницательностью, но Робин, конечно же, сумел настолько ее очаровать, что она и не заметила, как он выполняет свою работу.
— Да, он милый, — согласился я. — И очень умный. Уверен, что он скоро во всем разберется.
— Думаю, много времени ему для этого не понадобится, — сказала Изабелла и, прищурившись, на кого-то посмотрела.
Я проследил за направлением ее взгляда: в той стороне сидели Нина с Данном.
— Вы подозреваете Нину? — спросил я.
Изабелла вдруг заинтересовалась складками своей твидовой юбки.
— Нина способна быть весьма эффективным агентом. Как вы считаете, Саймон?
— Да, — согласился я. — До недавнего времени я и представления не имел о некоторых ее методах.
— Да, Нина не всегда поступает этично.
— Вполне очевидно. Сам я только сейчас с этим столкнулся, но вы-то, Изабелла, наверное, получше меня знакомы с ее натурой?
Изабелла наконец прекратила теребить свою юбку и посмотрела мне в глаза:
— Долгое время, Саймон, я просто старалась ничего не замечать и позволяла Нине действовать по ее собственному усмотрению. В конце концов, мои книги продавались хорошо — каждая последующая лучше предыдущей, — и во многом тут была заслуга Нины. Она весьма напористо работала с издателями, заставляя их проводить более эффективный маркетинг. Здесь мне пожаловаться не на что, хотя порой ее представления о надлежащей рекламе казались немного… я бы сказала, странными.
— Сам я никогда не стремился к популярности, и Нину, насколько мне известно, это раздражает, — сказал я. — Но вы-то последнюю пару лет постоянно находились в центре внимания, не так ли?
Изабелла молча кивнула.
— Наверное, это довольно-таки утомительно, — продолжал я. — Появления на публике забирают столько энергии, не говоря уж о том, что тратится время, которое можно было бы посвятить творчеству. — От слов «особенно это касается человека вашего возраста» я благоразумно воздержался.
— Совершенно верно, — подхватила Изабелла. — Сколько раз я пыталась объяснить Нине, что меня утомляют выходы в свет, а она настаивала, что они необходимы, если я хочу, чтобы мои книги по-прежнему хорошо продавались. Для лучшего продвижения каждой последующей книги я должна была следовать пожеланиям издателей, чтобы читатели не забыли мое имя. И не только здесь, в Англии, но также в Соединенных Штатах и в Европе.
— А объемы продаж действительно сократились бы, если бы вы просто оставались дома, ото всех отмахнувшись?
Изабелла тяжко вздохнула.
— Хотелось бы надеяться, что нет, но кто его знает? Благодаря своему творчеству я многие годы и так неплохо жила, можно даже сказать, роскошно. А потом, лет пять назад, уровень продаж резко подскочил, и мои книги впервые попали в список бестселлеров. С тех пор нажим не ослабевает — нужно продавать все больше и больше.
Мне вдруг в голову пришла одна мысль.
— А давно Нина стала вашим агентом?
— Около семи лет назад, — ответила Изабелла, отводя взгляд.
— А до того времени, — рискнул я предположить, — вы редко появлялись на людях, не посещали симпозиумы пишущих в детективном жанре, мало общались с прессой и вообще…
— Да, — кивнула Изабелла. — Я жила тихо и спокойно, как мне нравилось. Полностью посвящала себя творчеству.
— Но Нине этого, конечно же, было недостаточно?
— Да, еще в самом начале, при подписании контракта, она сказала, что я не в полной мере реализую свой потенциал в коммерческом отношении и что она может сделать меня богатой.
— Значит, вы подписали с ней контракт? — Я с любопытством смотрел на мисс Верьян: что-то здесь явно было не так.
Изабелла беспокойно заерзала, по-прежнему избегая моего взгляда.
— Да, — ответила она.
— Очевидно, Нина предложила что-то такое, от чего вы не смогли отказаться.
Кажется, Изабелла уже сожалела о том, что подозвала меня к себе.
— Думаю, любой писатель стремится к большему признанию и коммерческому успеху, — сказала она.
С этим я не мог поспорить. Я и сам пишу не просто ради развлечения. Изабелла, разумеется, тоже. Всем писателям необходим круг читателей, и чем больше, тем лучше. И если писатель заявляет, что не стремится стать автором бестселлеров, значит, он врет.
Изабелла тем не менее отчасти говорила сейчас неправду. Я пока не понимал, в чем дело, но по какой-то причине она чувствовала себя дискомфортно. В противном случае она не попыталась бы отделаться такими банальными словами.
— Не люблю быть в центре внимания, просто терпеть не могу, — неожиданно добавила Изабелла. — В отличие от некоторых. — Она опять с неприязнью посмотрела на Нину и Данна.
— Да, наш мистер Данн, похоже, счастлив быть средоточием всеобщего внимания, — заметил я.
— Наверное думает, что смазливая физиономия и белозубая улыбка компенсируют неумение писать, — довольно ядовито, к моему удивлению, произнесла мисс Верьян.
— Я, признаюсь, попытался прочитать одну из его книг, но быстро понял, что подобная литература совершенно не в моем вкусе.
— И у Нины еще хватило наглости просить, чтобы я написала для него аннотацию! — От волнения Изабелла чуть ли не подскочила на диване. — Тот вздор, что он написал, я читала до тех пор, пока могла еще себя заставить. Джон Гришэм по сравнению с ним — нобелевский лауреат.
Я засмеялся.
— Но это вовсе не значит, что его книги не будут продаваться, причем неплохо.
— К несчастью, да, — скривилась Изабелла. — Я была просто в шоке, когда увидела и его, и свое имя в одном и том же списке бестселлеров. И у него это только вторая книга, а у меня уже двадцатая!
— У Нины, при всех ее недостатках, отличный нюх на то, что будет хорошо продаваться.
— Этого, Саймон, я отрицать не стану, — пробормотала Изабелла. — Но я не желаю, чтобы мое имя ассоциировалось с подобной бездарностью!
