Расселл Джонс - Выше головы!
— Нет, — смущённо улыбнулся он, вставая вслед за мной. — Но с такой знаменитостью — впервые.
— Тогда поздравляю с новыми ощущениями! — и я покровительственно похлопал его по плечу.
Сара говорила похожее перед тем, как запустили станцию.
Сара, оказавшаяся проницательнее, чем я мог предположить.
Она ведь тоже не пострадала — всерьёз. У неё никто не погиб из родных и близких друзей. Как у Йохана. И у Ирмы. Нехороший паттерн!
Прекращение
— Вы были в группе спамеров?
— Нет, я для этого недостаточно…
— Опытен?
— Недостаточно силён. Мои близкие пострадали. Я еле с этим справился…
— Понимаю… Ой, простите!
— Ничего. В общем, для спамеров я недостаточно крут. Но, надеюсь, был полезным!
— Кто это? — поинтересовался семейный партнёр Ирмы, отвлекаясь от кормления одного из отпрысков.
— Знакомый, — пояснил я.
— Я раньше его не видел, — признался он и наклонился над коляской, стоящей с другой стороны.
Спящий младенец продолжал посапывать.
— Может, это рождение новой звезды! — пошутил я: даже детям было понятно, что Йохан выглядит нелепо, стесняется камеры и не знает, куда девать ноги.
Он запинался и даже заикался иногда. Да уж, ему и впрямь лучше оставаться невидимкой и сидеть за операторским пультом!
— Дядя смешной! — заявила малышка, сидящая за соседним столиком. — Рэй — красивый! Очень-очень!
Я её вспомнил: зелёные глазищи, чёрные кудряшки… Поклонница, которая «подождёт». Помахав ей, я обменялся понимающими взглядами с её мамой, и вдруг ощутил радость. Не сразу я осознал, от чего это. Я ведь не знал их фамилии, не мог проверить… Только так и смог убедиться, что они в порядке!
— Меня тоже поставили принимающим, — признался родитель. — Но только на три часа разрешили. Разве этих мартышек надолго оставишь! — и он с нежностью взглянул на жующего сына.
Другого кормила Ирма — непривычно молчаливая. Даже гриву свою она увязала, и потому казалась ниже и как будто незаметнее… «Синдром профессиональной гиперответствености», — значилось в той части её профиля, который был доступен специалистам. Но я понимал, что дело в другом.
Она жалела о своей вражде с Главой. Особенно с таким — ещё утром вездесущий Саласар предъявил тильдийцам тот факт, что Ниул Ярхо был на «Эльвире», когда там произошла катастрофа, и участвовал в ликвидации. По понятным причинам ни он сам, ни журналисты не вытаскивать эту подробность во время избирательной компании. Тогда это было лишним и даже неприличным, теперь же обстоятельства изменились. Все предшествующие поступки Главы начали трактоваться соответствующим образом, а само устранение последствий перестало казаться «феноменальным». «Перестраховщиком» его уже никто бы осмелился называть. Это с одной стороны, а с другой — критика его политики тут же обрела оттенок ребячества, и это ещё мягко! «Он знал, он понимал, а мы…»
— Кстати, сегодня двадцать второе марта, — заметил мой собеседник, прочитав пришедшее сообщение.
— И что? — нахмурился я, не понимая его намёка.
— Ровно год с прошлой СубПортации, — пояснил он, но я был слишком занят размышлениями о подоплёке того и этого, чтобы уловить, к чему он клонит.
— Мне тут написали, что сегодня — день твоего рождения, — сказал он, сдавшись. — Пошутили?
— А. Да. То есть, нет, не пошутили, — я вынырнул из своих тяжких дум и вспомнил про тот разговор с Юки, в котором мы выбирали «правильную» дату. — Получается, что так… А что?
— Ни-че-го, — продекларировал он, быстро набирая ответ.
В качестве плоскости для клавиатуры он использовал своё колено — столешница была занята кусочками петрушки, аккуратно вылавливаемой из его же тарелки ловкими детскими пальчиками. Увы, но кто именно не любил зелень, спрашивать было недосуг.
Я внутренне приготовился — вовремя. Заиграла праздничная музыка, семейное кафе осветилось разноцветными фонариками — и вот со стороны стойки выплыл камилл-официант. Он был невысокого роста, просто этажерка на трёх ногах с колёсами и двумя парами выдвижных гибких «рук». Теперь же его скромные размеры были почти полностью скрыты под чудовищных размеров тортом, украшенным розочками, мармеладными звёздочками и горящими свечками.
Десять свечек — насчитал я. Всё верно: если сегодня мой день рожденья, то мне исполнилось десять лет. Юбилей! И пусть этот праздник устроен не для меня одного — это я понимал, и сияющие глаза детей вокруг подтверждали — всё равно было невероятно приятно.
Кафе наполнилось аплодисментами, а мой альтер начал непрерывно выдавать поздравления. «Значит, заговор. И все в курсе — я один…»
— Спасибо, — я неловко поднялся. — Большое вам спасибо! Эээ… Угощайтесь, что ли…
Пока официант объезжал столики, раздавая куски торта, я занялся письмами. Сначала приглашения. «Да» — на обед в «Огоньке» с Юки и Брайаном. «Да» — на ужин с Бидди и Илаем в Западном секторе, место они выберут сами. Разумеется, придут и другие — это я понимал, как и то, что надо будет вести себя соответствующим образом.
Если бы выбор был за мной, я бы вообще забыл про этот день — из-за случившейся катастрофы, а главное, из-за расследования, из-за подозрений и тревоги, которая переполняла меня. Но дети воспринимали мир иначе: им нужна была разрядка, и вообще — это же день рожденья! Следом за ними и взрослые, но тут на первом месте было желание «жить как раньше».
Всё так быстро произошло! Позавчера — астероид, вчера — запуск, сегодня — мой день рожденья. «Всё будет скромно», — написала Бидди. «Возвращайся поскорей!» — Телжан О’Ши. «Поздравляю с началом следующего года!» — Леди Кетаки, и мне захотелось увидеть её, чтобы признаться: прошедший год стоил всей моей предыдущей жизни. А впереди ещё целый день.
В какой-то степени это было удобно, потому что я не знал, что делать в сложившейся ситуации. Надо ли сообщать Ниулу о подлинном значении тех самых одиннадцати процентов? Если я Посредник, то надо ли вообще передавать людям решение этой проблемы? Может, оставить всё ИскИнам — пусть Инфоцентр сам ищет преступника?
— Поздравляю, — прошептала Ирма, трогая вилкой розочку на куске, который водрузил перед ней ловкий официант.
Я хотел ответить, но поймал взгляд её партнёра, увидел, как он покачал головой — и промолчал.
[Она очень переживает из-за того, что случилось, — написал он. — Если хочешь поговорить с ней, то лучше подальше от детей].
[Не нужно], — ответил я, и он облегчённо улыбнулся.
