Всеволод Глуховцев - Пурпурный занавес
В девятнадцать ноль пять за ним заехал Пинский, вызвавший его по мобильному.
Подходя к машине аналитика – темно-вишневой «Тойоте» – Гордеев заметил в салоне пассажира.
Приятелем Пинского оказался мужчина лет сорока, среднего роста, но широкоплечий до чрезвычайности, поперек себя шире. Николай невольно пригляделся к нему: черты лица жесткие, властные. Рукопожатие – крепкое, ладонь очень твердая, как из дерева.
«Начальник агентства, – дедуктивно сработал Николай. – Хотя нет… зам».
Врач представил своего спутника:
– Ушаков Валерий Николаевич, заместитель директора охранной фирмы.
Николай усмехнулся про себя: не такой, мол, я и тугодум, котелок варит!
Какое-то время ехали молча, затем психоаналитик подал голос:
– Сотрудники Валерия Николаевича установили владельца квартиры – им оказалась одна пожилая женщина, но, как выяснилось, она лишь сдает квартиру внаем. Сейчас ребята поехали к ней, попробуют аккуратно выяснить о последнем съемщике. Мы же пока установим за домом наблюдение, подождем, когда подъедет подкрепление. Потом проникнем в квартиру, если она пуста. А если он там – установим за ним слежку.
Так и сделали. Припарковались неподалеку от пятиэтажки, сидели, ждали, наблюдали. Вскоре зазвонил мобильный у частного детектива. Хмуро выслушав, тот отключился и сообщил своим спутникам:
– Птичка упорхнула. Мои были у тетки – сегодня утром жилец рассчитался и съехал. Пошли, посмотрим: может, он наследил там.
Поднялись. Детектив приложил палец к губам.
– Сейчас – тихо, – едва слышно шепнул он. – Ни звука!
С полминуты постояли в полной тишине. Затем Валерий Николаевич сунул руку в карман и беззвучно вынул набор отмычек на колечке.
Пять секунд ему понадобилось, чтобы открыть дверь. Гордеев и Пинский переглянулись, аналитик весело подмигнул. Николай сдержал улыбку.
По-тихому зашли, осмотрелись. Действительно – жилец съехал. Ни одной посторонней вещи, только какая-никакая мебелишка – судя по всему, хозяйки квартиры.
– Ловить нечего, – сделал негромкий вывод замглавы агентства. – Пошли… Потом мои ребята пошукают – пальчики там, всякие прибамбасы. Если он – человек, значит, следы должен оставить. Бесследных не бывает!
«А если не человек?..» – подумал Николай, но вслух, понятно, не сказал.
Аналитик подбросил приятеля, куда надо, потом отвез Николая домой.
Оставшись с новым другом наедине, Гордеев после некоторых сомнений все же сообщил тому о своих неприятностях с братвой.
– Ну-у, – протянул тот, – это не проблема. «Витязь»! – одно слово, и эти гоблины свои понты себе в задницу засунут. Не бери в голову… Номер их тачки запомнил?
Гордеев кивнул, достал записную книжку и продиктовал номер «Мерседеса».
Домой Николай вернулся обнадеженный, даже бодрый. Дело пошло! Неловко, правда, было просить помощи у другого, он привык полагаться лишь на самого себя – но тут, похоже, интересы гораздо важнее и выше, нежели какие-то придурки-рэкетиры. На душе все же было неприятно и… да чего там греха таить, беспокоился он, опасался. Если друзья Пинского уладят этот вопрос, он забашляет им, сколько надо – запасец зеленых у него имелся, так сказать, на черный день.
В общем, к Марине он не пошел, преспокойно – почти! – уснул у себя. Сна почему-то он не ждал, а тот явился.Николай ехал на своей машине к дому злодея – не к той серой пятиэтажке на краю города, а к его новому жилищу. Каким-то образом ему это стало известно – бревенчатый дом-пятистенок в пригороде. Там он и поселился, маньяк этот чертов.
Гордеев зачем-то сделал крюк – проехал мимо прежнего адреса, оставленного намедни утром таинственным жильцом. Затем миновал дом странных заказчиков на Шерстомойной, прокатил с ветерком по Заозерной. И лишь после этого, как бы сделав почетный круг, направил машину к мосту через реку, на противоположном берегу которой, в дачном поселке и обосновался его супостат.
«Газель» едва успела въехать на отчего-то безлюдный мост, как впереди показался черный «Мерседес». За лобовым стеклом виднелись напряженные и злые ряшки давешних братков. Главарь свирепо прорычал: «Тебе крышка, козел!» Николай не слышал этих слов, конечно, нет, но догадался по шевелению губ, словно был обучен технике чтения глухонемых.
«Мерс» торпедой рванулся с места, набирая скорость, понесся вперед, нацелив широкое рыло радиатора на машину Гордеева. «Никак таранить вздумали?» – успел удивиться тот и тут же понял, что ошибся.
С обоих боков высунулись двое быков и, выставив короткоствольные автоматы в сторону застывшей «Газели», принялись поливать мишень очередями. Пули с противным визгом зарикошетили, защелкали вокруг. Гордеев не успел испугаться, как откуда-то сбоку (из-под моста, что ли?), как чертик из табакерки, возникла знакомая фигура в черном длиннополом плаще и, встав на пути изрыгающего смерть лимузина, подняла перед собой руки.
Маньяк?!
Он самый!
Из его ладоней вырвались молнии и вонзились в автомобиль с братками.
«Мерс» взорвался, взлетел в воздух и рухнул вниз, проламывая ограждение моста. Спустя мгновение раздался громкий всплеск, и все стихло.
Николай в оцепенении следил за этим побоищем, не замечая своего разинутого в немом крике рта. Наконец, опомнился, вернул отвисшую челюсть на место и чуть было не перекрестился.
Маньяк, только что спасший его от верной гибели, приблизился к пролому, глянул вниз и… прыгнул с моста.
Это безумие оказалось для Николая чрезмерным – он повернул ключ зажигания, судорожно надавил на газ… Двигатель взревел, машина дернулась и сорвалась с места. На хрен, к черту весь этот дурдом! Прочь, прочь, куда глаза глядят – уехать, забыть, отделаться от наваждения.
Но так получилось, что дорога сама привела его прямиком в поселок, к дому маньяка – экстрасенса или мага, тьфу на тебя, нечистый! Такое отчаяние взяло его, что он в бессильной ярости заскрежетал зубами. Никак ему не отделаться от морока. Но нет, шалишь, есть один способ – я еще покажу, на что способен!
И он направил машину на жилище ненавистного колдуна-душегуба, не хуже, чем капитан Гастелло. С разгона впечатался в бревенчатую стену и снёс ее вместе с домашней обстановкой.
Грохот, звон битого стекла! Лобовой триплекс вмялся внутрь кабины, весь в трещинах. Что-то здорово треснуло Николая в лоб – что, он даже не понял. «Газель» с разбитыми стеклами и фарами, вся мятая-перемятая, намертво застряла в развалинах. Двигатель заглох.
Слегка контуженый водитель услышал какие-то звуки. Что-то журчало, тихо-тихо.
Тут до него дошло, что выливается бензин из пробитого бака, и шипит из вывороченной трубы газ. Ни хрена себе! Надо линять.
Дернулся влево, но дверцу заклинило. Николай с силой вышиб её ногой…
