Сергей Тепляков - Флешка
– Ну да… – твердо сказал он. – Надо идти в Аркаим. Там есть главная площадь. Считается, что на ней приносили жертвы. Но, может, в центре этой площади ставили этот куб? И будь что будет…
– А что будет? – жадно спросила Жанна.
– Откуда же я знаю? – пожал плечами Филипп. – Может, счастье будет вылетать из этого куба упаковками по двести пятьдесят граммов? Или вдруг станет тепло, а все вокруг разом подобреют? Или, наоборот, тут же и настанет конец света, досрочно! Черт его знает, что там будет… Как будет, так и посмотрим.
Жанна еще не успела ничего на это сказать, как вдруг хлипкая дверь номера вылетела с пушечным грохотом. Трое каких-то людей ввалились внутрь. Филипп остолбенело уставился на них. От испуга он почти ничего не видел – разве что понял, что все трое в масках. Жанна приподнялась на кровати, но один из троих приставил ей к голове обрез и сказал:
– Не дергайся, сука, завалю!
Еще один встал посреди комнаты и громко сказал:
– Быстро в угол, оба!
– Шанель! Шанель! – вдруг истошно завопила Жанна. Филипп решил, что она рехнулась. Того же мнения были, видимо, и налетчики. Один из них двинул Жанну по голове кулаком и она свалилась с кровати на пол. Двое других обернулись к Филиппу. Филипп почувствовал ужас, которого не ощущал никогда.
– Мужики… – пробормотал он. – Ну да, может, мы были грубоваты… Но нельзя же так… Вы чего?
Странный – шипящий и короткий, словно плевок, – звук раздался вдруг от двери. Один из налетчиков рухнул. Двое других оглянулись, но звук повторился еще раз, другой, и они тоже оказались на полу. Филипп квадратными глазами смотрел, как по ковру растекаются густые черные лужи. «Кровь? – думал он. Это не умещалось в голове. – Не может быть». Он хотел проснуться, хоть и понимал, что надеяться, будто это все сон – очень по-детски.
– Жанна Вадимовна… – вдруг услышал он. Подняв голову, он увидел, что посреди номера стоят Громовы, и один из них, вроде бы Яков, помогает Жанне встать.
– Чего стоишь, Филя… – быстро проговорил другой, Иван. – Пакуй вещички. Сматываемся!
Он озабоченно посмотрел вокруг и сказал:
– Эх, кровищи-то, кровищи… Я же говорил, Яша, ножиками надо было, ножиками!
Филипп подумал, что вот прямо тут и сейчас он упадет без сил.
– Филя, ты чего?! – спросила Жанна, уже стоявшая на ногах. – Нашел время в обмороки падать! Тебе поди еще нашатыря?
– Вы здесь откуда? – спросил Филипп Громовых. Иван посмотрел на Якова, Яков на Ивана. Потом Яков пожал плечами, а Иван ответил:
– Филя, да мы просто так за вами поехали. С такими знаниями, как у тебя в голове, нельзя без охраны по нашей стране мотыляться… Оторвут головенку-то…
– А как… как вы узнали про них? – спросил Филипп.
– Шанель! – улыбаясь, сказала Жанна. – Шанель!
– Что – шанель? – спросил Филипп.
– У меня микрофон, у них наушник, а Шанель – кодовое слово… – с довольным видом пояснила Жанна.
– То есть, они слышали все? – спросил ее Филипп.
Жанна поняла, о чем он спрашивает и усмехнулась.
– А чего такого «всего» они могли услышать? До «всего» ведь так и не дошло! – ответила она. – Да даже если бы и было, что послушать – и что? Небольшой радиотеатр – тебе разве жалко?
– Некогда, некогда! – заговорил Иван Громов. – Филя, не парься, когда вы разговаривали на интимные темы, мы закрывали уши. Уносим ноги, быстрее, быстрей!..
Филипп с Жанной быстро собрали вещи – бумаги, компьютер, полиэтиленовый пакет с кубом. Потом они вышли из гостиницы и сели в машину Филиппа.
– Поехали! – повелительно сказала Жанна.
– А ребята? – спросил Филипп.
– Им еще надо будет прибраться… – сказала Жанна со странным выражением лица.
Филипп почувствовал, что его начинает тошнить. Он завел машину, выехал на трассу и погнал в сторону города…
– А почему именно «Шанель»? – вдруг спросил он.
– Я ее не люблю… – усмехнувшись, ответила Жанна.
Часть вторая
1
– Если смотреть на политическую часть послания президента, нам нужно ждать перемен? – спросила Шуркова журналистка, удобно устроившаяся в кресле напротив.
Шурков, собираясь с мыслями, посмотрел на нее. «Как я устал…» – вдруг подумал Шурков. В последнее время он так и чувствовал себя – усталым. От замечал, что работа его уже не имеет прежнего лоска, что все чаще он говорит себе «и так сойдет». Но не сходило. Вот летом он заявил, что Хозяина России послал Бог. Когда придумал, когда говорил, и даже потом, до тех самых пор, пока не вышли газеты, ему казалось, что придумалось отлично. И только когда увидел это в газетах и на сайтах, понял, что это было как-то уже чересчур. Вечером после этого ему позвонил Хозяин и сказал: «Мне приятно, конечно, что вы меня так облизываете, но надо и меру знать. Ладно, все поймут, что вы дурак и заговариваетесь. Но кто тогда я, если держу вас на работе?». Это воспоминание и сейчас, спустя пять месяцев, было так неприятно, что Шурков почувствовал дрожь. Но тут же мысленно прикрикнул на себя – нельзя было терять концентрацию, и вообще нельзя, и сейчас – в особенности.
20 декабря начальник Шуркова ушел на новую работу и оставил Шуркова и.о. Можно было бы предполагать, что следующим этапом будет повышение Шуркова, он займет, наконец, то кресло, которое манило его десять лет. Однако знал, что кресло манит не его одного. Два последних дня были самыми нервными для Шуркова. Часами он сидел с отсутствующим взглядом, поражая этим и свою секретаршу, и видевших его людей.
Он бы с удовольствием перенес это интервью на другой день, но все так собралось, что деваться было некуда. Это интервью он придумал, чтобы растолковать народу послание Президента, с которым тот, правда, еще не выступил (предполагалось обнародовать сначала Послание, а сразу вслед, часа через два-три – интервью Шуркова, чтобы показать всем как надо думать). С Посланием президент должен был выступить давно, в ноябре, но потом публике сообщили, что логично будет сделать это перед новой Государственной Думой. Не то, чтобы это и правда было логично. Проблема состояла в другом: Послание, как ни колдовали над ним, получалось ни о чем, и выступать с ним накануне выборов в Государственную Думу означало серьезно увеличить число желающих показать власти фигу, и без того очень большое. После выборов же недовольные и несогласные могли насмешничать над Посланием сколько угодно – это уже ни на что не влияло.
Шурков уже давно придумал для своего интервью несколько мыслей, которые хотел послать «граду и миру».
– Перемены уже произошли! – вдруг, одномоментно, как-то сразу напустив на себя вдохновенный образ, и немного напугав этим не ожидавшую такого журналистку, начал Шурков. – Режим уже сменился. Вернее так: система уже сменилась. Возьмите итоги выборов, посмотрите на митинг на Болотной, почитайте дискуссии в Интернете, ознакомьтесь с прямой линией премьер-министра. Почитайте Послание Президента, в конце концов! Перемены серьезнейшие – прямые выборы губернаторов, упрощение порядка регистрации партий, оборудование избирательных участков веб-камерами, КЭГами, КОИБа-ми и так далее. Осталось только оформить изменения юридически.
