Наталья Шитова - Дерзкая
— Катя, я узнал, что у вас было мое серебряное кольцо…
— Его у меня отобрали.
Он кивнул, замолчал, потом склонился и закрыл лицо руками. Какие удивительные свойства у райских зомби! Такие яркие человеческие эмоции, что непонятно, право, чем же отличается их самосознание от человеческого? Если ничем, то почему Зубарский так горюет по поводу своего воскрешения?
— Я знаю, что его отобрали, — произнес он, выпрямившись. — Но если оно было у вас, значит вы могли побывать и у меня в доме. Я прав?
— Да. И что?
— Там была коробочка с таблетками и одноразовыми инъекторами. Мне надо знать, ее вы тоже забрали? — Зубарский посмотрел на меня с отчаянной надеждой.
Коробочка лежала у меня в сумке. Прежде чем решить, говорить Зубарскому правду или нет, нужно было выяснить назначение этой коробочки.
— Ее мы тоже забрали, но, право, сочли ее совершенно бесполезной.
— Вы ее выбросили?! — с ужасом прошептал Зубарский.
— Понятия не имею, что брат с ней сделал.
Зубарский закрыл глаза и замолчал. Говорить со мной он больше не хотел, не о чем было ему со мной говорить.
— Это важно? Что это было такое?
Не открывая глаз, тихо и безучастно Зубарский пояснил:
— Препараты серебра. Таблетка, принятая внутрь, на некоторое время дает защиту от преобразующего воздействия. А инъекция убивает зомби.
— Каким образом?
— Раствор, содержащий серебро, вышибает сознание из мертвого тела раз и навсегда… — злобно пояснил Зубарский и встал. — Таблетки мне уже не помогут, но вот инъектор просто необходим. И очень жаль, что мои надежды оказались несостоятельны.
— Подождите… — я подошла к лежащей сумке и полезла внутрь. Удивительно, что сумку не обыскали. Коробочка была на месте. С одной стороны, это была собственность Зубарского. С другой стороны, для меня эти предметы кое-что значили и могли бы пригодиться. — Говорите, таблетки уже ни к чему… Тогда возьмите вот это.
Не вынимая коробочку из сумки, я достала один инъектор.
— Но… Это же то самое… Наглая лгунья! — возмутился Зубарский. У бедняги даже руки затряслись, когда он потянулся к инъектору.
— Если вы будете себя плохо вести, я ничего вам не дам! — я спрятала инъектор за спину.
Вообще-то сцена была не очень красивая. Я напоминала себе врача-изверга, который дразнит обезумевшего от ломки наркомана.
— Ну что вы мучаете меня? — выкрикнул Зубарский. — Отдайте же, черт возьми, это мой последний шанс!
— Что вы задумали, Роман?
Похоже, инъектор был ему нужен исключительно для личного употребления. Если я отдам ему серебро, он убьет себя, если, конечно, можно убить мертвеца… Я положила инъектор на софу, Зубарский в секунду сцапал его и спрятал в карман. К этому моменту он уже был похож на выжатый лимон, мокрый, жалкий и несчастный. Не стоило над ним издеваться. Хотя, может быть и не стоило мне убивать его дважды, отдавая инъектор. Впрочем, это же, в конце концов, его вещь, не моя.
— Спасибо, — произнес Зубарский и неожиданно широко улыбнулся. Улыбка сделала его совсем живым и симпатичным. — А второй инъектор никому не отдавайте. Я вам его дарю!
Бодрой походкой он направился к выходу, а я, провожая его взглядом, была почему-то уверена, что вижу его в последний раз.
Глава 5
— Поначалу я сам путался в этих движущихся лабиринтах, но сейчас многие мои гости прекрасно ориентируются в системе, — Валерий Извеков огляделся и беззвучно засмеялся: — Согласись, это впечатляет.
Не согласиться было трудно. Это действительно впечатляло. Мы стояли на бегущей ленте транспортера-эскалатора и медленно двигались вниз. Транспортер огромным стеклянным змеем заворачивался внутри пирамиды Рая, начинаясь на вершине, и спускался широкими кольцами по гигантской спирали. Иногда в стеклянной кишке попадались отверстия входов, через которые можно было попасть на некоторые этажи Рая. Внутри спирали эскалатора пролегали десятки транспортеров поменьше, представляя собой чудное переплетение, в котором действительно трудно было разобраться.
Пока я рассматривала это техническое великолепие, Извеков стоял метрах в трех от меня, отвернувшись, и отдавал распоряжения через портативное переговорное устройство. Отправляясь вместе со мной в путешествие по пирамиде Рая, Извеков не взял с собой никакой охраны. Как тогда, на улице, он был совершенно один. Он знал о том, что мне известно, кто пытался убить Юру, и, тем не менее, даже не показывал вида, что ждет от меня подвоха. Это удивляло, и сбивало меня с толку.
Извеков пришел за мной сразу же после того, как прислуживающая мне молчаливая девушка прибрала комнату после завтрака. Я понимала, что меня не бросят одну мои навязчивые хозяева, но, честно говоря, предпочла бы общество живого трупа Александра.
Я ожидала, что он опять заведет туманные разговоры, но он был предельно естественным.
Извеков был одет в полуспортивный полурабочий комбинезон и выглядел обычным наемным служащим-технарем, а никак не хозяином грандиозного Рая. Если бы не страшный сон, давший мне понять кто есть кто, я, наверное, испытывала бы удовольствие от знакомства с симпатичным, улыбчивым парнем, каким был Извеков сегодняшним утром. Опираясь локтем о движущийся поручень, он посматривал изредка в мою сторону, говорил что-то в сой «уоки-токи» и ничем, казалось, не был особо озабочен.
Внутри Рая царила такая же неразбериха и эклектика, как и снаружи. Мы медленно проезжали мимо разноуровневых этажей, висячих зимних садов, огромных залов, отделанных редкими и дорогими материалами. И во всех помещениях, которые попадались мне на глаза, удивляло обилие дверей, словно Рай был огромным отелем. По коридорам и залам перемещались люди. Некоторые стояли в отверстиях купола транспортера и, видимо, собирались отправиться вниз, но не решались этого сделать, пока мы с Извековым не проследуем мимо их этажа. И только после того, как мы удалялись от них на приличное расстояние, люди ступали на движущуюся ленту.
Наконец Валерий закончил беседовать по переговорнику и повернулся ко мне.
— И долго мы будем спускаться?
— Чтобы добраться до нижнего этажа, нужно потратить часа три, я думаю, — ответил он. — Но мы не будем этого делать. Цель нашего путешествия находится несколько ближе, на следующем витке.
Только ему одному было известно, где кончался этот виток, и начинался следующий. Я поняла бессмысленность своих попыток запомнить наш путь, поэтому просто принялась рассматривать то, что не было похоже ни на одну из моих самых смелых фантазий.
— Сколько же лет ушло на то, чтобы построить все это?
