Галина Гончарова - Работа словно праздник
Лейри была влюблена. Но еще она была Адалан. Семья купцов, которая несколько поколений успешно вела дела и отличалась высокой практичностью. Не миновала чаша сия и Лейри.
Любовь отдельно, булочки отдельно. Если любимый так не нравится друзьям – надо выяснить все возможное. А чувства…
Это – мой разум. Я хозяйка своего тела и своей души. И никак иначе.
Безжалостно?
Бесчеловечно?
Да хоть как! Обязательно надо поговорить с Таши. Пусть он и выглядит полным растяпой, но мозги у него работают – дай Четырехликий каждому.
Лиассио тоже не спал этой ночью. Но по более прозаической причине. Он занимался любовью с Дилерой Тарес. А почему бы нет, если добыча сама в руки идет?
Небось с муженьком она и половины такого удовольствия не получит.
Лейри?
Нет, она очаровательна. Но должен же мужчина сбрасывать напряжение? Обязан! Или вы предлагаете хранить верность одной-единственной? Ну-ну…
Серьезные планы на Лейру Адалан у Лиассио были. Жениться, уехать в другую страну, промотать приданое, а там кто знает… можно ведь и жену кое-чему научить.
Лейра красива. И если она будет дарить свое внимание нужным людям – получится весьма интересно и полезно.
Лиассио сильно шлепнул любовницу по попке.
– Принеси вина.
Дилера вскочила и побежала к кувшину.
Любовником она была довольна. Молодой, сильный, неутомимый, с впечатляющими достоинствами, а вкусы… Да, у него своеобразные вкусы. Но это тоже доставляет удовольствие. Почему бы нет?
– Как прикажет мой господин, – проворковала она, с поклоном подавая вино.
Лиассио выпил кубок – и потянул женщину обратно на кровать. Та не сопротивлялась.
Пока муж в отъезде – почему бы и не получить от жизни максимум удовольствия.
Измена обетам? Да о чем вы! Какие глупости! О чем муж не узнает, то ему и не повредит. А он не узнает. Их брак – сделка.
Дилера красива, умна, молода, ведет дом, сопровождает супруга повсюду и ублажает в постели, как ему будет угодно. Дети?
Через пару лет можно и о них подумать. Но это позже.
В свою очередь супруг дает ей деньги, выводит ее на приемы… и даже если иногда прижимает в углу хорошеньких служаночек, она этого не замечает. Конечно, если о ее измене станет известно – этого Тарес не простит. Но Лиассио тоже не нужна лишняя шумиха…
– А что у тебя с этой стервой Адалан?
Лиассио вскинул брови.
– Стервой?
– Можно подумать, она трайши или лойри, а не купеческая дочь, – сморщила нос Дилера. – Ведет себя так…
– Ну, лойри она, может, и будет, – лениво протянул Лиассио. – И что? Тебе это мешает?
– Главное, чтобы тебе это не мешало.
– Что ты. Куда ей до тебя. У тебя такое тело и такие…
Дилера раскраснелась от удовольствия, слушая непристойности, которые Лиассио шептал ей на ухо. В ее понимании Лейри и Каирис были заносчивыми гордячками и стервами. А потому не заслуживали ни жалости, ни снисхождения. Да, она спит с возможным женихом Лейры Адалан. И даже если он станет мужем – ничего не изменится.
Подумаешь, супруга…
Дилера, с ее потаскушечьей моралью, просто не могла понять девушек, которые считали невозможным продаваться за деньги или титул. И уж тем более изменять мужу. В их понимании брак был гарантией верности. В понимании же Дилеры…
Ну-ну…
А учитывая острые язычки девушек – не стоит удивляться, что они не нашли общего языка.
Вражда длилась долго и прерываться не собиралась. Так что Дилера сейчас получала двойное удовольствие. Физическое – тут все просто, и моральное – от того, что наставляет рога стерве Адалан. Да если бы она узнала…
Она не узнает.
Или потом, после свадьбы?
Поживем, полюбуемся…
Таши просматривал бумаги, в которых были записаны сведения о Лиассио. И едва не ругался.
Ну, Лейри. Нашла себе тварь! Пробы ставить негде, да и зачем на дерьме – проба?
Значит, так. Гребет все, что шевелится. Это первое. Припевом к куплету – омерзительно неразборчив. Перебрал и трайши, и потаскушек с городского дна. Болезни…
У мага абонемент на год покупался. Чтобы из-за каждой болячки отдельно не бегать.
Кроме того, нечистоплотен в отношениях. Вариант «встретились – получили удовольствие – разошлись честно» не для него. Тут и шантаж, и несколько отравившихся соплюшек, и попытка убийства… м-да.
Мило, очень мило.
Что второе?
Финансово стеснен. То есть денег просто нет. Кое-какая сумма имеется, и человек из трущоб на нее несколько лет проживет. Но не Лиассио. Этот не привык жить на медяки, ему золото в карманах нужно. И вот тут Лейри вполне вписывается.
Красива, что важно. Умна. И – очень хорошее приданое. Очень. Валиар Адалан не беден и для дочки не поскупится. Особенно если его чадушко будет счастливо.
Есть ли третье?
Так, по мелочи. Мстителен, ревнив, нечистоплотен. Подозревался в краже безделушек у богатых дамочек, но за руку никто не ловил, стало быть – вывернулся. А жаль, жаль…
Вопрос: что делать?
Вариантов несколько. Первый – убить. Самый простой. Нет человека – нет проблемы. А Лейри… а что Лейри? Лучше один раз оплакать подонка, чем всю жизнь – себя.
Но если б некроманта всегда устраивали самые простые решения.
Можно, можно… но!
Эта скотина – лойри. И вхож к градоправителю. А Таши сейчас не стоит светиться. Если его подозрения насчет исчезновения отца верны, к этому причастен кто-то из знати. Испугается, затаится – и ищи его сто лет?
Таши мог. И больше мог поискать и подождать. Но зачем?
Лойри же… Причину его смерти начнут прояснять. А все доступные некроманту методы несут на себе отпечаток весьма характерной магии. Каждый работает своим инструментом.
Кстати… А если?..
Таши повертел в руках кисть. Почему бы нет?
Да потому что. Увы… рисовать некромант не умел. Вообще. Вот начертить чертеж, выписать символы по линеечке, даже самые сложные – согласен. Сделаем.
Но нарисовать…
Рисунками некроманта можно было напугать даже костяных гончих. Люди выходили ужасающе непропорциональными, дома перекашивались, цвета перемешивались – и Таши сильно подозревал, что это еще не предел.
Во всяком случае, если он решит нарисовать Лиассио… позировать мерзавец ему не будет. А по памяти… попробовать?
Нет уж. Таши отлично помнил, как пытался нарисовать сирень в вазе. Просто так. Потом знакомый посмотрел на хаотичную смесь белых, сиреневых и зеленых пятен и спросил, как это переворачивать? Не держит ли он рисунок вверх ногами?
