Джон Мини - Песнь праха
— Где мы?
Донал молча ткнул пальцем в то место, где должно было находиться название станции. Там Уроборос, подобно ленте, обвивая череп, заглатывал свой хвост.
— Энергетическое управление, — произнес он. — Подземное отделение.
— Здесь мы будем в безопасности?
— Надеюсь. — В конце платформы Донал заметил дверь примерно в рост человека с тем же логотипом, только небольшого размера. — Нам остается только надеяться.
6
Они прошли мимо горизонтальной шахты и вышли с края обширного заполненного пещерами комплекса. Огромное темное пространство заполняли ряды грандиозных реакторов.
Миллионы невидимых пальцев, казалось, скользнули по коже Донала, а дива застонала.
— Здесь есть защитное экранирование, — прошептал Донал. — Взгляните. Вон там, наверху.
Он говорил о небольшом знаке на стене слева — кабинет директора. Пальцем Донал проследил направление черной металлической лестницы, поднимавшейся наверх.
— Хорошо, — едва слышно произнесла дива, сжимавшая его за руку.
Они сделали шаг в проход. Он напоминал настоящую дорогу. Они держались левой стороны, стараясь не отходить от основания реакторов, переходя от одного к другому. Никого не было…
Проклятие!
Человек в громоздком защитном костюме что-то делал с оболочкой одного из реакторов на расстоянии примерно двадцати футов справа от них. Но он не поднял головы, и они быстро прошли мимо.
— Он нас не заметил, — прошептала дива.
Донал тоже понизил голос до едва различимого шепота.
— Он в защитном костюме. Вероятно, костюм предохраняет его и от любых воздействий.
Именно на это Донал и рассчитывал, направляясь сюда с дивой.
Они продолжали идти вперед, миновали ещё семь реакторов, и лестница, поднимавшаяся к директорскому кабинету была уже на расстоянии небольшой пробежки, когда все вдруг рухнуло в Аид. Четыре человека в серых комбинезонах преградили им дорогу.
— Гм… Привет. Я лейтенант Риордан. Я здесь для того… У них в глазах была абсолютная пустота. Донал взглянул на диву. Её бледное прекрасное лицо сделалось мертвенно белым.
Заметила ли она, что эти люди не вздрогнули, когда увидели её? Так, словно они почти…
Донал нанес удар ногой в бедро ближайшему из мужчин, отчего тот сразу же рухнул на пол. Второму он дважды засадил кулаком в живот, затем схватил диву за руку и побежал на оставшихся. Ткнул третьему пальцами в глаза — и путь был свободен.
— Быстрее…
Но тут ещё одна группа — семь или восемь человек — преградила им путь. Донал остановился, оглянулся — там тоже шло подкрепление — и оттащил свою спутницу в сторону, в боковой проход. Дернул диву за руку так, что дело чуть было не закончилось вывихом… О нет!
… и вынужден был остановиться, так как здесь им уже тоже преградили дорогу.
— Извините.
Они были в тупике.
Рубашка Донала насквозь пропиталась потом. Он мог ещё бежать довольно быстро, но вот дива… Ноги её были в крови, одежда изорвана в клочья. И при всем том лицо и тело оставались самыми прекрасными творениями во вселенной. Она была воплощением совершенства.
— Спасите меня, Д… Д… Пожалуйста, спасите.
Донал тяжело сглотнул и достал «магнус». Поднял его, прицелился и нажал на спуск. Дива вскрикнула от громкого выстрела.
Один из наступавших упал.
Он был ни в чем не повинен…
Однако его смерть ничего не изменила. Остальные даже не заметили его падения. Они продолжали продвигаться по направлению к Доналу с обоих концов прохода. Донал бросил взгляд вверх. Сам бы он, наверное, смог взобраться на реактор… но дива? Нет, невозможно.
О Танатос!
Донал выстрелил в наступающих, затем резко развернулся и следующим выстрелом сбил двоих из другой группы.
Но тут к тем и другим присоединилось подкрепление — люди в комбинезонах Энергетического управления. В руках они держали винтовки. Да, теперь у Донала не осталось ни малейшего шанса.
Он опустил «магнус».
— Спасите…
Ты пробуешь песню?
— …меня.
В магазине оставалось шесть патронов, потом ему пришлось бы перезарядить оружие. На них наступало более двадцати человек. Половина из них вооружена так, что сможет разнести его на мелкие кусочки. Все кончено. Они продолжали наступать.
— Пожалуйста…
Доналу вдруг захотелось спросить диву, помнит ли она, как его зовут. Замечательный вопрос накануне собственной смерти, когда его личная вселенная вот-вот исчезнет, подобно надписи, стираемой с грифельной доски в приютской школе.
Он вспомнил сестру Мари-Анн Стикс, преподававшую у них математику, и то, как она забинтовывала ему раны после драки с тремя крепкими старшеклассниками.
Наступавшие внезапно остановились.
Что произошло?
Группа зомби расступилась, пропуская ещё одного человека. К ним направлялся стройный немолодой мужчина с седоватой эспаньолкой, и у Донала вдруг возникло странное ощущение, что на протяжении всего их злосчастного бегства он постоянно ожидал появления именно этого человека. Перед ними был Малфакс Кортиндо, директор.
Взгляд темных и ярких глаз Кортиндо был жив и пронзителен. Никакой мертвенной тупости и пустоты, что царила во взглядах окружавших его людей.
— А, лейтенант. Как приятно… Осторожно!
Стоило Доналу поднять свой «магнус», как винтовки всех зомби мгновенно нацелились на диву. При их нынешнем расположении, если бы они открыли стрельбу, то в первую очередь перебили бы друг друга. Но, как известно, такие «мелочи» «околдованных» не останавливают.
Они пешки-камикадзе в руках другой более могущественной силы.
Донал опустил оружие и, помедлив мгновение, бросил его на пол. Оно с грохотом упало на каменные плиты.
— Я пришел сюда по собственной воле? — Ему не нужно было произносить свой вопрос вслух.
— Разве мотивы наших поступков, — тон Малфакса Кортиндо был предельно вежлив и абсолютно лишен всякого напряжения, — не являются вечной тайной для нас?
Донал грубо выругался.
— о, умоляю вас. — Небольшой крупнокалиберный пистолет, который Малфакс Кортиндо извлек из кармана, вероятно, был антикварным предметом. Два его укороченные ствола мрачно и злобно взирали на Донала. — Вы теряете чувство стиля.
Кортиндо направил пистолет на лицо дивы.
— Пришла пора умереть, милашка. Ты чувствуешь песню?
— Нет!
Момент настал.
Ты касаешься костей?
«Околдованные» работники Управления продолжали целиться в Донала, но причина была не в этом. Во имя Великой Смерти, страх никогда не может быть причиной.
