Анастасия Федорова - Дело о полянах Калевалы
— Леена Викторовна? Это Людмила Ивановна, комендант общежития. Я бы хотела проверить кое-что. Позавчера ваш сын был дома? А, хорошо. А кто с ним был?
— Капец… мамаша сдаст… — Краснову буквально было слышно, как у парня бьется сердце.
— Да, спасибо большое, до свидания, — она укоризненно посмотрела на Павлушина. — Ну? Не было тебя там, говорят.
Парень задержал дыхание и побледнел еще сильнее.
— Рассказывай, что было на Ведьминой поляне, — без предисловий спросил Краснов, стараясь поймать его взгляд.
— Я слышал, как Юкки говорил Хейки, что они пойдут на Ведьмину поляну, — сдавленным голосом заговорил Эсти, опустив глаза в пол. — Юкки самоуверенный придурок, со своими придурошными шуточками…
— Он тебе насолил? — перебил его Краснов.
— Когда мы с сестренкой шли из школы, — быстро и тихо говорил парень, — на нас напала волчица — дело в деревне было, ранней весной. Сестренка маленькая совсем была, не могла убежать, и я ее защищал, пока не прибежали взрослые. На мне куртка была толстая, поэтому она меня не сильно погрызла. Я как-то на курсе рассказал об этом. А Юкки… он меня своей домашней овчаркой напугал… С тех пор все издевались только, никто не верил, что я волчицу отогнал. И когда я узнал, что они пойдут на Ведьмину поляну, я решил, что напугаю их.
— И что дальше? — спросил Краснов, когда парень остановился.
— Я пришел, они все пьяные, Лайне и Тамминен взасос целуются, — он презрительно скривил лицо. — Девчонки полуголые бегают… Я хотел к ним подобраться, но пока я крался, появился Гну…
— Григорий Николаевич, — подала голос Марина.
— И ты дождался, пока они уйдут, и вернулся назад? — закончил за него Краснов. Эсти кивнул, стараясь унять дрожь в пальцах.
— Господи, только бы он мне поверил…
— Сам Устинов как себя вел? — допытывался Краснов. — Он был зол, взволнован?
— Да почем мне знать? — провидец прислушивался к потоку хаотичных эмоций со всем тщанием, — Они там потом могли делать все, что угодно… — Сглотнув, он постарался ответить как можно спокойнее. — Да, он их… отругал и они стали собираться.
— Зачем ты меня обманываешь, парень? — строго, но без угрозы в голосе произнес Ярослав. — Знаешь, чем тебе это грозит? Ты же остался единственный подозреваемый. Мавра мертва и тебя не выгородит!
— Причем тут я? — он дернулся всем телом. — Я не знаю, что с ней стало!
— Как так? — следователь подался вперед. — Ты все это время сидел в кустах, видел, как ушла Маркова, как появился Устинов, как все ушли. Напрашивается два вывода — или ты видел, как кто-то из них разделался с Марковой, или сделал это сам.
— Старый черт, ты хочешь, чтобы я их заложил, что ли? — парень замялся на мгновенье, криво усмехнувшись, затем ответил. — Нет, никто из них не уходил до прихода Гну.
— Парень, я посажу тебя, — предупредил Краснов, качая головой. — Кончай врать и расскажи сам, что ты сделал с Марковой.
— Я? Докажите, что это сделал я, — Эсти выпрямился, глаза его сверкнули злобой, он сложил руки на груди, став абсолютно спокойным. Краснов понял: парень, который ребенком дрался с волчицей, так просто не отступит.
Марина завороженно наблюдала за этим поединком.
— Не проблема, — Краснов вскинул брови. — Вот Устинов, например, сказал, что, пока остальные собирали вещи, он видел, как ты уходил с Маврой через мост.
Эсти замер, на его скулах заходили желваки.
— Блефуешь, старик. Откуда ему было меня видеть, если это он на мосту стоял? Он-то меня никак не мог видеть. Что же делать? Так и так, ты меня прижал…
— Это не так, — выдерживая взгляд Краснова, отвечал Эсти. — Вы прекрасно знаете, что это неправда.
Краснов не смог сдержать улыбки. «Он упрямый, не отступится. Прекрасно знает, что подловить его не на чем. И он ведь прав — он ее не убивал. Но и я играть умею». Он затылком слышал, как Марина, затаив дыхание, слушает этот словесный поединок. Ее восхищенный взгляд добавил ему энтузиазма.
— Ну ладно, — он откинулся назад. — Пусть будет неправда. А как объяснишь пальчики на медальоне?
— На каком? — с плохо скрываемой яростью спросил парень. — Вы хотите повесить на меня убийство? Так докажите, что это сделал я! Не изобретайте того, чего нет! Это вы мне врете, пытаетесь сделать меня гаже, чем я есть! Можно сделать из меня труса, нельзя — убийцу! — отрезал он, опускаясь на стул, с которого привстал в волнении.
Комендантша вжалась в стену, широко раскрыв глаза. Марина подумала, что эта тетка действует ей на нервы. Хорошо бы ей убраться отсюда… Не успела она об этом подумать, у той звякнул телефон, и она, нервно дернувшись, полезла из-за стола, потея и краснея, будто пробиралась между сиденьями в кинотеатре.
— Ну, она ушла, — на плохом вепсском сказал Краснов и снова перешел на русский. — Рассказывай всё. И ты, и я прекрасно знаем, что ты был с Марковой. Это был несчастный случай. Но нам нужно знать, что произошло и как.
— Я не стал ждать, что будет дальше, — резко ответил Эсти, сплетая пальцы. — Эти четверо ясно показали ей, что она лишняя и стали трахаться. Я встретил ее на мосту и предложил проводить до дому. Нет, Маркова не была моей девушкой, и я к ней был абсолютно равнодушен, — отрезал он раньше, чем Ярослав спросил об этом. — Просто это глупо было с ее стороны — соваться посреди ночи в лес… Она и сама должна была знать, что это просто-напросто опасно. Но она приперлась туда со своими нитками…
— Ты и о нитках осведомлен, — удивился Краснов. — А для чего они, знаешь?
— Оленева рассказывала как-то, — глядя в лицо Краснову, отвечал Павлушин. — Да-да, та самая, которую вы ищете. Она увлекалась этой языческой ерундой, и другие девчонки тоже заинтересовались.
— А ты не побоялся «этой ерунды»? И пошел за Лайне и остальными туда, куда ходить опасно?
— Одно дело — играть с опасностью в шутку, и другое — знать, как не навлечь на себя беду, — с презрением ответил парень. — Многие знания умножают печали. Иногда лучше не лезть туда, где заканчиваются логика и обыденность.
— Что было дальше?
— Мы пошли по тропе, по которой Мёра пришла, — продолжил Павлушин. — Вдоль оврага. Нам был виден дом и то, что там происходило. Мёра все это комментировала зачем-то, было видно, как ее это задевает. Я хотел пошутить, поддержать разговор на тему, но она вдруг развернулась и заявила, что не пойдет со мной через лес, — он всплеснул руками. — Что я захочу ее изнасиловать или вроде того. Я стал звать ее, чтобы она не дурила, и мы пошли дальше, пока не стало темнеть. Тут она побежала, я за ней. Я ее потерял из виду, потом услышал крик, шорох. Я остановился. Услышал, как Гну спрашивал: кто здесь? Потом он показался на мосту, огляделся, будто что-то искал и побежал бегом к дому. Я не стал лезть дальше, позвал ее, она не откликнулась. Тогда я вернулся назад. Я думал, она свернула куда-то и ушла. А потом… все узнал. Мне очень жаль, но она сама это сделала.
