Людмила Стрельникова - Тайна племени Бату
Скорость движения замедлилась почти вдвое. И не известно, как бы пошло дело дальше, но Огнеса решила испытать на змеях действие холодного света и засветила свою обувь. Голубоватое свечение оказало на колышущую массу неожиданное воздействие – змеи, как ошпаренные, бросились от ее ног в разные стороны. В местах падения лучей образовалась узкая тропа и по ней путешественники уже свободно пересекли змеиную долину, выбравшись на чистую дорогу.
– Ох, и гадость! – снимая шлем, покачал головой Георгий. – Никогда такого не видел.
– Я чуть не упала в обморок, но на мое счастье, некуда было падать – кругом змеи, – пошутила Огнеса.
– Могла бы упасть мне на руки, – тоже шуткой ответил Андрей.
– Какая жалость, я совершенно выпустила из виду такую возможность.
Начали сгущаться сумерки. В горах темнота наступает почти мгновенно. Не успело солнце скрыться, а мрак уже заполнил ущелье.
– Даже костер не из чего разжечь, – пожаловался Георгий.
– Не забывай, что светом я могу обеспечить вас в любом месте, – и вслед за словами Огнесы ярче всякого костра засветился близлежащий камень, осветив место стоянки не хуже, чем мощный прожектор.
– Совсем другое дело, – обрадовалась Нона. – От темноты жди неизвестно каких неприятностей.
Здесь же заночевали. Ночь прошла спокойно. Следующий день тоже не принёс ничего интересного, но спустя еще два дня они наткнулись на удивительное небольшое озеро, поражавшее бирюзовой голубизной. Тропа упиралась прямо в него, словно дальше продолжалась где-то по дну и затем выходила на противоположный берег.
Долго не раздумывая, Георгий достал металлическую кружку и зачерпнул воды, но вместо кружки вытащил одну ручку: все остальное растворилось без остатка.
– Ого, растворчик! – воскликнул он восхищенно, рассматривая оплавленные концы ручки. – Костей не соберёшь.
– Я поражаюсь, как ты сам туда не сунулся, – проговорила несколько возмущенно Нона.
Не забывайте об осторожности, – предупредил Андрей и, подойдя к другу, взял ручку от кружки. – Если сюда не ходят люди, значит, от нас требуется максимум осторожности.
Огнеса подняла плоский камушек и бросила его так, чтобы он пробежал по поверхности, но, едва соприкоснувшись с поверхностью, он зашипел, как капля воды на горячей сковороде и испарился.
– Непонятно, почему камень, брошенный тобой, растворился, а дно и берега, выполненные из того же материала, не растворяются? – сразу же обратил внимание Георгий.
– В местах соприкосновения раствора с породой образовался сплав, стойкий к данному растворителю, – пояснила Огнеса и указала рукой на кромку берега: – Видишь, порода оплавлена сантиметров на тридцать вокруг.
– Да. Я не обратил на это внимания. Так что будем делать? – он окинул взглядом высоченные неприступные скалы, взобраться на которые не представляло возможности.
– Отец предупреждал меня об этом озере, – сообщила Огнеса. – Ему не удалось точно узнать о химическом составе раствора, но по некоторым свойствам растворяемых тел, о которых рассказывали смельчаки, достигшие озера, он сумел подобрать химически стойкий материал, из которого и сделана наша надувная лодка.
– Это – что у меня в рюкзаке?
– Да.
– Моё спасение у меня за плечами, а я считал, что это надувной матрас, – Георгий бросился развязывать свой рюкзак.
Лодку надули и осторожно опустили на поверхность раствора.
– Озеро пересечем минут за тридцать. Но сначала проверим, не начнёт ли материал коррозировать за это время. Подождем, – Андрей взглянул на наручные часы.
Ровно через час он вытащил лодку и внимательно осмотрел дно и борта.
– Коррозия есть, но незначительная. Будем переправляться по двое, но один человек должен курсировать туда-сюда, чтобы вернуть лодку оставшимся; следовательно, с переправой в три этапа потребуется два часа тридцать минут и столько же – на обратный путь.
– На противоположный берег мы переправимся. А как же на обратном пути? – поинтересовалась Нона. – Как я поняла, больше трех часов наше судно не продержится.
– После общения с племенем, надеюсь, мы станем вдвое умнее и сможем находить выход из любого положения, – отшутился Андрей. – Начнем переправу.
Самыми опасными рейсами были первый, когда, еще неизвестно, как поведет себя лодка с грузом в ходе движения, и последний, когда материал лодки уже частично коррозирует.
Первыми в лодку сели Огнеса и Андрей, взявшего на себя роль перевозчика. Георгий и Нона, оставшись на берегу, с волнением следили за каждым взмахом весла. Лодка двигалась медленно, короткие весла-лопатки, сделанные из такого же стойкого к агрессивной среде материала, опускались и поднимались плавно с величайшей осторожностью, так как любая капля прожигала тело насквозь.
Огнеса сидела, не шелохнувшись и, кажется, даже не дыша. Неприятное, жуткое чувство владело сознанием, представляющим, что там, внизу – бездонная и всепожирающая смерть. Одно неосторожное движение – и они оба за доли минуты растворятся без остатка, заплещутся мёртвой бирюзой, а вокруг будет стоять отвратительная безжизненная тишина. Только сейчас, когда не слышно их голосов и шагов, а весла опускались почти беззвучно, они обратили внимание, какая кругом отвратительная тишина, тишина, в которой нет живых звуков.
Оставшиеся на берегу, очевидно, испытывали то же самое, а именно – соприкосновение со смертью, когда каждый из них оставался перед ней максимально беззащитным и когда не могли помочь ни защитные костюмы, ни шлемы.
Но с каждым взмахом весла лодка приближалась к суше и, наконец, тихо, едва заметно ткнулась носом в противоположный берег. Огнеса осторожно встала, Андрей подал ей руку, помог сойти на берег, затем выгрузил два рюкзака и, оттолкнувшись, отправился в обратный путь.
Провожая его взглядом, девушка тихо вдогонку прошептала:
– Удачи тебе.
Через час рядом с ней очутилась Нона.
Вернувшись за последним членом экспедиции, перевозчик на всякий случай приказал ему не шелохнуться, помня о подвижном характере пассажира.
Друг возмутился:
– Зачем предупреждать! Мне что – жить надоело?
Но не успели они доплыть до середины озера, как Георгий начал мученически морщиться и делать странные гримасы.
– Ты что? – насторожился Андрей, но ответить селекционер не успел, а, сделав невообразимую мимику, схватился за борта лодки, как бы стараясь удержать её, и громко чихнул. В тот же момент сзади него что-то плюхнулось в ядовитый раствор.
Замерев после чихания в нелепой позе так, как будто он собирался получить удар дубиной по голове, и едва размыкая рот, он спросил:
– Что упало?
– Мы лишились фотоаппарата.
