Дин Джеймс - Смерть под псевдонимом
— В очках и шляпе нет особой необходимости, — ответил Джайлз. — Хотя, ты же знаешь, мне совсем не трудно. — Он на секунду отвел взгляд. — Я выходил недавно на улицу: небо затянуто. Если дождь еще и не идет, то скоро начнется.
Я уже объяснял Джайлзу, что у меня аллергия на солнечный свет. Так оно в принципе и было, хотя он, конечно же, и не подозревал об истинной причине этой аллергии.
— Ну тогда пойду, прижму ее, пока не начало лить, — сказал я. — Кстати, как у тебя успехи?
— Кое-что успел накопать, — ответил Джайлз. — Вечером все и выложу.
— Замечательно. Постарайся ничего не забыть, — сказал я и направился к двери, за которой скрылась Нина.
За дверью находилась еще одна гостиная, на этот раз обставленная в колониально-индийском стиле, как в доме настоящего сагиба — белого господина. Она была буквально забита вещами, привезенными с полуострова Индостан, — по большей части весьма сомнительного вкуса. Что же творится с британской аристократией? Содрогаясь, то и дело отводя глаза, я через всю комнату прошел к застекленным дверям на противоположной стороне.
Одна из дверей оказалась чуть приоткрыта. Я потянул ее на себя и вышел на террасу. Небо действительно было пасмурным, темно-серым, как и говорил Джайлз. Дождь еще не шел, но хлынуть могло с минуты на минуту.
Терраса имела метров восемь в длину и около восьми в ширину. Древние камни были стерты и местами выщерблены. Посреди террасы на невысоком столике сидела Нина и курила.
Я стремительно направился к ней, желая немедленно получить разъяснения.
— Итак, Нина, продолжим наш разговор!
Склонив голову набок, она взглянула в мою сторону. Затем глубоко затянулась, поднявшись со столика, выпустила дым и пошла прочь от меня к балюстраде — туда, где находились ступеньки, спускавшиеся к просторной лужайке. Достигнув перил, Нина перегнулась через них, собираясь выкинуть окурок.
Я последовал за ней, и между нами уже оставалось не более двух метров, когда ее пронзительный крик заставил меня остановиться.
— Нина! Что случилось?
Продолжая держать в пальцах тлеющий окурок, она повернула ко мне свое лицо, от которого, казалось, отхлынула вся кровь.
— О Боже! — воскликнула Нина. — Ее убили!
Глава 11
— Что?!
Я бросился к тому месту, где стояла Нина, и свесился через балюстраду. Внизу, наполовину на цветочной клумбе, лежало распростертое тело. Голова была размозжена, словно арбуз, шмякнувшийся на асфальт, — по всей видимости, каменной урной, валяющейся рядом. Я поспешил отвести взгляд от кровавого месива.
Лже-Доринда — а то, что это она, я понял по одежде — была мертва. Мертвее даже представить трудно. И вовсе не обязательно было спускаться вниз и пачкать руки, чтобы в этом удостовериться, — я чуял, что она мертва и отсюда, сверху. Как вы понимаете, это чисто вампирское чутье: сосредоточившись, я могу на расстоянии ощущать и даже слышать чужое сердцебиение. Сердце лже-Доринды биться явно прекратило.
Я повернулся к Нине: потрясенная, с остекленевшими глазами, она что-то бормотала себе под нос. Приложив незначительное усилие, я сумел разобрать ее слова:
— Не могу поверить, что они пошли на такое. Да за что же?! Что она сделала?!
— Нина! Возьми себя в руки! — Я стиснул ее ладонь, которая оказалась холоднее, чем моя собственная.
Глубоко вздохнув и вроде бы немного успокоившись, Нина сфокусировала на мне взгляд. Выдернула руку из моей ладони и достала из сумочки еще одну сигарету. Когда она щелкала зажигалкой, ее пальцы уже практически не дрожали.
— Нина, кого ты имела в виду, говоря «они»? Кто к этому причастен?
Она выдохнула дым прямо мне в лицо.
— Я просто была в шоке, Саймон. Если здесь кто-то и причастен, то скорее всего этот сопляк… твой дружок!
Так… Барракуда возвращается! Было ясно, что Нина понемногу приходит в себя. Однако не ко времени сейчас доказывать, что Джайлз вовсе не является моим дружком.
— Нина, не говори ерунды! Зачем Джайлзу ее убивать? Для этого у него нет никаких причин.
Нина вскинула голову.
— Да ладно, Саймон! Все же видят, что этот придурок просто без ума от тебя. Кто усомнится в его причастности, зная, что эта смерть тебе на руку? — Не обращая внимания на мои сбивчивые возражения, она указала налево. — Урна раньше стояла там, на балюстраде. А Доринда, очевидно, находилась внизу, на газоне, и кто-то столкнул эту урну на нее.
— Да, видимо, так все и было, — согласился я.
Нина выпустила облачко дыма, затем достала из сумочки мобильный телефон и протянула мне:
— На, вызови, кого следует.
Вспомнив нужные цифры, я набрал номер лучшего местного специалиста по убийствам, инспектора Робина Чейза. Он как раз находился у себя в отделении, и я вкратце объяснил ему, что произошло. Робин, надо отдать ему должное, никак не прокомментировал тот факт, что опять именно я сообщаю об очередном трупе. Он только заверил, что скоро прибудет в Кинсейл-Хаус вместе со своими людьми и приступит к делу.
Вернув Нине мобильник, я проинформировал ее, что представители власти уже выезжают. Затем взял за руку и повел прочь от того места, где свершилось столь ужасное преступление.
— Пожалуй, нам лучше вернуться в дом, — сказал я и посмотрел на небо: хлынуть могло в любую минуту. — Думаю, надо чем-нибудь прикрыть тело от дождя.
Нина скривилась.
— Я надеюсь, Саймон, ты сделаешь это без меня.
— Ну что ты, дорогая, разве можно тебе пачкать свои ручки. Небеса этого не допустят.
Нина проигнорировала мою иронию.
Через застекленные двери мы вошли в «покои белого господина», как мысленно я окрестил это помещение.
— Нина, а до моего появления на террасе ты что-нибудь видела? То, что могло бы заинтересовать полицейских?
Она скептически взглянула на меня:
— Саймон, ну о чем ты говоришь? Что я могла видеть? Она наверняка была мертва еще до моего прихода.
Нина как-то уклончиво ответила на мой вопрос, но сейчас было не до того, чтобы пытаться припереть ее к стене. Однако потом я все же постараюсь выяснить, кого или что она могла видеть на террасе. Вполне возможно, что Нина заметила, как убийца покидает место преступления, но она, конечно же, ни за что не поделится информацией, пока не прикинет, как бы получше использовать ее в собственных интересах.
— Ну ладно, продолжим разговор позднее, а сейчас разыщи, пожалуйста, леди Гермиону и поставь ее в известность о случившемся.
Я оглядел комнату: на полу было расстелено несколько тигровых шкур, безвкусных до безобразия. Я сгреб в охапку три шкуры, между тем как Нина с весьма надменным видом вышла за дверь.
