Maks - Записки практикующего адвоката.
Заседание началось почти минута в минуту – видимо, судья опасалась, что я вновь не дам ей закончить дело и сошлюсь на занятость, а она явно торопилась завершить слушание поскорее.
В составе участников процесса на этот раз произошли небольшие изменения. Куда-то подевался мой коллега, вместо него детей заявителя сопровождала смуглая и темноволосая женщина, видимо, с примесью южной крови, если судить по гордому горбоносому профилю. Лицо ее хранило следы былой красоты, хотя и начинало уже увядать – годы никого не красят. Клиент шепнул мне, что это его бывшая жена, ныне госпожа Перова. Судя по всему, он совершенно не ожидал ее увидеть в этом заседании, хотя я не успела расспросить, почему так.
Заседание началось на не слишком благоприятной ноте – судья скептически изучила копию паспорта, истребованную по моей просьбе из архива паспортного стола, и сообщила, что заявитель не слишком похож на прилагаемую фотографию. И это было совсем неудивительно, поскольку фото было сделано в двадцать пять лет – господин Дроздов попросту не успел заменить ее в сорок пять, поскольку уехал из Мидгарда до достижения данного возраста. На свое старое изображение он, конечно же, не слишком походил– попробуй опознай в молодом оболтусе битого жизнью мужчину зрелого возраста!
Соседи по прежнему месту жительства клиента неуверенно сообщили, что вроде бы похож на бывшего хозяина дома номер тридцать четыре по улице Вишневой, однако наверняка что-то утверждать не брались – немудрено, что за столько лет черты его изгладились из памяти, тем более, что старушки-сплетницы уже умерли или разъехались к родственникам, а много ли замечает молодежь?
Письма, которые заявитель изредка писал своим детям, естественно, не сохранились, да и кто сейчас хранит старую переписку? Квитанции о переводе денег за давностью лет тоже не сбереглись.
Так что я не сомневалась, каким будет вердикт судьи Долженко – она наверняка примет сторону детей господина Дроздова. Что ж, буду писать апелляцию – благо, косвенных доказательств вполне достаточно.
Судья Долженко огласила материалы дела и предложила перейти к дебатам, однако тут со своего места поднялась бывшая супруга моего клиента и взволнованно обратилась к судье:
- Разрешите, я скажу. Госпожа судья, я бы никогда не дозволила детям такую аферу провернуть, как тут рассказывают! Разве можно живого отца мертвым называть? Он в самом деле пропал много лет назад, а это какой-то проходимец, вот и все! Клянусь вам!
Эффектное выступление, ничего не скажешь! Наши свидетели – сплошь друзья да соседи, а с другой стороны – ближайшие родственники заявителя и его бывшая жена. Кому, как не им, знать, что перед ними посторонний?
Я не выдержала:
- Когда вы в последний раз видели бывшего мужа?
- Лет пятнадцать назад, - созналась она неуверенно.
- Так как же вы можете утверждать, он ли находится перед вами? – поинтересовалась я. – Наверное, вы за это время вообще забыли, как он выглядит! Задайте вопрос, ответ на который знаете лишь вы двое, и посмотрим, что он ответит.
Я отчаянно блефовала – за столько лет из памяти господина Дроздова могли стереться многие детали, вроде даты свадьбы (да мужчины вообще редко это запоминают), к тому же что стоило ей солгать, что ответ неверный?
Госпожа Перова в запале припечатала:
- Да мало ли, может он угадает! Зато кое-что он точно не сможет подделать!
- И что именно? – спросила я, пока судья не успела вмешаться (по правде говоря, мы бессовестно нарушали процесс).
- Да татуировка у мужа на груди была с моим профилем и надписью «Валя»! – гордо сообщила она и добавила, - Он на свадьбу ее сделал, клялся, что любовь так же не сотрется, как и мой портрет.
Не знаю, как насчет портрета, а любовь явно не выдержала испытания временем.
Услышав слова бывшей жены, мой клиент рванул вверх свитер, обнажая грудь, поросшую темными волосами. Это еще что за стриптиз в заседании? Судья мне сейчас голову оторвет!
Но прямо на левой груди клиента красовалась татуировка, и надпись тоже была вполне читабельна: «Валя» гласила она в полном соответствии с описанием госпожи Перовой. Правда, гордый профиль с течением времени (и набранными килограммами) оплыл и потерял былую четкость – впрочем, оригинал тоже изрядно постарел с тех пор. Давняя татуировка представляла собой зрелище весьма унылое, но неопровержимо свидетельствовала, что господин Дроздов – тот, за кого себя выдает.
Судья не преминула шикнуть:
- Адвокат, утихомирьте своего клиента! Вы что, не могли объяснить ему, как нужно себя вести в заседании?
Но одновременно с нею заговорила и госпожа Перова:
- Андрюша, ты живой! – выдохнула она и… бросилась на шею бывшему мужу!
Перед таким доказательством судья не устояла и вынесла решение, которым отменила давнее объявление умершим господина Дроздова.
Вот вам и неожиданная помощь со стороны противника, обещанная поутру рунами!
Я вышла из зала, но клиент даже не заметил этого, погрузившись в бурное общение с бывшей женой. Сущая мелодрама! Хотя я не удивлюсь, если после всего случившегося между бывшими супругами вновь вспыхнут нежные чувства.
«Жизнь иногда выкидывает такие коленца, куда там сочинителям сериалов!» - подумала я с усмешкой и поковыляла домой.
На следующий день, в субботу, было запланировано светское мероприятие - Владимир пригласил меня на бал по случаю Самайна.
Конечно, я и раньше его ежегодно отмечала, как и другие жители Мидгарда.
Потешный праздник – пляски у костров, веселый смех и страшные маски, немудреное угощение и старинные песенки, которые распевает и стар, и млад. Обычно я старалась провести эту ночь у родителей, но иногда случалось, что я оставалась дома, а вечером выходила в парк у дома, где веселилась вместе с жителями окрестных домов.
Но я еще ни разу в жизни не была на Самайн на балу у эльфов, что неудивительно – откуда у меня приглашения на сугубо эльфийское мероприятие?
Однако не так давно меня угораздило связать свою судьбу с четверть-эльфом, а потому приглашение на этот закрытый светский раут у меня теперь было.
Я выбрала незамысловатый наряд и простой образ – нечего было и думать превзойти эльфиек, но ударить в грязь лицом тоже не хотелось.
В итоге я оделась Снежной королевой. Мой наряд составили: платье-футляр из белой тафты с голубоватой подкладкой, белый полушубок, белые сапожки и диадема на голове в виде серебристых снежинок с небольшой вуалью.
Владимир оделся мне в тон – на нем был роскошный костюм Кая, когда тот оказался в гостях у Снежной королевы.
Забавные параллели – можно подумать, я его похитила и силком удерживаю в плену, пытаясь заморозить сердце мужчины.
