Кохэй Кадоно - Бугипоп возвращается. Против Мыслителя: Парад (часть 2)
Всё не так просто. Дверь закрыта, а другого выхода нет.
- Аугх!..
Она с силой дёрнулась. Холодно, она измучилась и ослабла.
Но продолжала двигаться, несмотря на наручники, лихорадочно озираясь в поисках выхода.
Как только она крутанулась, из кармана рубашки что-то выпало.
…Её сотовый телефон.
Жуткий Э забыл его, заряда оставалось мало, но подсветка, всё же, горела… значит, надежда ещё есть.
(Ааах!..)
Ая поскорее придвинула лицо к телефону. Теперь она могла поговорить с ним!..
(П-пожалуйста!..)
Кончиком языка – единственная часть тела, которой она сейчас могла двигать – она попыталась нажать на кнопки.
Но вдруг щёлкнул дверной замок.
Аю передёрнуло.
- !..
Плохо дело. У неё нет времени. Она не успеет убрать телефон!..
Ручка повернулась, и дверь широко распахнулась.
Свет залил тёмную комнату.
Но силуэт, стоящий перед ней, не принадлежал Жуткому Э.
- К-кто?.. – Ая подумала, что видела этого высокого человека в белом раньше.
- Да, мы раньше встречались, - подтвердил он.
- Вы!.. – вспомнила она.
Этот тот самый парень, что спас её и Масаки в первый день их знакомства.
- Почему вы?.. – пробормотала она, затем её осенило. – П-пожалйста! Помогите мне!
- Извини, но я не могу, - тихо ответил он.
- Э?..
- Мне нужно, чтобы ты стала жертвой, - очень уныло промолвил он.
- Ч-что вы… имеете в виду?
- У меня мало времени… Я не ожидал, что Жуткий Э умрёт. Рано или поздно на его место придёт другой агент Организации Това. Мне нужно подготовиться. Я должен снабдить этот город небольшим "разрядом".
Ничего из этого Ая не поняла, за исключением одного…
(Он умер?..)
Она точно это слышала.
Человек, который её связал, мёртв?
Тогда это значит… это значит, он…
- Эм, прошу прощения!.. – Несмотря на жуткое обещание сделать её жертвой, Ая пыталась спросить о том, что её беспокоило.
Но тут засветился и зазвонил лежащий перед ней телефон.
- !..
Ая мгновенно поняла, кто это.
На этот телефон звонило только два человека, и одним из них был Жуткий Э.
Человек в белом нагнулся и поднял трубку.
Он ответил, а поскольку по умолчанию был включен режим громкой связи, комнату тут же наполнил неистовый мальчишеский голос.
- …Орихата! Орихата, это ты?!
Это Танигути Масаки.
(Аххххх…)
Ая тут же облегчённо вздохнула.
* * *
- …
Асукаю был знаком голос, который вырвался из трубки.
(Этот мальчик…)
Он снова посмотрел на Орихату Аю.
Она абсолютно успокоилась.
(Она хотела спросить меня, что стало с парнем.)
Он кивнул. Для неё этот парень был гораздо важнее собственной безопасности.
- Алло?.. Алло! Орихата?! Скажи что-нибудь, пожалуйста!!!
- …
Асукай молча слушал, и, в конце концов, поднёс телефон… к уху Аи.
- ?..
Она выглядела удивлённой. Кем бы ни был этот человек, похоже, она для него ничего не значила. Так почему же он дал ей телефон?
Асукай спокойно смотрел на неё. Ни намёка на жалость или чувство превосходства.
- Орихата?! Орихата?! – продолжал кричать в трубке мальчик.
Асукай Дзин и Орихата Ая смотрели друг на друга в то время, как голос между ними продолжал греметь…
VI
Отсутствие истины – это одно, идеальная ложь – совсем другое.
- Кирима Сэйити (против Мыслителя)
Я самый настоящий идиот, если трачу полдня на то, чтобы привести в порядок мысли.
Я просто сидел в комнате Орихаты, разбитый, пытаясь понять, кто следил за мной.
(Что такое? Здесь должно быть хоть что-нибудь…)
Когда я проголодался, съел своего Калорийного Напарника[10], что носил в кармане. А пока ел, обдумывал. Но пока думал, задремал. Когда вновь открыл глаза, прошло уже несколько часов.
- Ч-чёрт!..
Я в панике глянул на часы. Сломались. Наверное, разбил их, когда дрался, а, может, электрошокер сестры задел. А я и не заметил.
(Когда я оказался на остановке, автобус как раз подъехал, поэтому я даже не взглянул на часы…)
Я оглядел комнату.
Нет, здесь часов нет. Ни телевизора, ни даже магнитофона.
Что теперь? Я не могу просто ждать здесь. Но и слепо искать её, не имея на руках ни одной зацепки, тоже не выход.
- Ох…
Я стоял в центре комнаты.
Тут ничего не было.
Ничего…
Я осмотрел стены от одного угла до другого, и заметил её.
Телефонная розетка. Но трубки не было.
В её квартире вообще не было телефона…
Но я звонил ей много, очень много раз. А значит…
- Я звонил не домой!
Какой же я идиот.
Я вылетел из квартиры прямо на дорогу, неистово озираясь вокруг.
Ничего.
- Чёрт!
Я бежал и бежал, пока, спустя пятьсот метров по дороге вниз, не обнаружил телефон-автомат у круглосуточного магазина.
Схватился за трубку, как ребёнок за мамину коленку, сунул телефонную карточку и набрал номер по памяти.
- Давай же, отвечай… отвечай!..
Телефон Орихаты был сотовым.
Может, он ещё при ней. Где бы она ни была, я мог с ней поговорить!
Гудок, гудок, гудок.
- Проклятье! Ответь!.. – волновался я.
Уверен, не прошло и двадцати секунд, но казалось, что минуло уже двадцать минут.
В конце концов, раздался щелчок, кто-то ответил.
- Орихата! Орихата, это ты? – закричал я.
Никто не отвечал.
- Алло?.. Алло! – Я чувствовал, как повышал голос.
Я продолжал звать её.
Казалось, прошла вечность в молчании, когда, наконец, я услышал слабый голос на другом конце. – Ах… - Я тотчас его узнал. Он принадлежал Орихате. Я едва не взорвался. Она жива.
- Алло? Орихата, это я, Танигути Масаки!
- …Да, я узнала, - ответила она очень отстранённо.
- Ты цела, Орихата?
- Д-да… н-нет. Почему ты спрашиваешь? – неловко спросила она. Словно согласилась, затем поправилась.
- Кинукаву арестовала полиция… ты слышала?
- Правда?..
- Ну а ты? Ты в опасности?
- Не совсем.
- Видимо, Кинукаве-сан промыли мозги, поэтому…
- …Да. Пожалуйста, не вини её…
- Там с тобой кто-то есть? Они… тебе что-то сделали? – Я не знал, как спросить.
- …
- Может, я не должен этого говорить, но я хочу помочь тебе. Я хочу спасти тебя.
Какая банальная речь, но я говорил искренне.
- …
- Орихата, ты… То есть, может, я тебе уже надоел, но я действительно совсем не думал быть полезным. Поэтому можешь просить меня о чём хочешь в любое время. Мне правда нравится быть с тобой, и мне этого достаточно… поэтому, что угодно, я… твой…
Пока я бормотал, чувствовал, как речь становится всё менее связной.
Я понимал, что всё, что я говорил, было трудно понять.
Неважно, что я говорил, неважно, что хотел сказать… это уже было неважно.
- Масаки… - спокойно сказала она.
