Виктор Ночкин - Свирель Гангмара
Художник, подходя к дому, еще издали заприметил едва заметный при свете солнца огонек и, глядя на него, невольно улыбнулся.
Глава 10
Едва только возчики в воротах расслышали слова Свена, началась паника. Те, кто собирался выехать из Пинеда, разворачивали телеги, чтобы остаться под зашитой городских стен, вновь прибывшие тоже нахлестывали лошадок, спеша внутрь. Тут же несколько повозок сцепились осями и оглоблями, ездоки подняли крик, честя и проклиная друг дружку, лошадок и разбойников. Пешеходы торопливо сновали вокруг, прижимаясь к створкам ворот, чтобы не угодить под колесо.
Коням передалось лихорадочное беспокойство, животные тревожно храпели, один молоденький жеребец норовил подняться на дыбы, дергая упряжь… В общем, воцарилась суматоха. Несколько минут Свен пялился на толкотню в воротах, затем вспомнил об обязанностях начальника караула и бросился вниз, сзывая подчиненных. Ополченцы принялись распихивать пеших и растаскивать из портала повозки, но от их усилий паника только росла. Наконец телеги все же удалось вкатить внутрь, и Свен велел возчикам проехать по улице дальше от ворот — парень рассудил, что сейчас потребуется дать дорогу беглецам. В самом деле, пока расчистили проход, как раз подоспели люди из разгромленного каравана. Первыми были несколько слуг, эти бросились бежать, едва началась заваруха. Потом показались латники из конвоя и городская стража — вернее, то, что от нее осталось. Сержант Бэр, проходя в ворота, бросил подмастерьям из команды Свена:
— Будьте начеку. Неровен час, нагрянет сюда Марольд Ночь, так ворота сразу на запор! Кто тут за старшего? Ты, парень? Вели своим воякам затворять ворота при малейшей угрозе. Я сейчас в ратушу, доложу совету, и к вам сюда вернусь.
Свен подумал, хорошо бы Бэр возвратился поскорей. Если командование возьмет на себя опытный сержант, станет спокойней. Но Бэра не было, зато появилась мамаша, груженная корзинами со снедью. На базаре народ уже прослышал о нападении, причем слухи, как это обычно случается, оказались сильно преувеличенными — якобы банда Марольда вот-вот ворвется в город.
Увидав, как ненаглядное чадо, вместо того, чтобы раздувать мехи под присмотром мастера Мейдера, торчит в воинском снаряжении у городских ворот, старуха, с размаху швырнув ношу под ноги, принялась орать, что вот он настал, конец света, потому что некому защищать этот распроклятый город (чтоб ему дотла сгореть!), кроме ее мальчика! Что солдаты из Гонзора (чтоб им всем под землю провалиться!), вместо того, чтобы охранять мирных обывателей, сами бегут под защиту «бедного ребенка»! Свен краснел, бледнел, не зная как прервать потоки мамашиного красноречия. Наконец брякнул:
— Мама, меня поставили начальником в воротах…
Старуха тут же прекратила браниться и громогласно провозгласила:
— Начальником! А что? Я всегда знала, что мальчик себя покажет! Начальником!
Гордо оглядев толпу у ворот, она подобрала корзины и, грозно топоча башмаками, зашагала к дому.
Тут в ворота вступила новая группа беглецов. Полдюжины латников сопровождали толстяка в нарядном камзоле, усаженного верхом без седла на упряжную лошадь. Шляпу всадник потерял, волосы его были растрепаны, а лицо пересекала свежая ссадина.
— Смотри-ка, и господину казначею нынче досталось, — тихо произнес кто-то рядом со Свеном.
Парень оглянулся и узнал в говорившем пожилого стражника, прибывшего с предыдущей группой беглецов. Тот, перехватив взгляд подмастерья, сразу отвернулся.
Толстый казначей боком сполз с коня (Свен подумал, что бедняга отбил нынче жирный зад о лошадиную спину), латники заботливо поддерживали вельможу под руки. Потрогав ссадину, толстяк поднес ладонь к глазам. Вид собственной крови — а еще и наверняка острое чувство пережитой опасности — привел его в ярость. Тряся малиновыми щеками и грозя окровавленным кулаком, казначей стал орать, что уж теперь-то разбойнику не спустят, теперь-то Марольд Черный ответит за все! Уж казначей-то добьется, чтобы в Пинед прислали сильный отряд и схватили злодея!
— Гилфингом клянусь! — визжал толстяк. — И месяца не пройдет, а этого мерзавца по городу проволокут в цепях! Живого или мертвого!
— Ишь ты, — буркнул давешний стражник, — как его милость-то раздухарились… Сколько мы жалоб подавали, сколько мастер Эдвар просил подмогу, никто не пошевелился. А как на своей шкуре начальство почуяло, каков Марольд Ночь, так сразу — в цепях! Живого или мертвого!
Говорил солдат совсем тихо, но Свен услышал.
Толстый казначей, сопровождаемый латниками, удалился. Должно быть, отправился в ратушу, срывать досаду на членах городского совета. Мало-помалу толпа у ворот растаяла. Возчики все еще опасались покидать Пинед, но и торчать на тесном пятачке тоже глупо. Каждый, должно быть, уже надумал, чем можно заняться в городе во время этой вынужденной задержки.
Те же, кто только собирался на рынок, и подавно отправились по делам. Свен поглядел на дорогу — больше беглецов не было, тьма на горизонте рассеивалась. Дым, поднимавшийся от подожженных фургонов, стал пожиже.
Показался Бэр со стражниками. Вместе с ними явились латники — те, что сопровождали обоз. Вид у всех был невеселый, что, впрочем, вполне естественно.
— Ну, как тут у вас?
— Все тихо, мастер сержант. — Свен развел руками, мол, не о чем докладывать. — На дороге никого.
— Господин казначей изволят гневаться, — сказал Бэр, покосившись на столичных солдат. — Велено снова к обозу отправляться. Ничего в той стороне не видать?
— Ничего, — кивнул подмастерье. — Посветлей там стало, у холмов. И дымит не так сильно. Может, разбойники уже убрались?
— Хорошо бы, если так, — вздохнул Бэр. — Да и в самом деле, чего им торчать на дороге? Забрали добычу, и ходу… Известное дело…
Еще раз, оглянувшись на отданных под его начало чужих солдат, сержант вздохнул и буркнул:
— Пойдем, что ли…
Звеня доспехами, войско двинулось по дороге. Солдаты шли не спеша, а сержант и не думал их поторопить. Стражников легко было понять — только что они были разбиты и не надеялись справиться с бандой Марольда, но если попала начальству вожжа под хвост — делать нечего, нужно исполнять приказ. А чем медленней они будут идти, тем дальше уберется Марольд. Свен провожал солдат взглядом, пока отряд не скрылся в лощине. Снова сделалось тихо и скучно.
Солнце припекало, в шлеме и куртке стало жарковато, подмастерье прошел в тень, постоял под стеной, несколько минут разглядывал пустой тракт… потом поднялся на башню, где камни еще хранили прохладу и дул ветерок. Разглядывая, как бледнеет и тает темное пятно вдалеке между холмами, Свен задумался. Из разговоров в толпе он понял, что накануне заезжий колдун пытался устроить засаду злодею Марольду в доме Лоры. Значит, красавица не врала о «серьезных людях», которые делают ей подарки? Выходит, так…
