Алиса Одинцова - Любовь и мафия
– На Инглисе стоял блок, – огорошил ментал. На фоне побледневшего лица веснушки казались черными точками. – Не очень сильный, но умело настроенный. Он полагал, что если кто-то проникнет в сознание, его братья и мать умрут. – Йонас взъерошил короткие рыжие волосы и добавил виновато: – Привязка к семье всегда самая паршивая.
– Тебе удалось разрушить блок?
– Ну… я… в общем, немного перестарался, – признался ментал, по очереди косясь на меня и на Лекса в ожидании реакции. – Вместе с блоком сломал естественный барьер.
Я шумно выдохнула и плюхнулась рядом на свой стул. Напарник остался нависать над магом и обессиленным преступником.
– И что, что теперь? – нетерпеливо спросил Лекс, заглядывая в опустевшие глаза арестованного.
– Теперь он скажет все, что помнит, – устало ответила я за Йори. – Чаще всего вместе с естественным барьером путаются последние воспоминания. То есть о своем детстве Инглис сможет рассказать вполне связно.
– Дерьмо! – в сердцах воскликнул Лекс.
– Дерьмо, – мрачно подтвердил ментал.
– Так, давайте все передохнем, перекусим, выпьем кофе и вернемся к допросу через пятнадцать минут, – внесла я оптимистичное предложение. – Может, не все потеряно и не стоит ругаться раньше времени.
– А потом можно? – сыронизировал Йонас. Напарник хмыкнул, но против предложения не возразил.
– Потом нужно, – усмехнулась я, наблюдая, как коллеги понуро покидают допросную.
Я использовала эту четверть часа, чтобы собрать кое-какие полезные материалы. Фоторобот Джонни Нэша – правой руки Литтл Би и соорганизатора банды, опиум, банкноты и визитка джаз-клуба, найденные в его саквояже – все, что может помочь освежить память Лэнсу Инглису. Сюда же добавила фото из досье Нила Макензи, с которым приятельствовал наш арестованный. Что ж, по крайней мере, я сделала все что могла. Очень жаль, если этого окажется недостаточно и придется искать другую ниточку к Литтл Би.
Лекс и Йонас вернулись через двадцать минут. Увидев собранные вещицы, ментал заметно воодушевился, а напарник позволил себе высказать короткую похвалу, чем вызвал у меня приступ раздражения. Но я лишь кивнула, проглатывая одобрение.
Йори вновь встал позади Инглиса и приложил руки к его вискам. Несколько минут прошли в напряженном ожидании, когда каждый из нас боялся сделать лишнее движение. Но вскоре преступник вышел из затянувшегося ступора, удивленно проморгался и облизнул пересохшие губы. Тогда ментал позволил задавать вопросы.
– Ваше имя? – обобщенно начала я.
– Ленс Инглис.
– Сколько у вас братьев? Как их зовут?
– Двое – Джек и Патрик. – Он отвечал умиротворенно, даже доброжелательно, и по порядку восстановил основные события своей жизни. Иногда я задавала неожиданные и даже неловкие вопросы, а Йори кивал, давая понять, что преступник не лжет. Лекс записывал слова допрашиваемого в протокол.
– Вы знаете этого человека? – указала на фото Нила Макензи. Инглис сосредоточенно хмурился и морщился, как от зубной боли, но ничего не говорил. Ментал пожал плечами и сделал знак пропустить вопрос.
– Ладно, все в порядке. А этот человек вам знаком? – рядом лег фоторобот Джонни Нэша.
– Да.
– Кто это? Что вас связывает?
– Это Джонни, – нерешительно проговорил преступник. – Его… убили.
– Очень хорошо, – оговорилась я, но тут же исправилась: – То есть вы знаете, кто его убил?
– Не помню.
– Что вас связывало с Джонни?
– Не помню. Не уверен. Деньги? – предположил Инглис.
– Верно. Назовите имена других людей, с которыми вас связывают деньги.
Снова он скривился, силясь вспомнить, но так ничего и не выдал. Лекс разочарованно бросил ручку, но я взглядом указала ему продолжить записи. Выложила перед преступником один за другим пузырьки с опиумом.
– Мистер Инглис, это ваши вещи?
– Не знаю, – заколебался он, склоняясь над столом. – Может быть.
– Назовите имена людей, с которыми ассоциируются у вас эти предметы.
Инглис задумался. Он молчал дольше минуты, таращась на опиум. Когда я уже была готова сдаться и перейти к другим вопросам, изрек.
– Я – изумительный мойщик посуды, пришел по объявлению о найме, – сказал и повторил то же самое дважды, поочередно заменив род деятельности на разносчика еды и уборщика помещений. Лицо его при этом ничего не выражало, будто эту фразу он заучил.
Какой, к черту, мойщик посуды, если Инглис работает грузчиком и по совместительству – наркокурьером? Может, в юношестве подрабатывал? Мы с Йори и Лексом красноречиво переглядывались, пытаясь понять, что имеет в виду мнимый сотрудник ресторанной сферы, когда тому попалась на глаза визитка джаз-клуба «Медовая пчелка».
– Я – изумительный джазовый исполнитель, пришел по объявлению о найме, – еще раз уведомил Инглис.
– Кажется, нам пора заканчивать, – резюмировал допрос Йори. – Можем продолжить в другой раз, но он должен отдохнуть и желательно поспать.
– Согласен, – поддакнул Лекс. – Хотя по-моему у него крыша поехала.
– Я все же не совсем дилетант, – обиженно заметил ментал. – То, что Инглис повторяет одну и ту же фразу – следствие разрушения барьера. Но он ее не выдумал. Может, слышал от кого-то, с кем общается или в том месте, где часто бывает. Скорее, второе.
– «Медовая пчелка»? – Я с радостью ухватилась за предположение Йонаса. – Фраза как-то связана с опиумом?
– Не возьмусь утверждать с уверенностью, но полагаю, что да. В конце концов, он вспомнил ее именно после того, как ты показала ему наркотики.
– Отлично, значит, мне все же не зря надрали задницу, – усмехнулась я, осторожно пробуя на ощупь скулу. Саднило.
Лекс фыркнул.
– Вот как это называется. Тогда боюсь представить, что происходит, когда задницы надираешь ты, – напарник иронично сощурил светло-голубые глаза и доверительно обратился к Йори: – Подоспей я на минуту позже, Инглиса можно было бы соскребать с пола совочком.
– Лучше расскажи, как его братец умудрился поставить тебе фингал, – беззлобно проворчала я.
Мы вышли из допросной и несколько минут в шутку перебранивались с напарником, рисуясь перед менталом и смакуя подробности сегодняшней потасовки. Кто прозевал прямой удар в глаз, что нужно было сделать с Лэнсом Инглисом, пока мы с ним были вдвоем на складе, и куда следовало засунуть кусок арматуры его брату. За обсуждением этой пикантной подробности в коридоре нас и застал Эрнест Страйтон. Вот умеет же шеф выбирать неудобные моменты!
– Вижу, расследование идет полным ходом, – отметил он, в упор глядя то на меня, то на Лекса. – Катарина, Александр, зайдите ко мне, когда закончите обсуждать проникновение посторонних предметов в разные части тела преступников.
