Роберт Шекли - Ордер на убийство (сборник)
— Свидание с Беном Бакстером не откладывают. Либо вы приходите в назначенное время, либо ждете, — может быть, и всю жизнь, — чтоб он вам назначил другое. — Бринн поднялся. — Вот что я вам скажу. Я и сам не знаю, как поступлю. Я выслушал вас и более или менее вам верю, но ничего определенного сказать не могу! Мне надо самому принять решение.
Доктор Свег и Джеймс тоже встали.
— Ваше право! — сказал Главный программист Джеймс. — До свидания, мистер Бринн! Надеюсь, вы примете правильное решение. — Они обменялись рукопожатиями. Бринн поспешил к выходу.
Доктор Свег и Джеймс проводили его глазами.
— Ну как? — спросил Свег. — Похоже, склоняется?.. Или вы другого мнения?
— Я не сторонник гаданий. Возможность что-то изменить в пределах одной временной линии маловероятна. Я в самом деле не представляю, как он поступит.
Доктор Свег покачал головой, а потом глубоко втянул носом воздух.
— Ничего дышится, а?
— Да, воздух что надо, — отозвался Главный программист Джеймс.
* * *Бринн решил побродить по набережной, чтобы восстановить душевное равновесие. Зрелище огромных океанских судов, уверенно покоящихся у своих причалов, всегда действовало на него умиротворяюще. Он размеренно шагал, стараясь осознать, что с ним произошло.
Этот дурацкий рассказ…. Которому он верил.
Ну а как же его долг и все эти годы, ушедшие на то, чтобы добиться права покупки обширной лесной территории? А возможности, которые сулит сделка, если Бакстер пойдет на нее?!
Он остановился и стал глядеть на корабль-гигант “Тезей”…
И Бринн представил себе Карибское море, лазурное небо тех краев, щедрое солнце, вино, полный, блаженный отдых. Нет, все это не для него! Изматывающая работа, постоянное напряжение всех душевных сил — такова доля, которую он сам себе избрал. И чего бы это ему ни стоило, он так и будет тащить этот груз, коченея под свинцово-серым нью-йоркским небом.
Но почему же, спрашивал он себя. Он обеспеченный человек. Дело его само о себе позаботится. Что ему мешает сесть на пароход и, стряхнув все заботы, провести год под южным солнцем?
Радостное возбуждение охватило его при мысли, что ничто этому не мешает. Он сам себе хозяин, у него есть мужество и воля. Если у него хватило сил, чтобы преуспеть в делах, то хватит и на то, чтобы от них отказаться, сбросить все с плеч и последовать желанию сердца.
А заодно спасти это проклятое дурацкое будущее.
“К черту Бакстера!” — говорил он себе.
Но все это было несерьезно.
Будущее было слишком туманно, слишком далеко. Вся эта история, возможно, хитрый подвох, придуманный его конкурентами. Пусть будущее позаботится само о себе!
Нед Бринн круто повернулся и зашагал прочь. Надо было торопиться, чтобы не опоздать к Бакстеру.
Поднимаясь на лифте в небоскребе Бакстера, Бринн старался ни о чем не думать. Самое простое — действовать безотчетно. На шестнадцатом этаже он сошел и направился к секретарше.
— Меня зовут Бринн. Мы сегодня условились встретиться с мистером Бакстером.
— Да, мистер Бринн. Мистер Бакстер ждет вас. Проходите к нему без доклада.
Но Бринн не сдвинулся с места, его захлестнуло волной сомнений. Он подумал о судьбе грядущих поколений, которым угрожает своим поступком, подумал о докторе Свеге и о Главном программисте Эдвине Джеймсе, об этих серьезных доброжелательных людях. Не стали бы они требовать у него такой жертвы, если бы не крайняя необходимость.
И еще одно обстоятельство пришло ему в голову…
Среди грядущих поколений будут и его потомки.
— Входите же, сэр! — напомнила ему девушка.
Но что-то внезапно захлопнулось в мозгу у Бринна.
— Я передумал, — сказал он каким-то, словно чужим, голосом. — Я отменяю свидание. Передайте мистеру Бакстеру, что… я очень сожалею обо всем.
Он повернулся и, чтобы не передумать, стремглав сбежал вниз с шестнадцатого этажа.
В конференц-зале все уже собрались вокруг длинного стола в ожидании Эдвина Джеймса. Он вошел — тщедушный человечек с причудливым, некрасивым лицом.
— Ваши доклады! — сказал он.
Аауи, изрядно помятый после недавних приключений, поведал об их попытке применить насилие и о том, к чему это привело.
— Если бы вы заранее не связали нам руки, результаты, возможно, были бы лучше, — добавил он в заключение.
— Это еще как сказать, — отозвался Битти, пострадавший больше Аауи.
Лан Ил обстоятельно доложил о полной неудаче их совместной попытки с мисс Чандрагор. Бринн уже готов был сопровождать их в Индию — даже ценой отказа от свидания с Бакстером. К сожалению, ему представилась возможность сделать и то и другое. В заключение Лан Ил посетовал на возмутительно ненадежные расписания судоходных компаний.
Главный программист Джеймс поднялся с места:
— Нам желательно было найти будущее, в котором Бен Бакстер сохранил бы жизнь и успешно завершил бы свою задачу по скупке лесных богатств Северной и Южной Америки. Наиболее перспективной в этом смысле представлялась нам Главная историческая линия, к которой мы с доктором Свегом и обратились.
— И вы до сих пор ничего нам не рассказали, — попеняла ему с места мисс Чандрагор. — Чем же у вас кончилось?
— Убеждение и призыв к разуму казались нам наилучшими методами. Серьезно поразмыслив, Бринн отменил свидание с Бакстером. Однако…
* * *Бакстер был низенький, плотный здоровяк с бычьей шеей и голой как колено головой; мутные глаза без всякого выражения глядели из-за золотого пенсне. На нем был обычный рабочий пиджак, на лацкане которого в венчике из жемчужин сверкал рубин — эмблема Уолл-стритского клуба.
Он уже с полчаса сидел неподвижно, размышляя о цифрах, господствующих тенденциях и намечающихся перспективах.
Затрещал зуммер внутреннего телефона.
— Что скажете, мисс Кэссиди?
— Приходил мистер Бринн. Он только что ушел.
— Что такое?
— Я и сама не понимаю, мистер Бакстер. Он приходил сказать, что отменяет свидание.
— И как же он это выразил? Повторите дословно.
— Сказал, что вы его ждете, и я предложила ему пройти в кабинет. Он посмотрел на меня очень странно и даже нахмурился. Я еще подумала: чем-то он расстроен. И снова предложила ему пройти к вам. И тогда он сказал…
— Слово в слово, мисс Кэссиди!
— Да, сэр! Он сказал: я передумал. Я отказываюсь от свидания. Передайте мистеру Бакстеру, что я очень сожалею обо всем.
— И это все, что он сказал?
— До последнего слова!
— А потом что он сделал?
