Тайна заброшенного маяка (СИ) - Хараборкина Ольга

— С чего вы решили, что она это я? — небрежный тон, глоток чая. Главное держать лицо.

— Он упомянул её глаза, назвав их бесстыжими и разноцветными, — поделилась она особыми приметами новой смотрительницы.

Атмосфера в сахарном домике, а именно такое впечатление производило здешние убранство, резко изменилась. Все без исключения постарались встретиться со мной взглядом.

— Чего вы хотите от нас, мисс Верлен? — спросила экономка Кулиджей.

— Всё просто, — поставила я чашку, — вы знаете город и его жителей.

— Милочка, неужели ты подумала, что мы на раз выложим тебе всю грязь? — Розмари всплеснула руками от избытка чувств.

— Почему нет? — какая разница с кем сплетничать, а я могу быть очень внимательной собеседницей.

— Ты чужая, — вмешалась другая дама. — Лучше покинь город.

Пора уже записывать кто и когда посоветовал мне уехать из Блэкстоуна. Но вот незадача, никто не поделился причиной.

— Я уже подписала договор.

Женщины молчали. Эта тишина была хуже криков и обвинений, почему-то перед глазами возникло кладбище.

— Что же мне делать? — мой голос прозвучал как-то жалко.

— Милочка, я уверена, что не только Абигейл советовала тебе покинуть город. Но ты до сих пор здесь, так что не жди сочувствия, — мисс Норфик зачитала приговор, а остальные одобрительно зашептались.

— Но…

— Не дело, чтобы женщина работала смотрительницей, — кто это произнёс, я не поняла. Хорошо так говорить, когда живешь за спиной мужчины, когда есть семья, которая поддержит.

— А как же Маргарет? — я попыталась выудить хоть чуть-чуть сведений.

— Ретта давно в могиле, а тебе лучше уйти, — сухо заметила Розмари. — Пруденс, может ещё кусочек пирога? — обратилась она к своей соседке.

— Да-да, Рози, будь так добра.

Меня здесь больше никто не замечал, что ж их позиция была ясна. Сор из избы не выносят. Я чужая для Тетиса и для этого города.

— Всего хорошего вам, милые дамы, — мягко улыбнулась я, что-что, а лицо держать умела. — Хочу напоследок сказать одну вещь. Порой мы не выбираем дорогу, это делают за нас. От всей души желаю вашим близким людям такого же изобретательного рулевого, что и у меня.

Мне никто ничего сказал в ответ, но взгляды, пропитанные человеческой злобой, спиной я почувствовала. Слова в Тетисе легко обретали плоть, и все присутствующие это знали. Что посеешь, то и пожнешь. Мир равновесия всегда соблюдал баланс даже в людских жизнях. И сейчас каждая из них понимала, что ошиблась, прогнав меня. Я пожелала ни в чем неповинным людям такой же судьбы, но кто не без греха? Я не святая, и всегда отвечу, если сумею. И потому если мир решит, что в моих словах есть доля истины, то пострадают их дети и внуки. Бессмысленная жестокость с моей стороны? Нет, не думаю. Всепрощение хорошо только на бумаге и когда оно касается не тебя лично, а в обычной жизни очень тяжело отпустить чужую бессмысленную ненависть и не ответить на неё. В этом мире, как и на Земле, прощение теряло смысл, когда человек человеку волк. Блэкстоун — живое доказательство людского эгоизма.

Что ж план не удался, и мне оставалось только идти к Энджелстоуну и выполнить свою часть уговора. Бендер уже должен был отдать заряженные артефакты. Может старик проявит щедрость и расскажет мне что-нибудь занятное?

Я слишком задумалась и не заметила, как из подворотни ко мне метнулась тень. Резкий рывок, и меня уже куда-то тащат, закрыв рукой рот. Вырваться не получалось, а длинная юбка мешала ударить незнакомца хотя бы ногой. О чем я, мужчина все равно сильнее женщины. Мне хотя бы освободить рот и закричать, привлечь внимание. Вот и погуляла по городу в светлое время суток. Выпустили меня в какой-то грязной улочке, где я тут же прижалась спиной к холодной стене… Бежать некуда — с одной и с другой стороны дом, и узкие арки, ведущие на свободу. Трое. Я не знала этих мужчин, но судя по их одежды это люмпены, коих в любом портовом городе как сухих листьев осенью.

— Живучая тварь, — произнёс один из них. От остальных он отличался только цветом лица. Красное и будто обожжённое. — Узнала, да? Молчишь?

А что говорить? Это был тот самый гость, которому я выплеснула в лицо чистящее средство, и он явно радовался нашей встрече, в отличие от меня.

— Боится, — подключился второй, и его голос мне был знаком. Именно он одарил меня синяком в пол-лица.

Есть такие люди, на которых смотришь и понимаешь, что вот он самый настоящий преступник. Взгляд вольного человека, в котором смешалась вседозволенность с наплевательским отношением к жизни, как к своей, так и к чужой.

— Тогда мы поговорим, — продолжил он, и я мысленно обозвала его болтуном.

Третий же стоял молча, и просто внимательно смотрел. Серый и незаметный, такие люди обычно кому-то докладывают, а не сами делают грязное дело. Скорее всего, он наблюдатель.

Болтун подошел ближе, обдав меня запахом грязного тела и перегара, произнес:

— Подарок получила, куколка?

— Нет, — не понимая о чем речь, ответила я, старательно дыша в сторону.

— Сто голданов и послание, — разъяснил вонючий.

— У меня договор с Городским управ… — договорить не дали. Болтун схватил меня за лицо грязной лапой. Его пальцы впились мне в щёки, заставляя смотреть в глаза.

— Куколка, нам плевать на твой договор. Делай дело и помалкивай, — зловоние из его рта заставляло дышать через раз. Или я это происходило из-за страха?

— Не понимаю, — одними губами прошептала я.

— И не надо. Просто радостно выполняй поручения и будешь жить. Поняла?

И он, не дожидаясь ответа, сам наклонил мою голову.

— Будешь послушной, и награда не заставит себя ждать, — пообещал бандит.

Время будто замерло. Что делают люди в такой ситуации? Даже закричать я и то не могу, болтун просто закроет мне рот. Вырваться? Сомневаюсь, что выйдет. А даже если и получится, то их трое. Надо соглашаться, а то начнут убеждать всеми доступными способами. Будто прочитав мои мысли, обожжённый сказал:

— Дрянь покалечила меня, и мы её так просто отпустим?! Давай хоть позабавимся?

Я попыталась дернуться, но бандит без труда удержал меня, а для надежности еще и приложил об стену. Шляпка, кокетливо прикрепленная к волосам, упала в грязную лужу.

— Босс сказал её не трогать, — и у меня отлегло от сердца, значит только попугают. Спасибо Равновесию!

— Брось, даже юбки не помнем, — со смешком успокоил он болтуна. — Тем более она мне должна!

— Ладно, только быстро, — разрешил болтун.

Это как с той запятой в мультфильме. Казнить, нельзя помиловать.

Животный ужас скрутил внутренности узлом. Многие с бравадой кричат, что насилие не так страшно, как смерть. Но в большинстве своем это люди, которым никогда и ничего не грозило. Чтобы отряхнуться и пойти дальше нужно в разы больше смелости, чем умереть.

Я зажмурилась, мне было противно до тошноты. Рука, которая держала мое лицо дернулась и раздался хрип. Резко раскрыв глаза, я поймала дикий взгляд болтуна, он пытался отодрать от горла черную удавку, в которой пульсировал поток. Двое других не кинулись ему на помощь, а искали источник опасности. Вжимаясь в стену, я шагнула чуть в сторону, никто не заметил. Болтун больше не дергался, у него была сломана шея. Переглянувшись, оставшиеся бандиты бросились в разные стороны, намереваясь сбежать, но арки перекрыли щиты из клубящейся тьмы. Через один такой спокойно прошел лорд Блэкхард.

— Дерьмо, — выразил общее мнение обожжённый, чтобы в следующий момент упасть со стилетом в горле.

Щелчок взводимого курка — серый достал револьвер. Грохнул выстрел. Пуля зависла в воздухе всего в двух ладонях от сердца мага. Блэкхард даже не вздрогнул, лишь усмехнулся и взял двумя пальцами металлическую смерть.

— Я безоружен, мистер, — прогундосил серый, бросая револьвер на землю.

— Бывает, — согласился маг, чтобы очередным щелчком пальцев отправить пулю в полет. Она вошла точно в правый глаз бандита. Он пошатнулся и упал в грязь.