Maks - Записки практикующего адвоката.
В общем, вскоре после очередной командировки супруги, он вдруг обнаружил у себя подозрительные симптомы, и немедля обратился к врачу. Вердикт медиков был прост и однозначен: венерическое заболевание. Поскольку сам господин Сергеев (опять же, по его словам) жене не изменял, то он заподозрил неладное и устроил скандал. В гневе истец собрал вещи и ушел от неверной супруги.
Госпожа Сергеева в свою очередь, пояснила суду, что мужу никогда не изменяла, и не знает откуда у него взялась дурная болезнь. Правда, расстроенная женщина предположила, что хворь принес сам муж, но тому не было никаких подтверждений.
В том же первом заседании адвокат истца потребовала провести принудительное медицинское освидетельствование ответчицы, но судья отказал – это определенно перебор по гражданскому делу о разводе (коллега наверняка понимала это, но то ли пыталась запугать ответчицу, то ли просто брала нахрапом).
Сегодня у нас явились свидетели – один со стороны истца, и еще две свидетельницы с нашей.
Сначала, как и положено, допрашивали свидетеля истца - приятного мужчину-гоблина средних лет. Он сообщил, что работает в одной организации с ответчицей, и иногда они вместе ездят в командировки.
Представитель истца тут же выразительно поинтересовалась, как себя вела госпожа Сергеева в поездках.
- Безобразно, просто безобразно! – с готовностью отозвался свидетель. – Я ей даже замечания делал – совсем совесть потеряла, приставала ко всем мужикам. Даже ко мне пробовала, но я женат и отказался. Да и неприятно, - он с неприязнью взглянул на истицу, - Такую потасканную… Ну, вы понимаете!
Что он подразумевал, поняли все без исключения. Я увидела, как наливается краской лицо ответчицы, и успокаивающе сжала ее руку. Мы заранее знали о том, что этот свидетель будет в деле – как и положено, об этом заявили в предварительном заседании – так что клиентка мне много порассказала о нем.
В частности, госпожа Сергеева поведала, что коллега неоднократно приставал к ней, делал неприличные намеки и все такое. Однако женщина ему категорически отказала, и тот затаил обиду, а теперь представился случай расквитаться.
- А что именно вы подразумеваете под понятием «безобразно»? – настойчиво уточнила коллега.
Свидетель потупился и выдал. – Ну, на танцы всякие сама приглашала. А потом, помню, она раз напилась и… – он помялся и закончил, - В общем, в ширинку мужчине полезла… да еще при всех.
М-да. На что только не пойдут люди, чтобы отомстить за мнимую или настоящую обиду! Пожалуй, я могла поверить, что госпожа Сергеева завела роман на стороне, но слабо верилось, что она приставала ко всем подряд.
- И вы сами присутствовали при совершении полового акта ответчицей с посторонними мужчинами? – скептически спросила я.
- Нет, конечно, - несколько сбился свидетель, но тут же нашелся. - Ну, я же не ребенок – непонятно что ли, чем мужчина и женщина занимаются в номере ночью?
- В шахматы играют? – предположила я невинно. А что? Я вот с Владимиром встречалась неоднократно, и мы даже не целовались!
Отчего-то у меня было до крайности веселое, почти игривое настроение, но судья моего юмора не понял и велел задавать следующий вопрос.
Несмотря на мои героические попытки сбить его с толку, свидетель остался непокобелим… Тьфу, непоколебим – по словам клиентки, кобелем он был, и еще каким!
Нашими свидетелями были также коллеги госпожи Сергеевой – в командировки она ездила в разное время с разными людьми, так что другие сотрудники могли подтвердить, что госпожа Сергеева вела себя вовсе не так, как описывал первый свидетель.
Госпожа Лузина и госпожа Герлия Варрсон заверили, что ничего такого в их присутствии ответчица себе не позволяла, и вообще, она порядочная женщина! Наши свидетели тоже держались молодцом, коллеге пришлось отступить ни с чем - незначительные неточности в показаниях не считаются, их редко учитывают. Под расхождениями я имела в виду ответ на вопрос «Как поздно ответчица ложилась спать в командировке?» - лично я не усматривала разницы между ответами «в девять вечера» и «в половине десятого - десять». Вряд ли коллеги ответчицы действительно засекали этот момент по часам.
Самое интересное, что подобными разборами при разводе обычно никто не занимается, и причина развода указывается исключительно формально, но это дело выбивалось из привычных рамок.
Наконец, допрос свидетелей закончился.
- Есть ли дополнительные ходатайства, или можно переходить к изучению материалов дела? – осведомился судья.
- Да, ваша честь, - подтвердила я, поднимаясь. – Прошу в следующее заседание вызвать и допросить врача-венеролога…
- Да что это вы придумали? – немедля подскочила представитель истца. – Зачем это нужно при разводе?
- Раз уж вы ссылаетесь на измену и заражение венерическим заболеванием, то мы вправе опровергать это всеми доступными средствами, - парировала я. Почему-то коллега не вспоминала о неуместности, когда вызывала свидетелей!
Тут завязалась самая настоящая перепалка: мы с коллегой спорили об относительности и допустимости доказательств по данному делу. Проще говоря, препирались, нужно ли вызывать в заседание врача. Я настаивала, что это совершенно необходимо, а коллега Жданова кричала, что это пустое затягивание дела и нет никакого смысла в показаниях врача. Любопытно, она подозревала, зачем он мне понадобился, или возражала просто из принципа?
Судья Мазин – благообразный старичок самой заурядной внешности, казалось, тихо дремал в своем судейском кресле. Но его кажущееся благодушие было обманчиво – едва коллега начала в самом деле переходить границы и повышать голос, как он встрепенулся и сделал ей замечание. Представитель истца не осталась в долгу и рявкнула уже на судью.
В результате судья и коллега Жданова орали друг на друга, а я сидела тихо, как мышка, и наслаждалась редкостным зрелищем – не так часто можно увидеть, как кто-то безнаказанно вопит в заседании.
Но последнее слово в процессе всегда остается за судьей, и в итоге он удовлетворил ходатайство и перенес слушание. Подозреваю, что это было сделано в пику моей коллеге.
Так или иначе, а я добилась желаемого – врач должен был явиться в следующий раз. Клиентка откровенно недоумевала, зачем мне это понадобилось, но не стала спорить. Конечно, после заседания я объяснила ей свой замысел, и она вполне его одобрила.
На этом моя рабочая неделя закончилась, и я отправилась домой. Вернувшись домой, я переоделась - накинула легенький шелковый халатик - и отправилась на кухню. Нат обещал приготовить окрошку и домашнее мороженое. Его стряпня, как обычно, была на высоте, пальчики оближешь.
