Михаил Емцев - Только четыре дня
— Ага, они уже делают.
— Ну и ладно.
Зоя улыбнулась, но, сразу же посерьезнев, сказала:
— Слушай, Виталий. Только что ко мне подошел Вася и спрашивает, был ли сегодня Фролов в институте. Оказывается, он уехал в пять утра из общежития. Шеф тоже ищет его. Ты не видел Леню?
Виталий несколько секунд напряженно смотрел на девушку. Зрачки его расширились, и светло-карие глаза стали черными и глубокими. Казалось, он напряженно вникал в суть вопроса.
— В пять утра? — переспросил он.
— Ну да, Вася живет в соседней комнате и часто к нему заходит, — с раздражением сказала девушка. — Он сказал, что Ленька должен был с ним встретиться утром, но, когда он зашел к нему, Леньки уже не было. Он оставил записку, что поехал в институт делать какие-то срочные анализы. Вчера вечером он не успел их закончить. Теперь Вася его разыскивает всюду. Ленька взял у него какую-то книгу. Может, он не в институт поехал, а еще куда-нибудь?
— Нет, нет… — торопливо и как-то очень тихо пробормотал Виталий. Лицо его застыло, затем начало бледнеть. Кровь отхлынула, резко обозначив темные впадины под глазами.
Виталий начал медленно рыться в карманах. Зоя испуганно наблюдала за его движениями. Она глядела только на его руку. Большая, крепкая, испачканная в пыли рука осторожно ощупала нагрудный карман комбинезона, скользнула на бок, где торчали куски проволоки, рукоятка отвертки и пакля, потом вновь вернулась на грудь. Виталии словно вспоминал что-то. Нерешительным движением он расстегнул клапан и начал доставать какие-то вещи. Он вынимал их правой рукой и осторожно клал на ладонь левой. Так появился дешевый стальной портсигар, часы, кольцо с миниатюрным компасом вместо драгоценного камня и, наконец, металлическая оправа без стекол.
— Это оттуда, — сказал Виталий. — Понимаешь, я думал, что он их хранил в столе и они во время… выпали. Но ведь он с очками никогда не расстается. Он без них как без рук. Так ведь?
— Как без рук, — машинально повторила Зоя и, вдруг побледнев так же, как Виталий, воскликнула: — Ты что? Ты что? Нет, ты с ума сошел?!
Она запнулась и замолкла. Они молча смотрели друг на друга, словно виделись впервые.
— Ты понимаешь, Зоенька, — очень медленно и безразлично сказал Виталий, — я нашел все это на месте бывшей аналитички, там у Леньки был свой стол, и я подумал…
Он замолчал.
— Но ведь с портсигаром он тоже никогда не расстается! — с отчаянием воскликнула девушка. На глазах у нее заблестели слезы.
Они снова замолчали. Потом, как по команде, повернулись и посмотрели на развалины. Рабочие, кончив курить, вытаскивали из-под обломков сохранившееся оборудование и приборы и складывали их на траве.
— Нужно сказать шефу, — негромко произнес Виталий.
— Я не смогу. Скажи сам. — Девушка резко отвернулась.
Юлька подумал, что надо бы уйти, но остался.
Он первый увидел фигуру, бегущую от Главного корпуса. Юлька узнал Второва. Тот неуклюже скакал по асфальтовой дорожке. Пиджак его распахнулся, и длинный узкий галстук трепетал на ветру, как черный вымпел.
— Доза? — резко спросил Второв запыхавшись.
— Доза в пределах нормы… — тихо сказал Виталий.
Они помолчали. Внезапно Второв повернулся к Зое:
— А где же Фролов? Почему же вы его не нашли до сих пор?
— Александр Григорьич, — Зоя выпрямилась, ее голос звучал неестественно громко, — дело в том…
— Что случилось?
— Исчез Ленька.
— Фролов?
— Да.
Виталий вынул руки из-за спины и показал Второву портсигар, оправу очков, кольцо с компасом:
— Это я нашел на месте нашей аналитической.
Второв осторожно взял портсигар и, щелкнув, открыл его. В нем лежали четыре болгарские сигареты. Второв провел пальцем по мягкой бумаге.
— Вот оно что… — как-то очень безразлично сказал он. И повторил: — Вот оно что…
Зоя всхлипнула. Второв кинул на нее удивленный взгляд и нахмурился. Как загипнотизированный, смотрел он на предметы, лежавшие на ладони Виталия.
«Фролов. Леонид Фролов. Какой же ты был, дай-ка я вспомню. Очень высокий, очень сутулый, шея длинная и тонкая. Обувь сорок пятого размера, непричесанный всегда. Смешной. Смешной и насмешливый. Возле тебя всегда был смех».
— Он не мог уйти и оставить здесь все это. Сколько я его помню, он всегда носил с собой портсигар, да и очки его всем известны, — сказал Виталии.
— Да, это правильно, — подтвердил Второв. — Он всегда носил свои железные очки. Знаменитые очки.
— Так что же с Фроловым? — нервно воскликнула Зоя.
Второв задумался.
— С Фроловым, ребята, плохо… Если все обстоит так, как я предполагаю, погиб наш Леня…
Юлька вздрогнул, а Зоя закричала, и Второв снова с удивлением посмотрел на нее.
— Не надо, — сказал он медленно и печально, — не надо кричать. Без паники. Еще есть надежда. Если он не был утром в корпусе…
— Это исключается, — сказал Виталий.
— Тогда да…
Они замолчали. Зоя плакала. Виталий с сочувствием смотрел на серое лицо Второва: «Вот кому достается, вот кого бьют и судьба и люди».
— Но почему?! — воскликнул Виталий. — Александр Григорьевич, почему это произошло?
— Почему? Почему? — Второв с трудом шевелил посиневшими губами. — Откуда я знаю, ребята… Если бы я знал… Что там было, в нашей аналитической? — обратился он к Виталию.
— Как — что? Известные вещи. Весы, муфеля, реактивы… стулья, вытяжные шкафы, лампочки, посуда — мало ли что там было!
— Да, все это не то, — задумчиво сказал Второв. — Все не то. Вот что, давайте сделаем так. Вы, Зоя Николаевна, идите и пишите заявление о возможном несчастье с Фроловым. Отпечатайте и принесите мне, я подпишу. А мы с вами займемся другим…
Зоя ушла, и они сели прямо на траву.
— Итак, сегодня в пять утра или в половине шестого в этот дом приехал аспирант Фролов. — Второв словно размышлял вслух. — Он прошел мимо вахтера, который крепко спал. Утренний сон ведь так сладок… Поднялся на второй этаж и начал работу. Он должен был проанализировать вещество, которое ему передал по моему указанию некто Сомов.
К ним подошел курьер:
— Александр Григорьевич, вас вызывает директор!
— Директор подождет, — сказал Второв. — Итак, Фролов проводил безобидные манипуляции с серебристым порошком, и вдруг… произошла катастрофа. Порошок взорвался и сожрал все здание. Что же мог делать Фролов в аналитической комнате? Конечно, прежде всего он проверил растворимость в кислотах. Я так и писал ему: «Начни с растворимости». В воде оно не растворялось, я сам проверил…
Юлька и Виталий терпеливо слушали не очень понятный им монолог.