Любовь Романова - Аутист
— Хорошая версия, — осторожно согласился Архимед, — Только я даже представить не могу, что могло Саху заставить расстаться с жизнью. Голова у него, вроде, на месте была. Если натворил чего, в милицию пошел бы сдаваться. Ладно, Бась, как ни крути, а на тебя одна надежда. Лезь к Аршиновой. Ее логин есть в школьной сети.
«Лезь к Аршиновой» означало: «Вскрывай аккаунт, смотри входящие и исходящие, а заодно все социальные сетки, в которых она состоит». Задача ни на один час.
— Чего искать-то?
— Ну, ты же сканировал аккаунты Сахи и Светы. Теперь попробуй найти пересечения. Может, Настя с кем-нибудь из них в одном сообществе состояла. Или в одни секции ходила, — Архимед задумчиво почесал кончик носа и засунул за щеку кусок булки. — Короче, работай. Мы покараулим.
Допив свой сок одним глотком, Бася устроился за столом поудобнее. Положил голову на согнутые в локтях руки и отправился в путешествие. Со стороны казалось, парень задремал на скучном уроке. Только приглядевшись внимательнее, можно было заметить, что его плечи вздрагивают, а пальцы шевелятся. Словно стучат по невидимой клавиатуре.
Ощущения модемера вызвали у Фила недоумение. Вместе с Басей он почувствовал холодок внизу живота и странный, не объяснимый восторг. Точно серфер, взлетая над очередной волной. Или автогонщик, выжимая до упора педаль газа. Филу не приходилось бывать в шкуре ни того, ни другого. Похоже, эти сравнения он позаимствовал у Баси.
Пока модемер исследовал чужие аккаунты, Ника с Архимедом допрашивали Фила, словно журналисты игрока «Челси». Как это быть аутистом? Знает ли о фигурке его мать? Когда он собирается открыться? И не чешутся ли глаза, меняя цвет? Фил по большей части отнекивался, но едва разговор зашел об обнародовании его внезапного исцеления, проявил непреклонность.
— Не надо об этом болтать! Это не исцеление. Чтобы исцелиться, нужно заболеть, а я был здоров. Вам не понять! — Почувствовав растерянность одноклассников, он сообразил, что перегнул палку. Поэтому продолжил мягче. — Даже не знаю, как объяснить. Просто, я не хочу становиться нормальным. Наверное, это странно звучит, но мне нравилось быть аутистом. Все, что я делаю сейчас — только ради Насти. Если она… Когда она поправиться, я верну ей фигурку. Поэтому не стоит никому рассказывать. Особенно, моей маме.
— Та-а-ак, молодой человек, и чего же не надо рассказывать Вашей маме?
В дверях класса появился плотный мужчина в милицейской форме. Его гордый профиль и пышные брови в разлет подошли бы отважному герою космической оперы. Дело портило круглое брюшко, обтянутое синей рубашкой. Оно превращало борца за независимость марсиан в добродушного майора, охранявшего гимназию города Одинцово. За округлые формы и привычку поглаживать себя по животу языкастые ученики окрестили стража порядка Беляшом.
Под началом Беляша работала пара молодых лейтенантов и один капитан. Да и тот — девушка. Но майор не жаловался. Все его служебное рвение было вложено в то, чтобы на вверенном ему участке никогда не случалось ЧП. Поэтому он не гнушался самостоятельно вечерами делать обходы гимназии, заглядывая в каждый класс. Как говориться, лучше перебдеть, чем недобдеть.
— Ну, чего молчим? О чем не рассказывать-то?
Первой опомнилась Ника. Спрыгнула с парты и изобразила на лице улыбку.
— О любви, Павел Александрович! Фил у нас влюбился, а на носу экзамены.
Беляш ощупал пытливым взглядом Филиппа. Тот ему не понравился.
— А чего это мы тут трапезничаем? Домой не пора? Там, небось, с обедом ждут.
— Пора. — Согласился Серега, ёрзая на стуле. Он прикрывал собой неподвижного Басю. — Вы не волнуйтесь. Мы все уберем и окна закроем. Еще пять минут.
Но майор уже разглядел модемера. Взмахнув бровями, точно коршун крыльями, Беляш шагнул к погруженному в транс парню. Потряс его за плечо.
— Эй, приятель, что с тобой? Никак курнул чего? — Майорский нос шевельнулся, принюхиваясь.
Бася поднял голову и уставился на милиционера прозрачными, как после сна, глазами.
— Спал я, — Хрипло ответил он. — Всю ночь к контрольной готовился, а теперь вот задрых.
— Ну-ка по домам! Быстро! Спасть они в школе будут! — Майор выпрямился, сердито поправляя ремень. — Нет, стойте. Ко мне!
Прежде чем отпустить друзей, он решил заглянуть каждому из них в глаза. А вдруг наркотики? Расширенные зрачки выдадут. Первым под сканер попал Бася. Как наиболее подозрительный. Но в его светло-серых глазах с булавочными головками зрачков даже самый дотошный поверяльщик не разглядел бы признаков наркозависимости. Ника с Серегой тоже не вызвали вопросов.
Остался Фил.
Он несколько секунд неподвижно стоял, глядя милиционеру в лицо, а потом, нехотя, снял очки.
Увидев его глаза, Беляш отшатнулся. Сине-зеленые радужки смотрелись жутковато. Фил ощутил недоумение милиционера, сомнение и, наконец, беспокойство охотничьей собаки, унюхавшей присыпанный снегом след. Идти по нему — дело малоперспективное, но и бросить жалко. Беляш явно раздумывал, не позвонить ли матери парня. Кто знает, с чем связано странное отклонение? Вдруг разноцветные глаза — признак какой-нибудь новой «химии»?
— Это у тебя что? — Строго спросил майор.
— Гетерохромия, — Фил тонко улыбнулся. — Наследственное заболевание. Врожденная нехватка меланоцитов. Не слышали о таком?
— Нет. И как ты с этим? — Уверенный тон парня успокоил милиционера. Теперь он испытывал легкое любопытство, готовое перерасти в сочувствие.
— Привык. — Аутист пожал плечами и надел очки. — Одна проблема.
— Какая?
— Пить нельзя. Капля алкоголя и слепота на всю жизнь.
— Не повезло! — Зацокал языком майор, от всей души пожалев несчастного. — Что и пиво тоже?
— И пиво. А про наркотики и говорить нечего. Можно сразу похороны заказывать. Так мы посидим еще немного? Посекретничать нужно.
Беляш разрешил. Новость о том, что существуют врожденные болезни, при которых нельзя пить даже пиво, поразила майора в самое сердце. Он попросил оставить ключ на вахте и ушел, задумчиво почесывая начинающую лысеть макушку.
ТарасТочно получив невидимую отмашку, за окном заорали птицы. Комнату залило предрассветной синью. Пять утра. Скоро тащиться на улицу с Хомяком.
Ночь проскочила, как жевательная резинка по пищеводу. Тарас ее почти не заметил. Он несколько раз перечитал все открытые сообщения «Воскресших в сети» и теперь пытался навести порядок в тяжелой от недосыпа голове.
Ему удалось насчитать девятнадцать фотографий с черными лентами. Девятнадцать покойничков, вышедших на связь со своими близкими. Судя по датам сообщений на форуме, первый контакт состоялся два месяца назад. Последний, Левы с Леной — вчера.
