Планы на осень (СИ) - Ильин Владимир Леонидович

Нарисована только со смещением. Так бы — любой бес охотно рванул в наш мир, был бы скован пентаграммой и принялся бы врать с три короба, изображая покорность.

Снежок отправился по пологой дуге и сплющился о межпанельный шов.

А девчонка непременно бы обманулась и повредила защитный контур, и вот тогда — да. Визит Анны Викторовны в это самое место состоялся бы на сутки раньше. Труп был бы тот же самый.

Я стоял, чувствуя, как мерзнут под ветром ладони, и пытался понять, что мешает мне успокаивающе махнуть рукой и подняться вместе с Анной Викторовной на этаж.

«В квартиру со злополучной пентаграммой, которая не способна никого призвать» — повторил я сам себе.

Я набрал новую горсть, но вместо уже привычного действия бездумно растер снег между рук.

Если только в комнате с пентаграммой не окажется Анна Викторовна с бесом, замурованным внутри нее. Координаты пентаграммы указаны неверно, но никакого призыва не нужно. Бес уже в комнате. Вторая часть функционала ритуальной фигуры — контроль.

Беса выдирает из Анны Викторовны в пентаграмму. Жертва принесена до ее прихода, пентаграмма наполнена силой — а убийца девчонки спокойно дожидается где-то рядом, чтобы перехватить власть над тварью из Бездны.

Студентка — всего лишь приманка. Как ноутбук, из-за которого Анну Викторовну вынудили снова сюда приехать.

На негнущихся ногах я вернулся к машине, сел на пассажирское сидение.

— Анна Викторовна, не чувствуете, газом пахнет? — Произнес я мертвым голосом, глядя перед собой.

Глава 6

Вестника, принесшего плохие новости, в древности казнили. Современный подход предполагает более практичное использование человеческого ресурса. А если выживет — то и гуманное. Опционально, не обязательно.

'- Что-то в трансформаторной будке сверкает.

— В смысле «что-то?». Иди и посмотри'.

'- Тут вроде трещина в отрезном круге.

— А ну включи болгарку'.

'- Анна Викторовна, кажется, там на вас ловчая пентаграмма настроена.

— Кажется? Так сходи, проверь'.

Какое пренебрежительное отношение к ценному специалисту! Хотя фраза «из вашей шеи хотят выдрать беса, что вас убьет» — не так убедительна через час после психбольницы. Признаю.

То, что шеф разумно осталась в машине и не отмахнулась от предупреждения — уже хорошо. Определенный кредит доверия, можно сказать.

Дверь в знакомую по вчерашнему вечеру квартиру вновь стояла открытой. И даже легкое чувство дежавю царапнуло — в пороге стояла хозяйка квартиры, словно и не уходила никуда со вчерашнего дня. Даже пальтишко прежнее и сапоги.

— Добрый вечер, — слегка настороженно произнесла она, обернувшись на мои шаги. — А мы, вот, прибираемся. Витенька, тут из полиции пришли опять! — Громко сказала она внутрь помещения.

«Витенькой» оказался супруг дамы — широкий и толстоватый мужчина в одних в майке, тапках и трико вышедший к нам в коридор.

— Здравствуйте, — ответил я на крепкое рукопожатие и заглянул за его спину.

Внутри квартиры блестел идеально отмытый пол. Вся мебель стояла сдвинутой к левой стене; несколько рабочих восточной внешности сдирали обои. Шторы и люстры сняты, на полу у входа — мешки со строительным мусором.

— Вот, решили ремонт начать. — Пробасил мужчина. — Давно надо было заняться и квартиру продавать.

— То есть, вы самовольно сорвали пломбу с двери, — констатировал я.

Вон же — на косяке двери даже краешек от бумажки с надписью «ОПЕЧАТАНО» остался.

— Не самовольно! Нам из полиции позвонили! — Торопливо вступилась супруга.

— Сам генерал Филиппов. — Веско отметил хозяин.

— Вот-вот. Сказал, что бандитов нашли, и разрешил навести порядок. — Поддакнула его вторая половина.

— Вещи потерпевшей где? — Мрачно уточнил я.

— Так из полиции днем пришли, забрали, — похлопали в мою сторону глазами. — Мы их в сумки сложили.

— Ясно.

То есть, они и вещи отдали посторонним людям.

— Сейчас еще батюшка придет, — доверительным шепотком поделилась владелица. — Квартиру освящать.

— Вы ему еще исповедуйтесь, — столь же деликатно ответил я ей.

— Думаете, нужно?

— А то ж.

«Перед разговором с прокурором — обязательно».

Но что им раньше времени настроение портить?

— А вы тайников никаких не находили? — С тоской смотрел я на деловитую суету. — Тетрадки, блокноты, записки?

— За батареей нашли! Целый конверт! Открывать не стали! Все сотрудникам отдали! — Перебивая друг друга, ответили супруги.

Пожелав крепкого здоровья сквозь сжатые от злости зубы, я развернулся и побрел по лестнице вниз. Мысли были самые разные, и ни одной приличной.

— Пу-пу-пу-у… — Вырвалось озадаченное само собой, стоило сесть обратно в машину и захлопнуть дверь.

Анна Викторовна курила через окошко. Судя по содержимому раскрытой пачки у лобового стекла — уже не первую сигарету.

— Ну? — Встретили меня вопросом.

Я кратко доложил обстановку. Выслушал замысловатовый матерный загиб, который так и просился положить на него музыку. И сразу — в топ радио Шансон…

— В пятницу вы должны были быть тут. — Озвучил я уверенно, уже ни капли не сомневаясь.

— Но ты решил обломать Саныча с футболом. На такой смелый поступок даже я бы не решилась.

Я не смелый, я иногда намеков не понимаю… Но спорить точно не стану.

— Есть какой-то порядок, очередность вызова? Можно предугадать, что позовут именно меня? — Повернулся я к шефу.

— А в тебе что особенного?

«Красота и ум».

— Я беса запечатывал. — Удержался я от шутки.

Дело-то крайне серьезное. При мне — ничего бы у них не получилось, бес меня помнит, и поперек меня им не покомандовать.

Анна Викторовна невольно потерла себе шею.

— Вызывают тех, кого найдут. Кто с кем знаком и работал.

— То есть, решал Павел Александрович. Хорошо. — Кивнул я своим мыслям.

Его можно вычеркивать, как непричастного. Иначе он бы дернул какого-нибудь раздолбая со старших курсов, и «продавил» на визит Анны Викторовны.

Анна Викторовна завела остывшую машину, и автоматические дворники принялись размазывать снежную кашу с лобового стекла.

— Но, если бы приехал не я, на случай упертого специалиста, всегда есть ноутбук. — Продолжил я рассуждать вслух.

— Который сперли?

— На котором бы оказались материалы настолько важные, чтобы вызвать вас. То, что его сперли — случайность, — искренне выдохнул я.

— Убили и украли — случайность?

— Раздельно — убили. Раздельно — украли, — категорично качнул я головой, собирая прошедшие события в непротиворечивую картину.

— Допустим. Инфу-то зачем чистить, если она так важна?

— В том-то и дело, что важна она была вчера. Нашлась бы сегодня, и вы из кабинета бы не вышли, — откинулся я на кресло. — Изучали бы материалы, так?

— Так.

— Во-от. Утром вы получили нагоняй. — Вернулся я к рассуждениям вслух. — Взялись за ноутбук, обнаружили проблему с диском. И вновь должны были быть тут, чтобы лично посмотреть на пентаграмму и место преступления.

Мало ли что криминалисты пропустили.

— Утром я вытаскивала тебя из психушки. — Стряхнула шеф пепел за окошко. — Утром — днем. Вещи для тебя покупала.

— В обед кто-то уже знал, что вы приедете со мной. Генерал Филиппов — есть у вас такой?

— Нет.

— Неудивительно. — Вздохнул я. — Вы не появилась до обеда — они стали выяснять, где вы и почему. Отследить передвижения — легче легкого. Если не через телефон, так оплатами по карточке. Узнали про меня — зачистили место.

— В каждом углу себя поставил, — цокнула та.

— Анна Викторовна, — укоризненно произнес я. — Там явно не дилетанты, право первой крови понимают.

— А может, я бы сама догадалась и не пошла?

— Вчера, когда вас бы вызвали? Или сегодня, когда вам все уши о нерабочей пентаграмме прожужжали?

— Это, кстати, твоя вина. — Закурила она новую сигарету. — Пентаграмма все-таки работает.