Максим Дегтярев - Предупреждение
Морель попросил его располагаться и вышел из каюты. Ему было не по себе. Ни один человек на свете не знал, где он. Связь с внешним миром все еще действовала. Он надиктовал на комлог последние события и вместе со снимком записей Клемма отослал Гору Говарду.
Чуть-чуть успокоившись, он вернулся в каюту.
Агент Интон среагировал на сигнал зуммера. Его компьютер был подключен к системе видеонаблюдения терминала ка-ЮТ. В режиме реального времени происходило сравнение людей, попадавших под объектив телекамер, с криминальной базой данных. Зуммер просигналил, что одно из сравнений дало положительный результат. Тип по кличке Красноглазый прошел в грузовой док и скрылся в стыковочном узле, ведущем к "Гефесту" — кораблю, вместе с грузом застрахованному на несколько сот миллионов марок. Красноглазый проходил по одному из дел, связанных с торговлей оружием и вымогательством. Пираты занимаются и тем и другим, а "Гефест" — чрезвычайно лакомый кусок. Не готовиться ли на него нападение?
Если взять Красноглазого сейчас, то ему нечего будет предъявить. Интон решил пойти на риск и выпустить "Гефеста". Корабль Интерпола его прикроет. Пираты атакуют на небольших "Фэлконах", справиться с которыми не составит труда.
Он попросил диспетчера держать непрерывную громкую связь с "Гефестом". Ему было важно знать, что происходит на корабле. При этом он решил не предупреждать капитана об угрозе. По закону тот просто не имел права подвергать экипаж и корабль риску и не согласился бы выходить в рейс с уголовником на борту. До сих пор во время пиратских захватов удавалось избежать гражданских жертв, поэтому Интон был уверен, что все обойдется. Он приказал двум своим пилотам срочно готовить к выходу малый патрульный корабль. МПК был быстрым и маневренным, его вооружение состояло из единственного, но очень мощного лазера, способного поражать цель как в импульсном, так и в постоянном режиме. Радиус прицельного поражения подвижной цели составлял несколько сотен тысяч километров. Команду на старт Интон дал через двадцать минут после выхода "Гефеста".
Они засекли двух "Фэлконов", идущих параллельным курсом в трехстах тысячах километрах от "Гефеста". Зона была полна осколков планеты, разрушившейся миллионы лет назад, и радар не сразу выделил нужные цели. "Фэлконы" начали сближение с "Гефестом". От волнения Интона начала бить дрожь. Он приказал пилоту тоже пойти на сближение, но держаться на противоположной стороне от грузовика — так, чтобы тот своим огромным корпусом прикрыл их от радаров атакующей стороны. Затем он планировал подняться выше и с малого расстояния повредить двигательные установки одного из "Фэлконов". Этого должно быть достаточно, чтобы второй оставил всякую мысль о сопротивлении.
На левом экране боевого компьютера высветились контуры целей. Интон указал в какие точки и какой силы нанести удар. Правый экран давал информацию о состоянии оружия МПК. Трехмерное изображение лазерной турели ожило. С "глаза" сдвинулся защитный кожух, башня начала медленное вращение в сторону "Гефеста". Когда угол поворота достиг сорока градусов, вращение внезапно остановилось. На правом экране замигала красная надпись "Препятствие. Движение невозможно".
Интон выругался и спросил второго пилота, что это могло бы быть. Тот не имел ни малейшего понятия. Переведя управление в ручной режим, пилот пошевелил башней. Она по-прежнему отказывалась поворачиваться вправо больше чем на сорок градусов. Он попробовал вращать башню влево так, чтобы, сделав круг, башня начала смотреть вправо. Теперь она застряла, когда "глаз" смотрел назад.
— Мы можем вести огонь в доступном секторе? — спросил Интон.
— Можем, но тогда "Гефест" нас больше не прикроет.
— А если развернуть нос?
— И лететь боком? Я должен перенастроить автопилот.
— Действуй. И выдвини внешнюю камеру, я посмотрю, что там с турелью. Возможно, это какой-то инородный предмет.
"Фэлконы" приостановили сближение.
— Чего они ждут? — забеспокоился первый пилот.
— Заметили нас? — предположил Интон.
Второй пилот навел внешнюю камеру на турель.
— Взгляните сюда, — подозвал он Интона. Агент перегнулся через приборную панель. У основания башни находился какой-то прямоугольный предмет размером с коробку из-под обуви. Видимо, предмет был прикреплен к башне достаточно крепко. Двигаясь вместе с башней, предмет задевал за выступающие части корпуса и мешал вращению.
— Дай увеличение, — приказал Интон.
Внутри у него все оборвалось. На миниатюрном экране неизвестного устройства медленно ползли секунды. Он не мог рассмотреть, сколько их всего осталось.
— Мина! — ахнул второй пилот.
Первый пилот вспомнил, что на борту, пусть и формально, командиром является он.
— Переходим в спасательную капсулу, — скомандовал он.
Агент Интон понял, что на этом его карьера будет закончена.
— Выводи на боевой и проваливай, — прохрипел он, — я сниму этих гадов.
— Не валяйте дурака, агент. Уходим.
Командный пункт, наконец, среагировал:
— Интон, немедленно эвакуируйтесь. Мы уже высылаем спасательный корабль.
На том конце им никто не ответил. Связь с МПК пропала либо была выключена экипажем.
На борту "Гефеста" заметили вспышку по левому борту.
— Что это было? — спросил Снорр второго пилота.
— Тебя не касается! — раздалось позади капитана.
За его спиной стоял Красноглазый. В руках у него был специальный холодный бластер, позволяющий безопасно вести огонь внутри корабля.
15
02.04, терминал ТКЛ-1612, система Скорпион-25
На этот раз я вошел без стука. Эдвардс и дама сидели напротив друг друга. На столе между ними лежал лэптоп. Экран показывал черноту с тонкими яркими линиями. Они одновременно повернули головы в мою сторону.
— Я же сказал…
— Один вопрос. Это ка-ЮТ? — указал я на экран.
— Предположим. А что?
— "Гефест"?
— Черт! Уже в теленовостях?
— Пока нет. Но там, на борту, мой человек.
Вообще-то Рош Морель не был "моим человеком", но я знал, что это прозвучит весомо.
— Кто?
— То есть, мне можно остаться?
— Еще раз спрашиваю, кто?
— Рош Морель.
Дама подала голос:
— Кто это?
Я сделал два шага вперед и представился. Она холодно посмотрела на меня.
— Я спрашивала о вашем человеке. Кто вы, я уже знаю.
Голос у нее был низкий и тихий. Судя по интонации, ей не слишком понравилось то, что она обо мне знала.
Я не специалист, поэтому поместил бы ее в широкую категорию "двадцать пять — тридцать". У нее была оливкового цвета кожа, широко расставленные темные глаза, лицо приятное, но не более того, фигура спортивная, и даже через чур. Резким взмахом руки она убрала со лба короткую черную челку. Я обратил внимание на ее бицепс. Таким движением она вполне могла бы выбить пару зубов, — но не мне, конечно.
