Красный тряпочник (СИ) - Афонин Владислав
Тем временем на всех парах «Метеор» продолжал мчаться к Площади Дворца Советов.
Снаружи машины что-то неприятно бухнуло, чуть не сбив транспорт с траектории полёта. Ярослав и Вова одновременно глянули сквозь окна в дверцах. Также ранее невидимые, как и многочисленные ловушки внутри Дворца Советов, из-под мрамора и гранита Площади наружу стали подниматься или уже поднялись автоматические зенитные установки.
— Ярослав, плохие новости! — предупреждая, Вова с заметной тревогой снова пристегнулся. — На каждой через две установлены чёртовы генераторы ПГС!
— Значит, будем как обычные люди в старые времена — полагаться на умения и удачу. Держись! — створки вновь схлопнулись, скрыв лицо Коломина за шлемом. Капитан резко вырулил вниз и влево, соколом устремляясь в пропасть точно под начавшийся огонь зениток. Вова успел повесить за спину автомат и дробовик, а воздухомёт оставил в крепко сжатых кистях.
Сложно было описать завораживающую, но жуткую и стремительную спираль, что совершил Коломин, возможно, где-то даже попытавшись нарушить законы физики. По воображаемой прямой вокруг центра этой спирали он резко вылетел прямо к поверхности площади, но не разбился. «Метеор» спокойно продолжил лететь в полуметре от гладкого гранита. Этот манёвр ненадолго сбил с толку автоматизированную зенитную систему, что всё-таки больше предназначалась для сбития высотных целей, в то время как Ярослав пролетал прямо перед её дулами практически по земле. Однако вскоре алгоритм оборонительной инфраструктуры перестроился, и орудия стали постреливать по «Метеору» так, чтобы не задеть себя и другие случайные объекты. Ярослав вновь дал выше, устремляясь в небеса.
Вдруг Вова крикнул, что видит выпущенную ракету. Коломин под бурей выстрелов попытался увернуться от неё, но та оказалась самонаводящейся. Не первый раз за сегодняшний день Ярослав совершил «мёртвую петлю» над бесконечной, расширявшейся во все стороны Москвой. Самонаводящееся устройство потеряло скоростной аэромобиль из виду и устремилось прочь, вскоре готовясь израсходовать всё своё топливо. «Метеор», уклоняясь и маневрируя, направился дальше к Дворцу.
«Гаммовцы» внизу изрядно напряглись, видя, что зенитная система не может справиться с пусть одиночной, но крайне быстрой целью. Получив приказ от старших, один их отряд точно ожил от оцепенения и расчехлил лежащие неподалёку ящики цвета хаки. В длинных прочных футлярах аккуратно складывались переносные зенитно-ракетные комплексы «Игла» новейшей модификации.
«Бочкой» уворачиваясь от обычных зенитных залпов, Ярослав краем глаза успел разглядеть внизу зенитчиков с характерными орудиями, лежащими на их плечах. Секунда, и зелёные пусковые трубы выплюнули из себя по ракете. Они рванули к аэромобилю, словно пара акул на загнанного китёныша. Ранее действенными способами Коломин попытался их скинуть с хвоста, но ракеты эвристически подстраивались под траекторию «Метеора» и будто управлялись людьми с земли.
Крикнув «Секунду!», Вова высунулся сквозь окно, открытое всем ветрам, прицелился, подождал, пока Ярослав притормозит и выровняется на секунду, и сделал один-единственный выстрел из воздухомёта. Ракеты дёрнулись, сбились с курса, их пути пересеклись, и одна из них влетела в другую. Мощно рвануло, и от данной опасности не осталось и следа. В этот момент у многих «гаммовцев», словно по команде, в досаде сжались кулаки.
Вову и Ярославу отделяло от дворца меньше двухсот метров. «Гамма» давно поняла, что управляемая искусственным интеллектом зенитная система Дворца Советов со своей задачей не справляется. Боевики оперативно развернули модернизированные пулемёты Калашникова на треножных станках — ПКС— и тоже стали строчить по ненавистному «Метеору» вслед за автоматическими орудиями. ЗИЛ-113Л дерзко продолжал уклоняться, точно продолжая предугадывать каждое действие врага, несмотря на окутавший почти всю Площадь псевдогоризонт событий. В какой-то момент «Метеор» подлетел прямо к парадному входу, и из его салона вылетел мощнейший направленный поток воздуха. Попавший под выстрел из экспериментального оружия ПКС отвалился и вылетел с треноги, пулемётный расчёт же небрежно отбросило на массивные ступени Дворца, несмотря на висевшую на них тяжёлую броню. «Метеор» полетел к голове медно-никелевого Ильича.
Взрыв за капотом заставил Ярослава и Вову пригнуться. Переднее и правое стёкла моментально разбились, дверь рядом с Вовой страшно исказилась. Приборная панель обиженно пискнула и на миг погасла вместе со всеми встроенными в неё устройствами. Крыша неестественно выгнулась, готовая сорваться прочь.
— Вова, ты в порядке? — обеспокоенно поинтересовался состоянием союзника Коломин.
— Жить буду. Только, Ярослав, это… — весьма расстроенный, Вова кивнул на воздухомёт. Некоторые элементы оружия стали опасно искрить, откуда-то из-под корпуса пошёл небольшой, но плотный дымок, чётко стал ощущаться запах палёной проводки. Уникальное изобретение оказалось критически повреждено, больше не годилось к повторному использованию и, вероятно, представляло опасность на владельца. Ярослав махнул рукой, и Вова, чувствовавший за собой некоторую вину за то, что не смог уберечь воздухомёт, выкинул ставшее бесполезным оружие прямо в окно.
Фактически полуслепой, Коломин не мог маневрировать исключительно долго. Второй взрыв почти превратил «Метеор» в полыхающий искорёженный остов, но находящихся внутри людей практически не задел. Машина самостоятельно крутанулась без действий водителя и практически потеряла управления. Приборы на панели то вспыхивали, то снова гасли, готовясь отключаться навсегда — «Метеор» погибал.
— Ярослав, мы подбиты — надо что-то делать! — крикнул Вова.
— Прощай, «Метеорушка». Ты сослужил мне хорошую службу, много классных историй у нас с тобой было. — Ярослав нежно погладил руль и приборную панель, навсегда прощаясь с надёжным аэромобилем. Горько сожалея, он отвернул голову в сторону и нажал на коротенькую кнопку бордового цвета, до этого уберегаемую под прозрачной крышечкой от случайного нажатия.
Сохраняя жизни водителя и пассажира, ЗИЛ-113Л напоследок бодренько ухнул, как двигатель космической ракеты, и выбросил сидящих в нём людей при помощи единой спасательной капсулы «Бронеседло», встроенной непосредственно в салон и каркас машины. Мини-сопла отбросили капсулу с опечаленными Ярославом и Вовой подальше от готового взорваться аэромобиля. Провернув последнюю в своей истории медленную «бочку», «Метеор», уже потеряв доступ к внутреннему источнику собственной энергии, всей своей нелёгкой массой вверх соплами устремился прямо в левый стеклянный глаз Ленина. Машина соприкоснулась в пуленепробиваемой материей, и раздался мощный взрыв. Теперь вместо глаза у статуи вождя рваными краями подгорала обугленная дыра.
По каким-то причинам мини-парашюты «Бронеседла» не сработали. Спасательная капсула превратилась в тяжёлый металлический гроб, увлекая Ярослава и Вову в смертельную пропасть. Оба в спешке отцепили ремни безопасности и прыгнули за борт навстречу неизвестности. Ещё в полёте успев ухватить союзника за руку, Коломин в последний момент смог выстрелить «Кошачьей лапой» так, чтобы длины троса хватило достать хоть до какой-нибудь приемлемой поверхности. Крюк устройства зацепился за нижнее «веко» Ленина. Не теряя почём зря сил, Ярослав подтянулся вместе с Вовой к образовавшемуся краю, преодолев который, можно было попасть в зал заседаний Политбюро ЦК КПСС.
То, что осталось от «Метеора», раскалённым остовом догорало где-то в глубине лишившегося искусственного света помещения. Машина полностью разбила, казалось бы, прочнейшее стекло, снесла половину библиотеки шкафов из карельской берёзы, что наполнялись в основном партийной и идеологической литературой, проломила стену со стоящим за ней электрогенератором. Кресла, обитые дорогой красной тканью и установленные по кругу, как для заседаний в древнеримском Сенате, также оказались по большей части повреждены, выдраны с корнем и раскинуты по всему залу. Над ними угрожающе покачивались большие герб и флаг Советского Союза, сделанные из нержавеющего металла. Неподалёку от разбитого «глаза» Ильича, что де-факто являлся одним из двух панорамных окон, небрежно валялись погибшие от взрыва и тарана «гаммовцы» последней модификации. Даже великолепно подготовленные боевики не смогли уйти от столь стремительно перемещавшейся опасности.
