Александр Петровский - не магией единой
— По земле ездят и у нас.
— Здесь — с лошадьми, а там — сами по себе.
— Но без магии получается, что нарушен закон сохранения энергии.
— Знаешь, Алиса, я столько насмотрелся, как купцы нарушают законы о налогах, что не удивлюсь, если кто-нибудь нарушит и этот закон. Мне говорили, что никакой магии там нет, а можно ли им верить, не знаю.
— А ты не спрашивал, как оно работает?
— Нет. Вряд ли бы я понял, а выглядеть дурачком — кому охота?
— Жаль, — вздохнула я. — Мне очень интересно. А эти летающие кареты все одинаковые?
— Нет. Совсем нет. Очень разные. Одни похожи на ветряные мельницы, только лопасти у них не сбоку, а сверху.
— Мельницы крутят сильфы.
— Кто? — не понял Ник.
— Духи воздуха.
— А! Точно.
— Крутят силой ветра. Тут всё понятно. А как там?
— Там лопасти крутятся сами, без ветра. И карета летит.
— Да не могут лопасти крутиться сами!
— Я так понял, они что-то сжигают, и из огня получают энергию, которая крутит им, что нужно.
— Огненная энергия! Неужели им удалось примирить сильфов и саламандр?
— Извини, я в этих тварях ничего не понимаю. Наверно, да. А ещё у них есть другие летающие кареты, эти засасывают воздух, и выбрасывают его назад, а сами летят вперёд с огромной скоростью.
— Тоже силой огня выбрасывают?
— Наверно. Думаю, именно в этих каретах ничего странного нет. Когда-то в детстве, помню, я надул воздушный шарик, а завязать его не смог, он вырвался у меня из рук и носился по комнате, пока совсем не сдулся. Ну, и эти кареты — точно так же.
— Да, закон сохранения импульса, мы это недавно по физике проходили, — я невольно улыбнулась, вспомнив, как жутко ругался папа, когда каучуковые шарики, которые он мне надувал, носились по комнате. — Слушай, а хрустальные шары у них есть?
— Таких, как у тебя — нет. Но они как-то разговаривают на расстоянии, и картинки тоже передают. Только не спрашивай у меня, как оно работает. Всё равно не отвечу.
— Это как раз понятно. Наверняка электричеством, как иначе?
— Чем? — Ник едва не подавился яблоком.
— Стихией электричества, как и у нас. С помощью электронов, духов этой стихии. Как ты можешь не знать таких простых вещей?
— Балбес я. Потому папа меня в школу и отправил. Только вряд ли я там чему-нибудь научусь.
— Научишься, не бойся! Если что, я помогу. Скажи, а как там женщины одеваются?
— Когда холодно — кутаются в шубы. Или в пальто.
— А когда жарко?
— Тогда не кутаются. Ты же была в посольстве Иного мира, разве не видела там женщин?
— Видела одну. Они и по улицам так ходят?
— Ходят. Алиса, нам не пора ехать?
— Пора. Ник, ты не боишься, что по пути тебя схватят стражники?
— Нет. У меня все документы в порядке.
— Ты не понял. Не обычный патруль, а те, кого пошлёт мама.
— Никого твоя матушка не пошлёт. Сперва попытается выяснить, кто мой отец, у своих людей, которые следят за посольством, и в самом посольстве. Вряд ли у неё получится, но меня это не беспокоит. А зачем ей посылать куда-то стражников? Она знает, что я вместе с тобой еду в «Королевскую кровь», а там и так уже есть её сыщики. Точнее, не её, а королевские, но особой разницы я не вижу.
* * *Поехали мы не сразу. Сперва сожгли мусор и погасили костёр, потом распихали по сумкам Ника остатки еды, причём поместились они туда с большим трудом. Тут он вспомнил, что остался ещё один кувшин, а в нём, как выяснилось, горячий кофе. Этот напиток Иного мира я уже пару раз пробовала, и не могу сказать, что в восторге от него, так что завтрак запила своим чаем. А Ник выпил кофе с явным удовольствием.
Потом я еле удержалась от смеха, глядя, как он садится в седло. На коня так ловко запрыгнул, что, можно сказать, взлетел, но потом долго искал ногами стремена. А когда нашёл, попытался отвязать коня от дерева. Конь невозмутимо щипал траву, Ник тянулся к дереву через его опущенную шею, стремена мешали, парень несколько раз чуть не падал, но восстанавливал равновесие и продолжал тянуться. Спрыгнуть, отвязать поводья, и взобраться обратно в седло он так и не догадался.
Наконец, я сжалилась над несчастным, подъехала к нему и помогла. Когда он принял поводья из моих рук, в его глазах плескался настоящий ужас. Трудно поверить, что крепкий молодой парень, да ещё и стражник, никогда не ездил верхом, но, похоже, так и было. В седле он ещё кое-как держался, но в остальном обращаться с лошадьми совсем не умел.
Теперь мы ехали не шагом, а лёгкой рысью. Ник беспечно насвистывал уже какой-то другой мотив, а я пыталась понять, зачем он всё-таки отправился в школу. Даже если поскромничал, называя себя балбесом, чему он сможет там научиться? Ничему полезному ни стражнику, ни купцу там не учат. К тому же у Гильдии купцов есть свои школы, и даже если они платные, то наверняка намного дешевле.
Так что, его отец выбросил немалые деньги на ветер? В это я поверить не могла. Даже самые глупые купцы стараются не тратить лишнего, а этот — явно не из глупцов. Значит, его цель — не образование сына, а что-то другое. Может, он хочет, чтобы сын обзавёлся приятелями среди благородных? Или даже приятельницами? Но зачем это простолюдину? Неужели Ник надеется стать сэром? Это возможно: если простолюдин совершит подвиг, его могут посвятить в рыцари.
Действительно, очень неплохой подвиг — это спасти меня от нападения большого отряда разбойников. Ник становится сэром, а заодно получает признательность и мою, и моей семьи. Сам парень, наверно, даже не знает о предстоящем подвиге. Разбойники нападут — он примет бой. И победит, потому что им за это заплатили.
— Ник, а правда, что за деньги можно купить всё? — спросила я.
— Нет, не всё, — немного поразмыслив, ответил он. — Вечную жизнь, например, нельзя.
— А благородное происхождение?
— Это — запросто.
— Как? — я вскрикнула в удивлении. — Вот как бы ты купил?
— Никак. Мне оно и даром не надо, а за деньги — тем более.
— А если бы понадобилось? Неважно, зачем. Как?
— Если бы зачем-то понадобилось, нашёл бы очень благородный, но при этом очень бедный род. В королевстве такие есть.
— Есть, и что дальше?
— Дальше наследник рода, маленький мальчик, гуляет по лесу. Может, ягоды собирает, может, охотится, а может, просто лесным воздухом дышит. И тут на него нападает стая медведей.
— Медведи не живут стаями. Да и здесь они не водятся.
— Ладно, не медведи. Напали драконы, вампиры или бешеные волки, неважно, кто именно, можно вообще, чтобы все они вместе. Что может сделать малыш? Только одно — позвать на помощь. Он зовёт, заходясь в крике, а вампиры, драконы и волки смеются над ним, говоря «кричи, кричи, всё равно в этом тёмном дремучем лесу никто тебя не услышит».
