Майкл Маршалл - Один из нас
Дек подошел ко мне и протянул сигарету. Я вставил ее в фильтр-призму и с благодарностью прикурил. Фильтры дико раздражают – крадут не меньше половины вкуса, – но без них в помещении курить нельзя: датчики в стенах мгновенно набросятся. После использования фильтры растворяются, что очень удобно, потому что сам факт их наличия считается нарушением закона. Сейчас курение в Лос-Анджелесе надо планировать не хуже военной кампании.
– Итак? – произнес Дек.
– Позже, – ответил я.
Дек улыбнулся и стал наблюдать за работой дистанционников. Он человек терпеливый, гораздо терпеливее меня. Его можно выбросить посреди пустыни Гоби, а он оглянется вокруг и спросит:
– Пива здесь нет?
– Нет, – дадите вы очевидный ответ.
– А воды?
Вы отрицательно покачаете головой, он задумается на минуту.
– А где можно присесть? – После этого он подойдет к ближайшему более-менее удобному камню и будет сидеть до тех пор, пока перед ним не появится пиво, или вода, или не откроется тоннель в параллельную вселенную.
Через какое-то время я стал дергаться и решил проверить автоответчик. Справлялся он неплохо, сообщения типа «67°о*3~ звонил по поводу,, t [{+®3» были редкостью в его рапортах, поэтому я был удивлен, что никаких сообщений нет. Ведь меня не было два дня. Я не так уж популярен, но люди звонят мне достаточно регулярно, чтобы втянуть в какую-нибудь рутину. Так что на всякий случай я двинул машину по боку.
– Отвали, – раздался ответ. Автоответчик злился на меня с тех пор, как я вышвырнул кофеварку. Похоже, что между ними что-то было.
– Мне никто не звонил?
– Начиная с полуночи – нет. Обычно в это время все спят.
– Ты это на что намекаешь? – уставился я на него.
– Что именно из сказанного ты не понял?
– Когда было последнее сообщение?
– Вчера, в 11.58 вечера.
– Ага.
– Я хорошо помню. Ты еще нажал кнопку один раз.
– Проблемы? – поинтересовался Дек.
Я не стал спрашивать автоответчик, не ошибается ли он насчет времени. Если в моей квартире и могло произойти полезное скрещивание видов, то это, несомненно, должно было быть слияние автоответчика с будильником.
– Здесь кто-то был сегодня ночью, – сказал я Деку.
– Был?
Квартира не так уж велика, поэтому мы быстро проверили все места, где можно спрятаться. Дек осторожно заглянул в свободную спальню, проверил шкафы, заглянул под кровать и вышел, недоуменно пожимая плечами. Я же осмотрел спальню.
– Почти закончил, – сказал Вудли, когда я проходил мимо. Он, видимо, решил, что я пришел его подгонять. – Для информации – девочка изредка потребляет. Герыч – но довольно давно – и чуток новяка.
Это меня совсем не удивило.
– Что надо сделать для ее выздоровления? – Кажется, ничего не украли. Чтобы решиться на кражу у меня в спальне, у человека должны быть очень специфические вкусы. Мнемоприемник находился в шкафу, это главное.
Старик пожал плечами:
– Вопрос не ко мне. Я такими делами не занимаюсь. Тем ребятам, которых я оперировал, после операции вручали оружие и отправляли обратно на фронт.
– Но ты же врач, Вудли. У тебя должны быть какие-то предположения.
– Куриный супчик. – Он пожал плечами еще раз. – Пусть несколько дней воздержится от возлияний. Или, наоборот, налить ей виски. Смотря что сработает. Пусть пока не прыгает с тарзанки.
– Вудли… – я неожиданно замолчал, уставившись на изголовье кровати. Одеяло и простыни заправлены очень аккуратно, как будто это делала горничная. Настолько странно и неожиданно, что я сначала не обратил на это внимания. – Это ты сделал?
– Я, конечно, обеспечиваю всестороннюю поддержку своим клиентам, но на приведение постели в порядок это не распространяется.
Я отпустил его и с нетерпением наблюдал, как он собирает свои причиндалы. Осмотрел гостиную, но ничего не заметил. Все на месте – поверьте, декор в гостиной настолько спартанский, что любая пропажа будет сразу же заметна.
Когда Вудли ушел, я схватил Дека за руку и потащил его в спальню.
– Кровать, – только и сказал я.
– Мы с тобой давно дружим, – мягко сказал он, – но в сексуальном плане ты меня не привлекаешь.
– Кто-то перестелил простыни.
– Ты уверен? – Дек приподнял бровь.
– Конечно, уверен. Разве я похож на человека, который будет этим заниматься?
– Нет, если только под ними не спрятаны деньги.
– Вот именно.
– Значит, кто-то прослушал твои сообщения и перестелил кровать. У тебя нет случайно виртуальной подружки?
– У меня и реальной-то нет.
– А у кого еще есть ключ? Управляющий, например?
– Он уже сидит, как раз за незаконное проникновение и кражу.
– Значит, не он. А что пропало?
– По-моему – ничего.
– О’кей, давай подведем итоги: кто-то проник в твою квартиру и слегка прибрался в ней. У тебя как будто шило в заднице, ты размахиваешь оружием направо и налево. На софе в гостиной лежит женщина с запястьями, напоминающими страницы автомобильного атласа, и ты только что заплатил Вудли по максимуму, только чтобы он держал язык за зубами. Может быть, пришла пора рассказать мне, что все-таки происходит?
Я взял купальный халат и прикрыл Лору. Тот, который пропитался кровью, выбросил в мусорный контейнер, где он – уж я-то знаю местный сервис – пролежит года два. Лора пока не пришла в себя, но она, скорее всего, отключилась уже от препаратов, которые ей дал Вудли; ее щеки порозовели, а руки, тщательно зашитые и заклеенные пластырем, выглядели получше. Теперь, когда кровь убрали, было видно, что порезы не такие уж страшные и далеко не первые. Старые белые полосы почти в тех же местах говорили о том, что ее сегодняшняя попытка нырнуть в тоннель ранее повторялась неоднократно. Что не сделало ее ни умнее, ни осторожнее.
Со всей бережностью, на которую был способен, я перенес ее в свободную спальню и уложил на кровать. Прикрыл старыми пальто и немного усилил обогрев.
После этого я вернулся в гостиную и заставил автоответчик повторить сообщения, которые кто-то уже успел прослушать. Три, все от Страттена. Первое вежливое, второе деловое, а третье: «Свяжись с офисом. Немедленно».
Время стремительно истекало. Я налил кофе и рассказал Деку всю историю.
* * *За те пять месяцев, что я занимался хранением воспоминаний, мисс Рейнольдс успела стать одним из моих регулярных клиентов. Я еще не знал ее имени, но она шесть раз сбрасывала одно и то же воспоминание.
Она на берегу лесного ручья за своим домом. Не знаю, сколько ей лет, но, скорее всего, тринадцать-пятнадцать. Вторая половина дня, жарко, и она пошла в лес, где ее ждет нечто очень важное. Она полна нетерпеливого ожидания, я чувствую ее беззащитность и сам ощущаю себя очень юным.
Она стоит и ждет. Неожиданно на нее падает тень. Она оборачивается и видит мать. Мать очень высокая и довольно худая, с копной рыжевато-каштановых волос. Лора медленно поднимает глаза, пока не упирается взглядом в лицо матери. Она все отдала бы, лишь бы не видеть его выражения. Ярости с толикой ликования.
Воспоминание всегда неожиданно обрывается именно на этом месте. Я не знаю ни что означает выражение на лице матери, ни что произошло потом. Это меня всегда как-то радовало. Я прекрасно понимаю, почему у человека может возникнуть желание избавиться от подобных воспоминаний.
На прошлой неделе я поднялся к себе в номер, после того как полдня провалялся на солнце в одном из отелей Санта-Барбары, и обнаружил письмо, пришедшее с незнакомого адреса. Прежде чем прочитать, я проверил источник – некоторые устанавливают опцию автоматического подтверждения получения письма, когда то открыто адресатом. Код домена не вызвал никаких подозрений, но все равно я велел консоли напечатать сообщение, не заходя в тело письма.
Письмо было от той самой женщины, которая хотела забыть момент у ручья. Раньше мы никогда не контактировали с ней напрямую – все осуществлялось через снохран двойным слепым методом[28] для сохранения конфиденциальности, но в письме упоминалась часть воспоминания, и я догадался, кто автор. В послании говорилось, что у нее есть для меня задание, за которое она готова хорошо заплатить.
Несколько мгновений я смотрел на листок бумаги, затем сжег его в раковине. Оставшееся время я провел, нежась на солнце, а к вечеру перебрался в пляжный бар в самом конце Стэйт-стрит, где играл в пул и дурачился с завсегдатаями.
Когда вернулся, меня ждало еще одно послание с того же адреса. В нем был телефонный номер и цифра в 20000 долларов.
Какое-то время я смотрел кино по кабельному гостиницы, но вы ведь знаете, как это бывает. Подкорка мгновенно принимает решение, и независимо от того, насколько оно откладывается сознанием, вы уже знаете, что будете делать.
Где-то в полночь я вышел из гостиницы и вернулся в бар. Позади него был платный телефон, и я набрал номер, указанный в письме.
На звонок ответила женщина с очень нервным голосом. Она заставила меня подробно описать ее воспоминание. А потом рассказала, чего она от меня хочет. У нее есть еще одно воспоминание, которое обычно не доставляло больших проблем. Десять лет назад она ездила с мужчиной в одно местечко в Бахе, которое знала уже много лет. В Энсенаду. Они провели там несколько дней, поглощая морепродукты, развлекаясь и наслаждаясь жизнью. Потом она вернулась.
