Иван Цацулин - Атомная крепость (Художник. И.Ефимов)
Ночевал Фокс в лесу, неподалеку от дачи Самохина. Рано утром он старательно обошел поселок стороной, полем добрался до станции и на электричке возвратился в Москву. День ушел на изучение того района, в котором ему предстояло на некоторое время поселиться, на ознакомление с расположением улиц, дворов и на то, чтобы еще раз убедиться в том, что за очередной резервной квартирой не наблюдают сотрудники КГБ. Как будто все было в порядке, но это «как будто» не устраивало Чуму — он не войдет туда до тех пор, пока у него не появится хорошо знакомое чувство уверенности, что опасности нет.
С наступлением темноты Фокс очутился совсем в другом районе столицы, в лабиринте тихих, малолюдных переулков и тупичков.
Где-то во дворе поют под баян, из открытых окон доносятся голоса — люди отдыхают после трудового дня. Фокс внимательно осмотрелся — в переулке ни души. Дошел до угла — вот он, столб с фарфоровыми изоляторами наверху. Столб почти вплотную примыкает к кирпичной стене дома. Осторожно осмотревшись, Фокс запустил пальцы в углубление, аккуратно сделанное в столбе на расстоянии примерно полутора метров от земли. Это был «почтовый ящик».
Пальцы нащупали и извлекли сверток завернутых в целлофан бумаг. В следующую же минуту Фокс энергично шагал к остановке троллейбуса. На небрежно оторванном от детской тетрадки клочке бумажки карандашом было написано по-русски несколько строк, из которых Фокс узнал о провале «Акции "Б"», аресте Шервуда и о том, что при аресте присутствовал полковник советской контрразведки Соколов. В свертке находились и новые документы — паспорт на имя Яна Медниса.
Макгайр!… Вот как неудачно все вышло. Шервуд окончательно провалился. Что он может выболтать о нем, о Фоксе, и будет ли он вообще говорить? Конечно, будет, такие люди обычно трусливы. Известно или нет чекистам о прибытии в Советский Союз Чумы? Впрочем, теперь этот вопрос делался излишним — Шервуд скажет. Следовательно, он, Чума, допустил колоссальную ошибку, выпустив отсюда Шервуда живым. Правда, ошибку сделал и Аллен Харвуд, поручив именно Шервуду ликвидировать Макгайра. Все, казалось, было отлично подготовлено и хранилось в полнейшей тайне. Почему же произошел такой страшный провал? В случайность Фокс не верил. Советский полковник с площади Дзержинского приезжал в Альтштосс, конечно же, не для того, чтобы сопровождать Макгайра в Москву, — провожатых нашли бы и без него. Его появление там неопровержимо свидетельствовало о том, что «Акция "Б"» разрабатывалась одновременно, но совершенно по-разному, в двух местах, чего ни Харвуд, ни Шервуд не могли даже предположить.
Стало быть, в руках КГБ имеются какие-то нити, следовательно, операцию «Вирус» надо форсировать.
Идти на новую квартиру в таком «несобранном» состоянии Чума не мог. Но какую, черт возьми, он допустил оплошность, выпустив Шервуда живым! Его загипнотизировало высокое положение, которое этот осел занимал в разведке, и отсутствие на сей счет указания Харвуда. Но теперь-то Фоксу ясно, что он совершил большую ошибку.
Записка была подписана «Зеленый», следовательно, преемник Шервуда уже прибыл, ибо в переводе на английский язык «зеленый» означает «Грин».
Однако следовало подумать о том, где и как провести эту ночь. Снова ехать за город представлялось небезопасным, да и не хотелось оставаться наедине со своими тревогами, заботами. Поразмыслив, Фокс остановился на варианте, который неизменно выручал его во многих странах мира — нужно было немедленно завести знакомство с женщиной, и он направился к одному из кинотеатров в центре.
Судьба, кажется, улыбнулась ему: симпатичная на вид женщина предложила купить у нее лишний билет. Фокс согласился и хотел тут же оплатить стоимость билета, однако женщина, кокетничая, запротестовала: «После рассчитаемся». Фокс понял: она лгала, «лишний» билет приобрела заранее, чтобы иметь возможность познакомиться с мужчиной. Почему она так поступала — его не интересовало, он заранее знал, что будет дальше, и успокоился. Фокс сказал ей, что он с Украины, приехал в командировку, чемодан оставил у знакомых, но так как семья у них большая, то ночевать пойдет куда-нибудь в гостиницу.
После сеанса он пошел проводить женщину. Они зашли по дороге в гастроном, Фокс купил вина и закусок. Его новая знакомая жила в крошечной комнате, которая, к досаде Чумы, оказалась отделенной от соседей лишь фанерной перегородкой. Оттуда отчетливо доносилось каждое слово.
Выпили. Фокс вел себя нарочито несдержанно. Женщина умоляла его говорить потише, быть поскромнее, но на Фокса эти уговоры не действовали: нет, черт побери, там, за стеной, должны были поверить, что он пришел сюда не почему-либо, а лишь для этой приглянувшейся ему податливой женщины, что в нем говорит не хитрость врага, а темперамент мужчины. Впрочем, его бесцеремонность пришлась по душе хозяйке комнаты… В три часа ночи неожиданно раздался стук. Громкий голос за дверью произнес:
— Откройте, милиция.
Женщина с досадой сказала:
— Опять донесли! Теперь штрафа не миновать.
Дверь трясли, одеваться было некогда.
Лейтенант милиции просматривал паспорт Чумы.
— Хмелько Федор Иванович… Та-ак… Чернигов, улица Николая Щорса… Так… В командировке… Посмотрим тут: женаты на Ганне Хмелько! — милиционер сделал страшные глаза: — Ай-яй, женатый человек и такое дело! Ай-яй! Придется составить протокол, гражданин Хмелько, и сообщить в вашу организацию, по месту работы.
Фокс, прикинувшись сконфуженным, молчал. Женщина стояла рядом, кутаясь в простыню, и зябко перебирала босыми ногами.
— Я уплачу штраф, — тихо сказал Фокс.
— Это уж как положено, гражданин Хмелько, а по месту работы сообщим, лучше и не просите.
Подписав протокол и уплатив штраф, Фокс снова забрался в постель — уходить среди ночи никак не следовало. Женщина рядом канючила: «Теперь соседи меня со света сживут». Фокс был неспокоен: что если этот растяпистый лейтенант милиции сдержит свое обещание и о поведении «Федора Хмелько» будет сообщено в Чернигов? Его положение может еще более осложниться — чекисты станут на его след, и тогда они обязательно придут сюда, вот в эту комнату, к этой женщине. Ее станут допрашивать, и она расскажет, каков он, во что одет…
Он ушел в шесть утра, положив на стол сторублевую бумажку «за беспокойство». Настороженный, гулял по бульварам, просматривал газеты, затем зашел в комиссионный магазин и приобрел себе новый костюм, серый в «елочку», сорочку, потом купил продуктов, вина и, нагруженный свертками, поехал в такси к Ярославскому вокзалу.
Фокс сошел с поезда на одной из станций, не доезжая Лосиноостровской. Видя поднимающегося по дороге, идущей через заросшее лесом взгорье, мужчину, нагруженного свертками, некоторые пассажиры электрички, наверное, подумали, что перед ними заботливый семьянин, несущий покупки в дом, подарки детям.
