Кир Булычев - На полпути с обрыва (сборник)
— Они рассудили, что лучше пожертвовать им, чем мною или Корой. — И эксперимент удался. Гарбуй повернулся к Коре: — Когда, вы говорите, ему сделали укол? — Вчера он уже был болен.
— Эффективный вирус. Мы такого, пожалуй, не проходили.
— И не могли проходить, — ответил Калнин. — Надо было выбирать другой факультет.
— Значит, вернее всего сутки — инкубационный период и сутки сама болезнь. А что — неплохо придумано.
Кора переводила взгляд с одного ученого на другого, но не во всем могла уследить за ходом их быстрой беседы.
— Но бактериологическая война зависит от такого числа факторов, что рассчитывать на то, что она уничтожит население планеты… или хотя бы дезорганизует ее оборону, вряд ли приходится.
— Мы не знаем, насколько живуч этот вирус, — сказал Калнин. — Насколько быстро распространяется. Мы еще ни черта не знаем, и узнать это сможешь только ты.
— Ты что, всерьез предлагаешь мне вернуться? — Там, где пехота не пройдет, — произнес загадочную фразу Калнин, но Гарбуй продолжил ее:
Где бронепоезд не промчится, Тяжелый танк не проползет, Там пролетит стальная птица!
Вы можете продолжить? — спросил Гарбуй у Коры. Почему-то он развеселился, помолодел. — Я не помню таких стихов, — сказала Кора. — Наша далекая потомочка, — сказал Гарбуй, — не помнит таких стихов. И не знает, что это не стихи, а боевая песня. Значит, ты считаешь, Эдик, что мне надо вернуться?
— Если бы ты не заварил эту кашу, — сказал Калнин, — то не было бы и такой опасности.
— Только не надо мне говорить, что ты меня предупреждал.
— Я тебя предупреждал, — серьезно ответил Калнин. — Но ты не мог меня послушаться.
— Не мог, — согласился Гарбуй. — А они меня не шлепнут на подходе?
— Ты знаешь, что не шлепнут. Хотя потом, когда все образуется, они тебя обязательно шлепнут. Как твоего любимого президента.
— Помолчал бы, Эдик. Президент был светлым человеком.
— Особенно если не вспоминать, по каким трупам он пришел к власти. — Это было двадцать лет назад. — Срок давности истек?
Кора смотрела на двух пожилых мальчиков, которые вспоминали какие-то свои детские истории.
— Ну, ладно, я пошел, — сказал Гарбуй. — Ты расскажи Коре, что знаешь. Или не рассказывай. Ты вольная птица.
— Я не птица, я ворон, — сказал Калнин. — Ты уверен, что мне следует возвращаться?
— Я думаю о другом, — сказал Калнин. Он снял очки, протирал их носовым платком, близоруко щурясь на Гарбуя. — Я думаю, как лучше всего вести себя нам с Корой.
— Вы должны вести себя так, чтобы нарушать их планы, но не дать им догадаться об этом. — Спасибо за дельный совет, — усмехнулся Калнин. — Возвращайтесь домой и ждите, что будет дальше, — продолжал Гарбуй. — А как только вы мне понадобитесь — придете на помощь. Надеюсь, вы понимаете, что я остался совершенно один.
— А что они собираются делать? — спросил профессор.
— К сожалению, я знаю не больше тебя. — Толстый мальчик заторопился. — Послушай, Эдик, я не хочу, чтобы они меня хватились. Уже семь часов.
— Ты прав, — согласился Калнин. — Но все же ответь мне, как они собираются выполнить свою угрозу? Как они будут доставлять вирус на Землю?
Гарбуй склонил голову, словно впервые увидел Калнина.
— Значит, ты не знаешь? — Не знаю.
— И не предполагаешь? — Подозреваю. — Поделись с нами. — А ты-то знаешь? — Я убежден. — И что же?
— Зададим этот вопрос девушке. — Какой вопрос? — спросила Кора. В этой дуэли реплик она поняла суть спора.
— Каким образом вы намерены завоевать Землю, если вы куда более отсталая планета, чем Земля? И в вашем распоряжении не так много времени?
— Но в моем распоряжении есть вирус, — напомнила Кора. — Вот именно! — Тогда я переправлю вирус на Землю.
— Как?
— Вместе с носителем. С каким-то больным животным… — Или? — Или человеком!
— Ну, вот, — сказал Гарбуй, обращаясь к Калнину. — Устами младенца глаголет истина. Если у нас с тобой были какие-то сомнения, то теперь я их не вижу. Мы заражаем вирусом наших пришельцев…
— Поэтому нам вчера вернули нашу одежду, — вмешалась Кора.
— Вернули одежду? — Гарбуй и этого не знал. — Да, вернули одежду и сказали, что нам пора домой. — Черт побери, как же они заразят вас? — Гарбуй размышлял вслух.
— Существует немало способов заразить нас, — ответил Калнин. — Они зависят от того, каким путем передается вирус. Так что тебе надо доказать им, что ты ничего дурного не подозреваешь, но постараться узнать, каким образом вирус передается.
— Да, — согласился Гарбуй, — ты прав, Эдик. Они могут передать вам его в пище, через вентиляцию… — Но так, чтобы не заразиться самим. — Не ломитесь в открытые двери, — сказала Кора. — Мише Гофману сделали укол. Они заведут нас одного за другим в подвал и сделают нам уколы. Потом у нас будет несколько часов инкубационного периода, и нас забросят домой. И если они правы, то на Земле наступит хаос… — Иди, — сказал Калнин.
— А что вы будете делать? — спросил Гарбуй Эдика. — По крайней мере, я знаю одно, — сказал профессор, — в лагерь нам возвращаться пока нельзя.
— А как же остальные? — спросила Кора. — Мы должны их предупредить!
— Скажи, пожалуйста, о чем ты их предупредишь? — поинтересовался Калнин. — Чтобы они опасались заражения вирусом. — Но ведь пока Виктор не скажет нам, как распространяется и передается вирус, мы не знаем, о чем предупреждать! Не есть? Не дышать? Не давать делать укол? Как спастись?
— Значит, пускай они погибают, а мы будем жить? — Если вы будете живы, — Гарбуй опередил профессора, который хотел возразить Коре, — то сможете помочь остальным. Мертвые вы никому не нужны, кроме генерала Лея, потому что вы источник смертельной инфекции.
— Так что же делать? — воскликнула Кора. — Оставаться здесь и ждать вестей от меня, — сказал Гарбуй.
— Не совсем так, — поправил его Эдуард Оскарович, — мы пройдем триста метров в ту сторону, откуда видны лагерь и бараки. Важнее не спускать глаз с лагеря. Может быть, увидим что-нибудь интересное. — Хорошо, — согласился Гарбуй. — С Богом, — сказал Калнин, — возвращайся скорее. — Я постараюсь, — сказал Гарбуй. И ускорил шаги. Они смотрели, как он скрылся в зелени. — Как будто смотришь кино, — сказала Кора, когда Гарбуй уже скрылся. — А Гарбуй его настоящая фамилия?
— Нет, — сказал Калнин, — его фамилия Гарбуз. Но когда он стал здесь большой шишкой, его имя переиначили на местный лад. — Вы с ним учились? — догадалась Кора. — Тебе хотелось бы узнать, как все произошло на самом деле? — спросил профессор. — Разумеется!
